– А у вас есть время?
– Вообще-то, я очень востребованный актер, – важно сказал он. – Предложений у меня, хоть отбавляй!
«Ему велели изображать занятость. Должно быть, его агент».
– …но я решил немного отдохнуть. Недельки две. Поэтому время есть.
– Вы куда-то уезжаете?
– Кто? Я?
«Илья, хватит трепаться!» – услышала Маша женский голос.
– Погоди, пресса… – отмахнулся Богатырев и в трубку: – Это я не тебе… Завтра в Доме кино, в кафе на втором этаже. Знаешь такое?
– Да, я там бываю.
– Тогда договорились.
– Во сколько?
– Давай в пять, а?
– Хорошо. Завтра в пять в Доме кино.
Дав отбой, она вздохнула с облегчением. Так и есть! Рестораны, женщины, и прочие атрибуты гламурной жизни востребованного актера. Сейчас на таких, как Богатырев, спрос. На красивых, наглых, с харизмой. В стране снимается немыслимое количество сериалов, без работы Илья Богатырев не останется, по крайней мере, в ближайшее время.
Она отчего-то затосковала. Как же не хочется идти на эту встречу! Ну не хочется, и все тут! Она провалит задание. Это интервью написать невозможно. Не-воз-мож-но…
На следующий день…
Она долго выбирала наряд, хотя сразу решила: чем проще, тем лучше. Богатырев сразу должен понять, что она, Маша как женщина вовсе не хочет ему понравиться. Расположить к откровенному разговору, это да, узнать подробности его биографии, интересные факты. Но никакого флирта! Поэтому минимум макияжа и вообще: чем проще, тем лучше.
Но именно эта простота и вызвала массу проблем. Что понимать под словом «проще»? Прятать фигуру под бесформенной одеждой? Натянуть, как обычно, джинсы и добавить к ним простой белый свитер? Или надеть деловой костюм?
Мелькнула мысль: «Если бы он был мне безразличен, я бы не думала об этом вообще». Ей не хотелось ему понравиться, и все мысли были заняты только этим. Как ей не хочется ему понравиться. Это уже было ненормально.
В конце концов, она схватила первое, что подвернулось под руку, а это были джинсы и свитер, наскоро оделась и вылетела из дома, потому что сообразила: опаздывает! Уже в машине наскоро подкрасила губы и поправила прическу. А перед тем как выйти у Дома кино, напустила на себя деловой вид.
…Он ждал ее в кафе на втором этаже. Сидел за столиком с какой-то шатенкой, очень хорошенькой, похоже, актрисой. Богатырев тоже был в белом свитере, отчего его могучие плечи казались еще шире, и, как и она, в джинсах. Волосы светлые, мужественная, короткая стрижка, но на макушке торчит забавный мальчишеский вихор. Ее сердце забилось. Ах, хорош! Она подошла к столику, за которым сидели Илья с девицей, и попыталась привлечь его внимание к своей персоне.
– Добрый день. Я – журналистка. У нас с вами здесь назначена встреча.
Он повернул голову, оглядел ее с головы до ног и с усмешкой, которая ее взбесила, прокомментировал:
– Откровенная. Фамилия у нее такая, – пояснил Богатырев сидящей напротив девице. – Слушай, у меня интервью, я буду, занят какое-то время. Потом созвонимся.
Девица кивнула и встала. Когда она ушла, Маша села на ее стул. Он был еще теплым. Она отчего-то представила его постель. Утро, Илья еще сладко спит, а соседка уже встала и крадется в ванную комнату. Постель, где она лежала, еще теплая. И уже готова для очередного женского тела…
– Вы меня слышите?
Она вздрогнула. Замечталась. То есть, задумалась.
– Я вчера немного выпил, – смущенно улыбнулся вдруг он. – Вы уж извините. Вообще-то я не пью. И даже не курю.
Маша пожала плечами: мне-то что? Впрочем, это надо отметить, когда она будет писать интервью: здоровый образ жизни.
– Диктофон вам не помешает? – она вопросительно посмотрела на Богатырева и открыла сумочку.
– Да, пожалуйста!
Илья следил за ее движениями, словно кот за мышью: сторожил добычу. Ресницы у него были длинные, мохнатые, брови густые. Не в этом ли загадочная сила его взгляда? Маша положила на стол перед ним диктофон и по-деловому спросила:
– Ну что, начнем?
– Послушайте… Я нигде не мог раньше вас видеть?
«Фу ты, как пошло! Придумал бы что-нибудь пооригинальнее!» – мысленно возмутилась Маша и ей сразу стало легче. Перед ней сидел доморощенный Казанова, уверенный в своей неотразимости, и откровенно к ней клеился.
– Нет, мы раньше не встречались, – сухо ответила она.
– Странное чувство. И голос ваш мне как будто знаком.
Она всей своей кожей почувствовала этот взгляд: обволакивающий, из-под полуопущенных ресниц. И, явно нервничая, сказала:
– Послушайте… Я… у меня ребенок. Девочка семи лет.
– Ну и что? – удивился он.
– Я очень ее люблю, понимаете? И… у меня есть жених! – «Если что, напущу на него Мишу».
– А зачем вы мне это говорите?
– А зачем вы говорите мне: «И голос, будто знаком?» Из какого сериала эта фраза? Из какой вашей роли?
– Какой еще сериал? Послушайте, вы чего там себе придумали, а? Да надо мне вас клеить! Уж этого добра!
Она разозлилась. Зашипела, как кошка:
– Вчера вы мне нахамили, сегодня пытаетесь приставать, да еще и оскорбляете! Привыкли, что на вас женщины вешаются!
– Э-э-э… Полегче, милая. Ну, бабы! Лицо показалось мне знакомым, и я всего лишь спросил, не встречались ли мы раньше? А она уже подумала, что я ее в койку тащу! Да если бы мне это было надо, ты бы уже была там!
– Что-о…?! Она вскочила.
– Ну, знаете…
– А ну сядь. Ты на работе и я на работе. Раскричалась.
«А он прав». Маша села. «Мы оба на работе. И что это мне померещилось?»
– Извините, Илья. Сама не знаю, что на меня нашло.
– Я тоже соврал, извини. Ну, клеил.
– Как-как?
– Сорвалось, – с досадой сказал он. – Ладно, не злись. Я больше так не буду. У меня рефлекс: как увижу хорошенькую женщину, сразу тянет на комплименты. Ну что, поехали?
Не найдя, что ответить, она ткнула пальцем в кнопку.
– Ну? – нетерпеливо спросил он.
Маша спохватилась. Надо же задать ему первый вопрос!
– Когда и где вы родились, Илья?
– А что, это важно?
– Нашим читателям будет интересно узнать.
– Пиши: в деревне.
– Вот как?
– А как надо?
– Надо говорить правду, – строго сказала она. Богатырев вздохнул:
– Ладно врать-то. Все одно напишете, как вам надо. А то я газет не читаю! Ну, пиши что ли: великий русский актер Илья Богатырев родился в глубинке, в семье рабочего и колхозницы.