Как видите, поводов меня убить было предостаточно…»
Тут Леонидову стало смешно и он невольно хрюкнул. Этотпарень, и впрямь, страдал манией величия! И место ему было — дурдом! Особенно Алексею понравилось про параллельный мир. Это уже просто диагноз. «Надо только услышать и провести идеи…» Значит, уважаемый Павел Андреевич слышал голоса, которые приказывали ему делать людям пакости? Теперь более или менее понятно. Уже кое-что.
Леонидов отбросил листки и набрал номер Сереги Барышева. Трубку взяла Анечка:
— Аня, Барышев дома?
— Алексей Алексеевич?
— Девушка, я уже не на работе. Из дома звоню. Анечка работала в «Алексере» менеджером и стеснялась демонстрировать, в каких дружеских отношениях находятся ее семья и семья коммерческого директора А. А. Леонидова. На людях и в офисе они были «на вы». Алексея это слегка раздражало: Саша и Анечка были лучшими подругами.
— Сейчас позову Сережу, — раздалось в телефонной трубке.
Потом Барышев пробасил:
— Бездарный Леонидов, это ты?
— Я, я, глупый огромный Барышев. Кстати, не такой уж я бездарный, версия о хулиганах прошла. Хотя некоторые слишком уж умные и догадались, кто влез на писательскую дачу. Но, похоже, простили.
— На эту тему я не могу говорить, — понизив голос, сказал Серега. — Жена услышит. Ты-то один!
— Нет, коротаю вечер с Павлом Андреевичем Клишиным.
— Не понял, что ты делаешь?
— Читаю.
— И как?
— В сон клонит.
— Стоило хоть оно того?
— Чего? — насмешливо спросил Алексей.
— Того.
— Сам пока не знаю. Знаю одно — он был псих. Или косил под ненормального, говоря простым человеческим языком. Кстати, не хочешь ли послушать?
— А я потом усну? — с сомнением спросил Серега.
— Уснешь. Ладно, я пошутил. Я чего звоню… Намечается аж целых три выходных дня!
— В честь чего?
— Ну как же! А День независимости? Никто толком не знает, чего от чего у нас теперь не зависит, но все празднуют и весьма охотно, потому что лето. Целых три дня отдыха в такую погоду — разве не радость? Все-таки умные люди изобретают всенародные праздники! Во времена моей туманной юности, именно летом и зияла злосчастная дырка, но теперь ликвидирована.
— Слушай, Леонидов, да ты обчитался! Несешь ахинею!
— Возможно. Это жара на меня так действует. Короче, приезжайте часикам к двум ко мне на дачу. Пока жарятся шашлыки, мы с тобой щели в террасе фанерой забьем, — вкрадчиво сказал Алексей.
— Я думал, ты бескорыстный, а ты бесплатную рабочую силу ищешь, всего-то!
— Да, но обещаю достойно ее накормить.
— Согласен. Маршрут я помню, надо только перед женой прикинуться, что попал в ваши края впервые. Смотри, не выдавай.
— Клянусь! Значит, до субботы?
— Ага.
Леонидов повесил трубку и подумал, что Сашка ничего еще о гостях не знает. Придется в пятницу после работы закупить продукты и выпивку. А где? «Придется злоупотребить служебным положением и попросить кого-нибудь из водителей заехать на рынок. Неужели я становлюсь барином? Это, Леонидов, чисто по-человечески отвратительно и конкретно неправильно, но иначе ты теперь не проживешь…»
На этом его душевные терзания закончились, как и фрукты в вазе. Доев последний банан, он решил лечь спать. Балконная дверь была распахнута, в нее, наконец, повеяло прохладой. Нет, праздничные дни в такую жару — это настоящий праздник!
В пятницу вечером он приехал на дачу и первым делом стал выгружать из машины сумки. В одной позвякивали бутылки. Жена удивленно распахнула глаза:
— У нас что, прием намечается?
— И по высшему разряду. Завтра Барышевы часикам к двум приедут. Это ничего?
— Так ты с Барышевым на дачу к Паше лез? Теперь долги отдаешь?
Он уставился на Сашу:
— Когда лез?! Куда?!
— Да ладно тебе прикидываться, бедная овечка! Когда Михин полез с расспросами о моем чутком сне, я сразу поняла, что без тебя не обошлось. Уж очень тихо вели себя хулиганы, не дебоширили. К тому же рано утром, перед тем, как все это обнаружилось, я у Пашиной дачи кое-что нашла. Не твое?
Леонидов увидел в руках жены свой блокнот с адресами и телефонами. Который искал уже дня три, а сегодня утром списал как потерянный навсегда в неизвестном месте.
— Саша! А я его обыскался!
— Эх ты, профессионал! И чему тебя научила работа сыщика? Ходить на кражу с паспортом и правами, а потом надеяться, что любимая жена прикроет тыл? Нет, Леонидов, с тебя штраф.
— Согласен на все. Каюсь.
— Тогда до приезда гостей будешь таскать в душ воду. Из колодца, который находится на середине деревни.
— Есть!
— Только не забудь, что до него метров двести, ведер два, в каждом по десять литров, а бачок в душе абсолютно пуст. Мы с Сережкой задыхались от жары и воду израсходовали всю.
— Сашенька, я же умру!
— Не умрешь, но избавишься от намечающегося живота. Приказы старшего по званию не обсуждаются, рядовой Леонидов поворачивается кругом и идет в кухню принимать пищу.
— Саша, с каких пор жена по званию старше мужа? И почему это я рядовой?
— С тех самых, когда она ловит его на очередной глупости. Ты понижен в звании, пока не выслужишься. Рядовой Леонидов, почему вы еще не в процессе движения?
— Иду, иду. Только Барышеву не говори. Он и так меня бездарностью обозвал.
— Оба хороши. Один идеи дурацкие подает, а другой огромный, но, как ребенок, честное слово! Идет за тобой, словно собачка на поводке. Ты хоть алиби-то свое отработал?
Она вошла вслед за мужем в кухню и стала разбирать сумки, пока он полез в какую-то кастрюлю.
— Мясо? Так много? — удивилась Саша — Леша, это же так дорого! Нам еще приданое ребенку покупать!
— Прорвемся. Там еще много чего, ты разбирай, разбирай.
— Хорошо, что ты Барышевых пригласил. Я уже заскучала.
— Есть у меня мысль, завтра с Серегой додумаем.
— Ты что там ищешь?
— Еду.
— Еду я тебе в сковородке разогрела, а в кастрюле — соседской собаке. Они уехали на два дня, попросили кормить.
— Ой, а что она ест?
— Какая разница?
— Я это только что проглотил! Машинально. Саша, я умру? — испуганно спросил Алексей.
— Да. Завещание написал? Леша, ты что? Это просто позавчерашний суп, он даже не совсем прокис. Ну еще хлеба немножко и кусок печенки.