– Идет, – согласилась Апельсинчик. – «Учителя – садисты» тема интересная, обе будете на шоу. Дай-ка трубочку Любови Александровне.
Девица послушно протянула телефон Любе.
– Офигеть! – прокомментировала брюнетка и метнула в рот жвачку.
– Ты почему мне раньше не сказала? – набросилась на Любу подруга. – О том, что кто-то повесился?
– Отравился, – машинально поправила Люба.
– Один хрен. Девок насильно стерилизуют, а ты мне ничего об этом не говоришь! Это же горячая тема! Почему в России все меньше и меньше рожают?! Потому что учителя – уроды! Сорвем банк! Первый канал умрет от зависти!
– Потише, – одернула ее Люба. – Это же дети.
– Кто дети? – хихикнули подружки. – Мы?
– Раз они уже сами могут иметь детей, то не дети, – авторитетно заявила Люська. – Я сама была такая. Молодая, да ранняя. В общем, бери у них материал – и ко мне. Будем делать программу.
– Люся, я понимаю, что ты ненавидишь учителей, потому что сама плохо училась. Это ведь личное.
– Они меня не ценили! Кто бы мог подумать, что именно я, двоечница, стану звездой?
– Офигеть! – взвизгнули девицы. – Людмила Иванова была двоечницей!
– Почему вы о хороших учителях не хотите рассказать? – спросила у них Люба.
– Расскажем, – ответила трубка Люськиным голосом. – Но истина рождается в споре, поэтому нам на шоу нужны гады. И побольше. Обещаю: ты все время будешь сидеть с микрофоном. Клиенты валом пойдут! Озолотишься!
– Я пришла сюда не за этим. Мне просто надо узнать о… О воровстве на фирме у Стаса.
– Но без меня у тебя все равно ничего не получилось. СМИ – это в наше время все. Будет огласка – будет и признание, запомни. А просто так никто ничего делать не станет. Время такое.
Люська и поколение супернекст говорили на одном языке, видимо, поэтому и ток-шоу «Все всерьез» имело такие высокие рейтинги.
– Возьми у них телефоны и вытряси все, что только можешь. Мы сделаем из этого конфетку, – велела скандальная ведущая.
– Спасибо, – нехотя сказала Люба. И тут же мысленно обругала себя безвольной.
Получилось так, как предполагала Марина Владиславовна: Люба пришла за материалом для скандальной программы. И виновата в этом была сама же Марина Владиславовна. Если бы разговор у них получился, Любе не было бы нужды вербовать в союзницы жадных до славы девиц. Но выбора ей не оставили.
– Спрашивайте! – сказала симпатичная умница, а брюнетка энергично кивнула и перекатила во рту жвачку.
– Что случилось со Светой?
– Влюбилась, – коротко ответила умница. Брюнетка подтвердила ее слова кивком.
– А почему она решила покончить с собой? («Вдруг они что-то знают об «Анgелах Sмеrти»?)
– Ее мать довела.
– Мать?
– Она же сдвинутая. Ну и что, что парень старше на пять лет? А она Светке истерику закатила: «Ты шлюха!» А там и не было ничего.
– То есть до интима не дошло?
– Нет. Хотя я бы на месте Светки сделала это матери назло, – заявила брюнетка. – Переспала бы со студентиком.
– Так он студент?
– Да.
– Где учится?
Подруги переглянулись.
– Вроде бы в Бауманке, – неуверенно сказала брюнетка.
– Мамаше Караваевой надо было потише себя вести, – вздохнула ее подружка. – Не совать нос куда не следовало.
– А как она себя вела? Мать Светланы?
– Следила за ней. Блог читала. Мобилку просматривала. Кто звонил, когда? Даже к оператору ездила, подключала услугу, чтобы всегда знать, где Светка. Я ж говорю: чокнутая. Вот и довела ее. Я бы тоже не выдержала. Только зачем травиться? Из дома бы ушла.
– Чем она занимается, Караваева-старшая? Кто по профессии?
– Никто. Дома сидит.
– На что же они живут? Жили, – поправилась Люба.
– Папка деньги давал. Он крутой. Бизнесмен. К секретарше ушел. Светка сказала: мамашиных истерик не вынес. У них попугай и тот сдох. Собака была – сбежала. Кот с балкона прыгнул. Даже цветы вяли. Хоть Светка их и поливала каждый день. Она говорила: у нас в доме аура такая. Все живое гибнет. У нее одна отдушина была – Стасик.
– Ее парня зовут Стасом?
– Да.
«Тезки с Самохваловым», – машинально отметила Люба.
И спросила:
– Значит, Света часто уходила из дома?
– Каждый вечер. Но возвращалась всегда вовремя. У них заведено железно: в десять ноль-ноль отбой. Светка жаловалась, что из еды в доме одни полуфабрикаты. Она старалась в кафе перекусить, со Стасиком. А мамаша целыми днями торчала в Инете да с подружками по телефону болтала. Таблетки пила. От депрессухи. Домашним хозяйством не занималась вообще. Чокнутая, одним словом. Вот такая жизнь. – Девчонки переглянулись и по-взрослому вздохнули.
– Значит, Светина мама – продвинутый пользователь, – задумчиво сказала Люба.
– Ага. Продвинутая – сдвинутая.
– Его родители тоже были не в восторге, – сказала вдруг симпатичная умница. – Мрак. Прямо Ромео и Джульетта!
– Родители старались их развести? И та, и другая сторона?
– Ага. Старались. Его папка сисадмин. Очкарик, на компах совсем сдвинутый. Он Светкину страничку в социальной сети вскрывал. Фотку заменил. Она вдруг появилась там с бокалом шампанского в руке и в красных ботфортах. Папаша к Стасику: смотри, мол, сынок, твоя девушка – шлюха. Стасик, правда, быстро смекнул, что это фотомонтаж. Он и сам такие фокусы может проделывать. В общем, компьютерная война, – хихикнула девушка. – За любовь.
– Очень интересно. – Люба не на шутку разволновалась. Кажется, дело сдвинулось. – Ну а Света? Она в компьютерах хорошо разбиралась?
– Слабо. Она вообще технику не любила. У Светки по математике была тройка. Зато по литературе «пять».
– А школьный психолог сказала, что она хорошо училась.
– Эта дура? А вы ей верьте больше. Она у нас меньше года, а уже всех достала. Идиотские тренинги проводит. Для детсадовцев. Какие-то игры. То мы хоровод водим, то мячик друг другу кидаем, то за веревочку держимся. В ручеек играем, прикиньте? Раскрывает наш потенциал. – Девушки переглянулись и рассмеялись. – А у нас уже полкласса… – Она осеклась. – В общем, не девочки. Нам охота узнать, как выкидыш сделать и как олигарха закадрить. А она: «Девочки, чтобы быть востребованными, надо хорошо учиться. Вот мы сейчас узнаем, кто к чему склонен». Да давно уже все знают: чтобы вылезти из быдлятника и чего-то в жизни добиться, надо, чтобы все грохнулось.
– Мы этого и хотим, – кивнула брюнетка.
– Чего?
– Чтобы все грохнулось. Дефолта.