Не прошло и четверти часа, как она купила себе множество вещей. Первым приобрела ожерелье из ярко-алого коралла, потом прекрасно вышитую шаль, и почти невесомую. Купила серебряный кувшин, о котором давно мечтала и который вроде бы сейчас был ей совсем не нужен, но какое-то чувство заставило ее остановиться возле приглянувшейся ей посуды и вступить с продавцом в жаркий торг.
В результате кувшин перешел к Анжелике за цену втрое ниже первоначальной, которая заставляла усомниться в пробе металла, из которого он был сделан. И хотя торговец, он же мастер, изготовивший этот кувшин, клялся и божился с пеной у рта, что серебро тут самой высшей пробы, похоже, он и сам не верил своим словам, и поэтому, чтобы отблагодарить покупательницу за большую покупку, принялся совать ей в руки какие-то сувениры – браслет, серьги, перстенек.
– Нет, ничего не надо, я серебро не ношу.
Анжелика и правда не носила серебра, но не потому, что не любила этот металл. Она-то его любила, а вот серебро не отвечало ей взаимностью. Оно стремительно чернело, стоило Анжелике всего несколько дней поносить цепочку или кулон. Чистить серебряные украшения постоянно ей было лень, и еще в школьные годы она раз и навсегда решила для себя, что серебряные украшения не для нее. Будет носить золотые, это и дороже смотрится, и хлопот меньше.
Но кувшин был хорош, и Анжелика с радостью предвкушала, как будет наливать в него воду, как вода в нем будет «серебриться» и как потом будет приятно пить эту обогащенную серебром воду. Недаром ведь в прежние времена богатые люди использовали в обиходе золотую и серебряную посуду. Это было красиво, но, кроме того, еще и способствовало проникновению этих редких химических элементов в человеческий организм.
– Не надо мне ваших колечек, – отказывалась Анжелика. – Не ношу я их. Лучше скажи, где мне найти торговку лекарственными травами? У нее дочка в Гималаях живет с мужем. Нет, не дочка, внучка в Гималаях, а дочка с мужем в Непале. Знаешь такую?
Торговец потряс головой. Нет, он не знал. Но его благодарность щедрой покупательнице, сделавшей дорогую покупку, была велика, и он не успокоился, пока не отвел ее к своему приятелю, а потом и еще к одному. И когда то ли пятый, то ли шестой в ответ на вопрос утвердительно кивнул, радости торговца не было предела.
– Отведите же нас скорей к этой женщине! – взмолилась Анжелика.
Новый торговец – приятель первого – словно не слышал. Пришлось купить у него пару резных деревянных шкатулок и поднос. После этого продавец вновь обрел слух.
Впрочем, Анжелика не сочла себя в убытке. В прямоугольной шкатулке можно хранить нитки с иголками, а в круглой всякую мелочь, остающуюся каждый день в кошельке и неприятно там позвякивающую. А в те дни, когда мелочи в кошельке, наоборот, не останется, но она будет хозяйке нужна позарез, можно и залезть в круглую шкатулочку.
Еще Анжелике достался большой поднос, по дну которого резчик пустил величавых слонов с магараджей и его свитой на спинах. Этот поднос, девушка твердо решила, она подарит родителям. На таком подносе удобно переносить рюмки, вилки, солонку с салфетками и прочую мелочь к очагу, который папа Анжелики сложил из кирпичей и на котором жарил свое фирменное субботнее угощение – барбекю.
Нагруженные покупками, они с Настей отправились наконец в дальний конец рынка, где предположительно сидела женщина, у которой Дима брал свой товар, вожделенную господином Джонсоном шиюру, из которой его лекарь готовил чудодейственные снадобья, на которые пациенты слетались, словно мухи на мед.
– Как же я устала! – простонала бредущая рядом Настя. – Слушай, мы тут надолго? Если да, то надо бы перекусить. Хоть и стремно есть ихнюю стряпню на базаре, а от голода помереть еще страшней.
Анжелика не ответила Насте. Про себя она как раз в этот момент решила, если женщины нет на ее месте или она будет выглядеть напуганной и не предложит подругам шиюру, значит, полицейские и господин Джонсон правы, и Диму убили из-за того, что он переметнулся за покупкой шиюры пусть и от криминальных, но все же постоянных поставщиков к этой случайной торговке.
И если так, тогда Анжелика прекратит всякое расследование. Пусть полиция ищет преступников, она умывает руки. Разборки местных кланов пусть остаются на совести самих кланов, ее они не касаются. Дима пострадал за собственную жадность, так ему и нужно. Но в противном случае, если же торговка цела и невредима, значит, дело тут в чем-то другом, и тогда…
Как она поступит тогда, Анжелика еще не решила, когда внезапно увидела сидящую прямо на земле женщину, возле которой на стенде были развешаны пучки сухих трав, связки кореньев и стояли стеклянные баночки с разноцветными порошками и лекарственными травяными смесями, которыми тут пользовались очень многие.
Выглядела она слишком молодо для женщины, которая имеет уже взрослую замужнюю внучку. И Анжелика даже заколебалась, к той ли торговке их привели?
Но проводник подвел Анжелику с Настей к ней. Он сказал ей несколько слов, отчего лицо торговки приобрело приветливое выражение. После этого торговец оставил женщин одних в некотором затруднении. Девушки не знали хинди, а торговка едва могла связать пару слов по-английски.
Впрочем, вздумай девушки действительно купить у этой женщины лекарственные сборы, дело бы не застопорилось. Отсутствие знаний английского торговка с успехом заменяла языком жестов. Кладя руку попеременно то на голову, то на глаза, грудь или живот, женщина попыталась выяснить, какой именно недуг беспокоит подруг.
К тому же она осмотрела их ногти, не постеснялась попросить открыть рот и внимательно осмотрела языки. Взглянула в глаза, потрогала кожу и, уже не колеблясь, протянула Анжелике один пакетик, а Насте сразу целых четыре.
– Чего это? – немедленно встревожилась Настя. – Мне больше лекарств, чем тебе? Выходит, я чем-то серьезно больна?
Анжелика отмахнулась.
– Я так устала! – снова заныла Настя.
Торговка внимательно взглянула на нее, она явно поняла, что сказала Настя, и, поискав среди своих трав, нашла какой-то корешок. Отломив от него по кусочку, она сунула их девушкам, знаком показав, что надо положить в рот и разжевать.
– Ты думаешь, это нам не повредит? – с сомнением произнесла Настя, разглядывая грязный, с прилипшими к нему песчинками и мусоринками корешок.
Но Анжелика быстро сунула свой кусочек в рот. Она все еще не придумала, как бы ей расспросить торговку про Диму и купленную им шиюру, и поэтому сочла данное действие подходящим, чтобы завоевать доверие торговки.
Да и вообще, та ли это торговка? Несмотря на то что торговала травами она тут одна, где гарантия, что в другом конце не сидят еще пяток таких вот торговок и среди них та, что была нужна Анжелике?
Она разжевала корешок, и рот девушки до предела заполнила горьковатая слюна. Она хотела выплюнуть остатки корешка, но торговка жестами запретила ей это делать, и девушка покорно дожевала гадкий корень и проглотила его, одновременно с удивлением понимая, что спать ей больше не хочется. Противная слабость в ногах пропала, да и есть ей больше не хочется. Тело наполняла сила и энергия. И, не придумав ничего лучше, Анжелика извлекла из своего кармана телефон и показала торговке фотографию Димы.