– Роковое стечение обстоятельств, – усмехнулся Катыков. – Угораздило же нас приехать в один отель в одно и то же время!

– В этом нет ничего странного, – пожал плечами Алексей. – Наши дети почти ровесники. Ну, а куда? Хочется приобщить их к ценностям мировой культуры, ну и заодно на море. Солнце, пляж. Совместить, так сказать, приятное с полезным. Лучшего места не найдешь… Значит, вы считаете, что ваша жена могла быть причастна к убийству?

– Моя жена способна на все. Это очень энергичная и предприимчивая женщина. Она привыкла жить хорошо. Как только она понимает, что ее благополучию что-то угрожает, тут же принимается действовать. Это уже не в первый раз.

– Вы говорили с ней о разводе? – уставился на него Алексей.

– Я не успел с ней поговорить.

– Но были такие планы?

– Мы с Людой поняли, что по-прежнему любим друг друга. Она тоже собиралась мне что-то рассказать. Что-то очень важное.

– А вы сказали ей правду? О том, что вы… лечились от бесплодия? – Алексей постарался выразиться как можно деликатнее.

– Нет. Об этом речь не заходила. Ведь на вид я совершенно здоров. Заметила только, что курить бросил. Тогда, на юге, она все допытывалась, какая у меня болезнь? Надо знать Люду. Она… была, – с трудом выговорил Катыков, – очень доброй. Все порывалась меня лечить. Заботилась обо мне. Ни одна женщина обо мне так не заботилась, – горько сказал он. – Разумеется, я хотел рассказать ей правду. Чтобы успокоить: это не смертельно. Не рак на последней стадии, – усмехнулся он. – Хотя иногда я знаете что думаю? Лучше бы это был рак.

– Ну, зачем же так? В жизни много приятного, особенно в вашей жизни.

– Да что вы знаете о моей жизни? – горько спросил Катыков. – Единственным лучиком света в ней была Люда, которая вернулась ко мне спустя столько лет. Но я ее опять потерял. На этот раз навсегда.

«Не слишком ли много пафоса? – мысленно усмехнулся Алексей. – Похоже на заученный текст из какой-то пьесы».

– И почему вы все же не сказали ей правду? – спросил он, стараясь сдержать эмоции. Сыщик, как и психотерапевт, должен быть с «клиентом» абсолютно беспристрастным, это и есть профессионализм.

– Не успел, – пожал плечами Катыков. И слегка замялся. – Подумал, что сделаю это в Москве.

– То есть вы не один раз встречались с Людмилой? – Алексей мгновенно уловил паузу. И подумал: «Ай, лукавите вы, Ренат Алексеевич. Явно что-то недоговариваете».

– Два, – признался Катыков. – Всего два раза.

– Интересно. А сцену Элина когда вам устроила?

– В том-то и дело. Вечером того дня Люда умерла. А накануне мы с ней сидели в баре. Моя жена выпила снотворного и уснула, я воспользовался этим и вышел из номера. Но Элина откуда-то узнала, что я вернулся далеко за полночь, и догадалась, где и с кем я был. Утром она устроила мне разнос.

– Так вот почему вы говорите, что ваша жена причастна к смерти Мануковой!

– Я в этом уверен.

– Но неужели вы оставили бы Элину совсем без денег?

– Нет, конечно! Ее и сына я бы содержал достойно.

– Тогда почему она так распсиховалась?

– Сам не понимаю. Здесь какая-то тайна, – задумчиво сказал Катыков.

– А с Элиной поговорить не пробовали?

– Пробовал. Молчит.

– Понятно. Страшная семейная тайна. – Алексей чуть не рассмеялся. – Ох, как у вас все запущено-то!

– Жизнь есть жизнь, – пожал плечами Ренат Алексеевич. – Как будто у вас все просто, – он кивнул на Сашу, окруженную стайкой взволнованных женщин. – Похоже, намечается бабий бунт. Пойду найду Элину. Все ж таки она мне пока жена.

– Вы что, всерьез решили развестись?! – чуть не подпрыгнул Алексей.

– Вы хотите сказать, коль Люды больше нет, так и смысла в этом нет?

– Я бы посоветовал вам подумать.

– А кто вы такой, чтобы давать мне советы? – в упор посмотрел на него Катыков и достал из кармана своей стильной рубашки цвета топленого молока пару купюр. – Я заплачу.

– Я и сам в состоянии.

– Спасибо за компанию, – Катыков, не слушая его, положил на столик деньги. Чаевые были слишком щедрыми, как заметил Алексей.

– Еще увидимся, – сказал Леонидов и тоже поднялся.

– Насчет спиртного подумайте. Кто знает, насколько это затянется? И еще хочу сказать: я бы не смог жить с такой истеричкой. Мужчина должен быть в доме хозяином. – И Катыков ушел.

«Спокойнее, Леонидов, спокойнее, – сказал себе Алексей, проглотив обиду. – Ты и так много узнал. Человек непростой. И нет никакой гарантии, что он не врет. Он ведь бизнесмен. Следовательно, привык скрывать свои истинные чувства. Катыков – мастер блефа. Потому и процветает. Где он меня наколол? Поведал душещипательную историю о романтической южной любви. Слишком банально, чтобы в это поверить. Раскололся, что Тема не его сын. И тут же подставил Элину. Она, мол, ревновала его к Людмиле, а накануне ее смерти устроила безобразную сцену ревности. Да я и сам видел, как Катыковы ругались. Но он явно чего-то недоговаривает. Зачем он подставляет Элину? А он ее подставляет. Решил таким образом избавиться от жены? Развестись без затрат? А что? Засадит моими руками ее в тюрьму – и дело в шляпе. Но я здесь никто…»

Он уже начал просыпаться. После двух чашек крепчайшего кофе в голове прояснилось. Алексей понял, что ему надо найти Элину и поговорить с ней. Делать все равно нечего. Раскрыть преступление, как говорят, не отходя от кассы? А почему бы нет?

Десять тридцать утра

Он шел к Элине, когда его перехватил Мануков:

– Эй, сыщик, как дела?

Алексей хотел было ответить резко, но увидел, что Геннадий Михайлович на взводе. Тот уютно расположился за одним из столиков, перед ним стояла початая бутылка коньяка и тарелки с закуской. Мануков вальяжно развалился на стуле, на спинке соседнего висела светлая куртка из тончайшей замши, дорогая и стильная. Алексей невольно вспомнил его соперника. Катыков тоже хорошо одевается, но ему все эти брендовые вещи идут больше. Приходится признать, что Ренат Алексеевич – красавец. Даже легкая седина на висках ему идет. Неудивительно, что Людмила им опять увлеклась. Кто бы на ее месте устоял? А как отреагировал ее муж? Захотелось послушать его версию недавно произошедших в отеле событий.

Это было второе кафе, пригодное для того, чтобы скоротать время. Горячего в зоне вылета не готовили в принципе, только салаты и сэндвичи. Еще кофе и выпечку. Но рассчитывать на суп или хотя бы на кусок мяса с картофельным пюре или пастой не приходилось. Да и цены на еду оказались запредельными.

«Если самолет задержат на сутки, будут большие проблемы», – подумал Алексей. Среди томящихся в зале ожидания пассажиров много детей, пока они ведут себя спокойно, но рано или поздно плотину прорвет. Дети есть дети.