Последним из вертолета выпрыгнул голый пилот. Он спрятался за машиной, а когда увидел, что большинство женщин скрылось внутри, стремглав бросился в хозяйственную пристройку. Врач приказал отнести ему туда обмундирование, что было немедленно исполнено.
Ватанен сидел в приемном покое, заяц на руках, рюкзак рядом. В комнату стали вносить разномастную гражданскую одежду, обувь, нижнее белье. Все это выгружали из микроавтобуса с надписью «Универмаг Маннермаа». Каждый мог взять из выросшей на полу кучи все необходимое и примерить в соседних комнатах.
Чиновник МИДа подобрал себе подходящую обувь и вернул одолженную Ватаненом пару с благодарностью.
Обувшись, Ватанен вышел из приемного покоя и попросил водителя микроавтобуса довезти его до центра городка. Шофер слышал по радио о происшедшем и, желая узнать подробности, расспрашивал так увлеченно, что Ватанен даже устал.
Ватанен был по горло сыт событиями последних дней. Он снял комнату в гостинице и позвонил оттуда фермеру-оленеводу из Сомпио.
Сторожка-то в Ляяхкимакуру не сгорела? — спросил фермер.
Нет, цела. Слушай, ты не мог бы заплатить мне за ремонт? Я, пожалуй, уеду отсюда, что-то в Сомпио беспокойно.
— Да уж, твоя правда. Я заплачу, без разговора.
Заяц приболел. Он лежал в рюкзаке, равнодушный ко всему, а когда Ватанен выпустил его в комнате, едва доскакал до кровати и закрыл глаза.
Ватанен позвонил в ветлечебницу. Ветеринар пришел, осмотрел зайца, но не смог сказать ничего определенного.
— С дикими животными так часто происходит, когда их приручишь. Они могут подохнуть без всякой видимой причины. Может быть, это как раз такой случай. Единственное место, где ему могут помочь, — это Государственный ветеринарный институт. Там возьмут анализы, если, конечно, захотят. Но вы вряд ли туда поедете ради одного зайца. К тому же там не занимаются лечением животных за счет владельцев.
Но зайцу было так плохо, что Ватанен решил сделать все возможное, чтобы его выходить. Он продал фермеру свое добро, оставшееся в сторожке Ляяхкимакуру, и на такси отправился в Рованиеми, а оттуда полетел в Хельсинки. В Сеутула [8] он снова взял такси и помчался в Государственный ветеринарный институт.
Ватанен шел по коридорам института, и никто не обращал на него внимания; наконец-то он оказался в таком месте, где человек с зайцем на руках никого не удивлял.
Ватанен нашел кабинет какого-то профессора-исследователя, нажал на кнопку рядом с дверью и вошел, когда загорелся зеленый огонек.
За столом сидел неопрятный человек в белом халате и перелистывал бумаги. Он поднялся и пожал Ватанену руку, предложил сесть.
Ватанен сказал, что заяц заболел.
— Ну и где наш зайчик, что его беспокоит? — спросил профессор и взял зайца на руки. — Я думаю, у него какая-то инфекция. Он, случайно, не общался с иностранцами? А может быть, ел нечищеные овощи?
— Вообще-то очень даже возможно.
— Надо сдать кровь на анализ, тогда станет ясно. Профессор написал на желтом листочке направление, протянул Ватанену и добавил:
— Зверек, конечно, из Эво. [9]
Ватанен кивнул.
Он взял направление и отправился в лабораторию, где один из лаборантов достал несколько иголок и пробирок и взял у дрожащего зайца три пробы. Через пару часов можно было прийти за результатом.
Заяц остался ждать в институте, а Ватанен отправился перекусить. Через два часа в руках у Ватанена кроме зайца была куча бумаг — история болезни. Он снова пошел к профессору, который радостно сообщил: так и есть, кишечная инфекция.
— Пара уколов, и все пройдет. Я выпишу рецепт, вы возьмете его с собой в Эво.
Зайцу сделали укол, Ватанену дали с собой несколько одноразовых шприцев с ампулами.
— Денек под завязку, от звонка до звонка, — проговорил профессор и снял халат. Часы показывали семнадцать ноль-ноль.
— Я еду в город, могу подвезти вас, если вы не на машине, — предложил неопрятный профессор.
Ватанен сел рядом с ним, и машина направилась в сторону центра.
— Давайте ему чистую воду, но два дня не кормите, а потом все как обычно. Он поправится. Я отвезу вас сразу на вокзал, вы же на поезде приехали?
Ватанен не удержался и брякнул:
— Я прилетел на самолете.
Профессор оторопел, а потом рассмеялся:
— С каких это пор из Эво летают самолеты?
Вообще-то я из Рованиеми, а до этого был в Соданкюля.
— Так вы что, вовсе не из Эво? — в недоумении спросил профессор.
Пришлось Ватанену рассказывать свою историю. Он объяснил, что заяц родом с юга, из Хейнолы, описал свое путешествие по Финляндии через Нильсию, Раутаавара, Посио, Рованиеми, Соданкюлю, Сомпио, и снова в Рованиеми, а теперь сюда. Профессор остановил машину у тротуара на Маннергейментие и слушал рассказ Ватанена с выражением недоверия на лице. Время от времени у него вырывалось:
— Не может быть!
Когда Ватанен завершил свое повествование, профессор сказал очень серьезно:
— Послушайте, уважаемый, я не верю ни единому вашему слову. Но рассказывали вы очень интересно, не понимаю только, зачем вы все это выдумали. Поезжайте к себе в центр, я позвоню завтра утром.
— Ну, хорошо, не верите, так позвоните. Какая теперь разница.
На углу около универмага «Сокос» стоял привязанный уставший олень, потрепанный Дед Мороз пинал его, заставляя шевелиться. Олень тоскливо закатывал глаза. Вокруг толпились галдящие дети, утомленные мамочки повторяли:
— Яри, Яри, не залезай к нему на спину, пошли уже, Яри, ты слышишь меня?
Ватанену вдруг стало противно. Он попросил профессора уехать отсюда, машина тронулась.
На вокзале профессор сказал:
— Нет, я должен забрать у вас животное. Так не пойдет. И кому только ума хватило отправить вас с зайцем сюда из Эво. Лучше будет, если вы вернетесь туда один, а я утром отправлю людей, они привезут животное. Ночью он может побыть со мной.
Ватанен сказал, что он не имеет никакого отношения к научному центру в Эво.
— Послушайте, это вам не игрушки, — сердито сказал профессор и попытался отобрать зайца у Ватанена. Машина остановилась посреди дороги, перегородила движение.
Ватанен не отпускал зайца. Ему вспомнилась старая история о меловом круге: женщины тянули ребенка за руки, каждая к себе. Победит та, что тянет сильнее, но ребенок принадлежит той, которая его отпустит. Ватанен отпустил зайца, но сказал: