Но зато во втором отделении Монти понял все. Анна привела его на этот спектакль не случайно, и если бы актеры были в тогах, а текст от начала до конца принадлежал бы только Софоклу, для Монти все это так и осталось бы сказкой. Историей, которая случилась когда-то. Пылью веков. Но пиджаки и мобильные телефоны сделали свое дело. К концу спектакля Монти созрел. Анна прозрачно намекала на то, что интерес ее любовника к женщинам, которые годятся в матери, отнюдь не случайный. И на первом свидании он ведь со смешком упомянул, что подкидыш. Мол, не знает, кто его настоящая мать. И пошутил: уж не Анна ли? А что? Все может быть! Эдип-то бежал от родителей, когда услышал предсказание оракула! Не зная, что это его приемные родители. И все равно женился на собственной матери. От судьбы не уйдешь.
Монти стало вдруг не по себе, но он виду не подал. Когда Анна поинтересовалась, как ему понравилась пьеса, равнодушно сказал, что, в общем-то, неплохо. Но не совсем понятно. Она тоже не стала давить. Ночь провели вместе, но сон, который ему приснился, был странным. А под конец страшным. Он был близок с женщиной, лица которой не мог разглядеть, а потом вдруг назвал ее «мама».
Проснулся он в холодном поту. Рядом лежала Анна. Приподнявшись на локте, Монти долго разглядывал ее лицо, и вдруг почувствовал, как все тело покрылось мурашками. Стало страшно. Показалось вдруг, что они с Анной похожи. Физически, как могут быть похожи люди, в жилах у которых течет родственная кровь. У Анны светлые волосы, тонкий прямой нос. И родинка на щеке. Кажется, у него такая же! Хотел, было, вскочить и кинуться к зеркалу, чтобы проверить. Есть там эта чертова родинка, или ее нет? Но тут Анна проснулась. Открыла глаза, и сразу же спросила:
— Что случилось?
— А что случилось? — хрипло передразнил он.
— У тебя такое лицо, словно ты приведение увидел. Какой ты бледный.
— Послушай, ты детей в роддоме не оставляла?
— Что?
— Детей, говорю, не бросала?
— Значит, ты понял, — с удовлетворением заметила Анна. — Нет, у меня не было детей. На мой счет можешь не волноваться.
— Слава богу! — И он с облегчением откинулся на подушку: — Уф! А то мне стало вдруг не по себе. Подумалось…
— Подумалось, что при таком образе жизни и любви к зрелым женщинам в один прекрасный день можно проснуться в постели рядом с собственной матерью? Так?
— Замолчи! — испугался вдруг он. Высказанная вслух, эта мысль звучала кощунственно. Монти вдруг понял: — Да, я именно этого и боюсь! Но и хочу одновременно. Ведь я этого ищу. Но я же не виноват, что так получилось?
— Но он тоже был не виноват. Царь Эдип. Это судьба.
— Не верю.
— Послушай, ты, ведь не был в армии?
— Нет. Не был, — покачал он головой.
— А причина?
— Отмазали.
— А диагноз?
— Да какая тебе разница! Что-то нервное.
— Значит, у врача были основания. Ты не наблюдался в детстве у невропатолога?
— Ну, допустим, было, — нехотя сказал он. -Потом подняли медицинскую карту, ма сделала все возможное, дала денег, чтобы… — И вдруг он спохватился: — А тебе-то что за дело?
— Я работаю психотерапевтом, — спокойно сказала Анна.
— Что-о?!
— Не надо так кричать, Монти. — Она приподнялась на локте и спросила: — Не возражаешь, если я закурю?
Он кивнул и принес ей пачку сигарет с ментолом и зажигалку. Глубоко затянувшись, Анна сказала:
— Надо разобраться в проблеме. Когда ты узнал о том, что подкидыш? Лет в шесть. По Фрейду это фаллическая стадия развития, на которой и формируется Эдипов комплекс. У каждого ребенка на этой стадии неосознанное желание обладать родителем противоположного пола и одновременно устранить родителя одного с ним пола. И тут ты узнаешь, что твоя мать — вовсе не твоя мать. И чтобы удовлетворить свое желание, ты стал искать ее в каждой женщине подходящего возраста. И вот во что это вылилось: бесконечные романы с дамами, которые в два раза тебя старше. Ты хочешь доказать этой женщине, своей матери, что она была не права, когда тебя бросила. Вот он я, какой вырос, посмотри! Вот, мама, что я могу! Ты надеешься на то, что каждая женщина, с которой ложишься в постель — это она, и одновременно боишься этого. Ты ее ищешь, хотя и не отдаешь себе в этом отчета. Тебе страшно. Ты любишь и ненавидишь одновременно. А, главное, подсознательно хочешь отомстить. Ведь для твоей матери это будет страшным ударом. Ты думал о том, что будет, если ты ее таким вот способом отыщешь? Мир тесен.
— Что же мне теперь делать? — усмехнулся он.
— Бороться с этим, — пожала плечами Анна. -Я готова тебе помочь.
— Почему?
— Ну, может быть потому, что у меня тоже комплекс. Я испытываю склонность к молодым людям вроде тебя. Неудовлетворенный материнский инстинкт. У меня к тебе материнские чувства, дорогой ты мой.
— Но к счастью, я не твой сын. Хоть с этим повезло, — сказал он, откидывая одеяло и спрыгивая с постели. Захотелось вдруг поскорее уйти из квартиры Анны, и забыть все, что она говорила. Он поспешно стал одеваться, заметив: — Есть простой способ разрубить этот узел.
— Какой же? — настороженно спросила Анна.
— Найти свою мать. Чтобы уже знать наверняка, что мне не грозит стать ее любовником. А пока я буду осторожен. Спасибо, что просветила. И пьеску эту вовремя показала. Пожалуй, я схожу в театр еще разок.
— А ты злишься, Монти. А причина?
Он уже оделся и теперь хотел только одного: уйти. Анна упрямо лезла ему в душу. Она пыталась нарушить царившую там гармонию. Меньше знаешь — крепче спишь. Но разве он теперь может спать спокойно?
— Причина, причина… — он занервничал. -Причина в том, что ты подошла ко мне слишком близко. Я не нуждаюсь ни в чьей заботе. Я не хочу знать, кто ты и что ты. Не хочу твоей помощи. Откуда я знаю, может, это способ такой, связать меня по рукам и ногам? Ты же психотерапевт! Вдруг ты решила выйти за меня замуж? Удовлетворить таким образом материнский инстинкт. Если я буду в тебе нуждаться, то, разумеется, соглашусь! Пациенты частенько женятся на своих лечащих врачах. Тоже инстинкт.
— А ты не дурак, — внимательно посмотрела на него Анна. — Умеешь просчитывать ситуацию. Но с другой стороны, выбор у тебя небольшой. Игра, в которую ты играешь, опасная. С женщиной, которая бросила тебя в роддоме, за двадцать Пять лет всякое могло случиться. Выяснить, где она и что с ней, будет трудно.
— Ничего. Я постараюсь.
— А если ты ее найдешь, ты уверен, что большего не захочешь? Ты иногда себя не контролируешь. Вдруг захочешь убить своего отца?
— Это что, шутка?
— Отнюдь, — Анна была серьезна как никогда. Он разозлился, тоже всерьез.
— Хочешь сказать, что я псих?