Это было так здорово, что я на время забыла о Максиме. Забыла обо всем. На все про все нам понадобилось пять минут, так мы оголодали, но что это были за минуты! Воздержание пошло Славе на пользу, при первом же спуске с горы отказали тормоза, и машина понеслась на бешеной скорости. Я стонала, и извивалась, и даже пыталась его укусить. Правила есть правила. Помирилась я тоже как надо. Сказала, что он лучший и что мне никогда еще не было так хорошо.
– Сегодня удачный день, – сказал он, поглаживая мою грудь. – В конце тоннеля показался свет.
– Да, это так.
– Ты права: это наш шанс.
Вот что значит качественный секс! Жизнь уже не кажется ему мрачной!
– Георгинчик, признайся, у тебя есть план?
– Да, я кое-что придумала.
И тут я опять вспомнила о Максиме. А когда я о нем думаю, мои мысли сворачивают в привычное русло.
– Я так долго тебя мучил, – сказал львенок, отвечая на мой поцелуй. – Давай никогда больше не будем ссориться.
– Давай, – охотно согласилась я. Сейчас я без раздумий согласилась бы и сгореть на костре, лишь бы перед этим мне дали напиться. Жажда была невыносимой…
Это и в самом деле оказался удачный день. Я заснула почти счастливой. Я уже знала, что буду делать завтра.
Максим упомянул вчера, что его жена ищет няню. Светлана, мол, увлеклась оккультизмом, но она не может брать грудного ребенка на сеансы к гадалкам и экстрасенсам. Она относится к Кате очень трепетно, всячески ее бережет и не хочет, чтобы ауру ребенка накрыло темное пятно. Не дай бог, сглазят, в таких местах темных людей больше, чем светлых, особенно энергетических вампиров. Максим произнес это с улыбкой, явно иронизируя над увлечением жены хрустальными шарами и картами таро, но меня это сразу насторожило, хотя тему я развивать не стала.
Я как ученый к оккультным наукам отношусь скептически. Люди дела верят в первую очередь в себя, а не в какие-то там талисманы. На события невозможно влиять, не выходя из дома и воткнув в косяк иголки, чтобы защититься от ведьм. Чтобы добиться успеха, надо хоть что-то делать. А просто сидеть и ждать – много не высидишь. Даже самый благоприятный астрологический прогноз ничего не стоит, если положиться целиком на звезды.
Светлана замужем за таким мужчиной, что ей можно только позавидовать. У нее нет ни материальных проблем, ни жилищных. А недавно родилась прелестная дочка. Максим показал мне фотографию, которая всегда у него при себе, в бумажнике. Я сама попросила. И мама, и дочка были прелестны. Что такое могло случиться с молодой красивой женщиной, что она рванула к гадалкам?
Это я и попыталась выяснить.
Ректор Курбатов купил своей дочери квартиру в элитном доме. Метро близко, рядом разбит прекрасный парк, дом по всему периметру огорожен, везде видеокамеры, в одном из подъездов центральный пульт охраны и круглосуточное дежурство. Поскольку это жилье бизнес-класса, за каждой квартирой закреплено парковочное место на огромной охраняемой стоянке. Короче, есть все удобства. Монолитные дома серии «Чтоб я так жил!», вот как это называется. Чужие здесь не ходят, сидящий в подъезде консьерж всех допрашивает с пристрастием.
Я прошла тщательный фейс-контроль, но ведь я так же тщательно к этому готовилась. Взяла большую часть своих дипломов, оделась, как школьная учительница, и даже прибавила себе годков, нанеся соответствующий макияж. На прием к Светлане Калиничевой я записалась заранее, позвонив ей по телефону, который мне дал Максим.
Я ожидала увидеть девушку, похожую на Настю, жену Саши. Все они одинаковы, эти девочки, никогда не знавшие нужды. Это не стервы, не злодейки, хотя тоже эгоистки. Но их эгоизм какой-то сахарный, как глазурь на торте. Иногда даже приторный. На них невозможно злиться, они-то, собственно, в чем виноваты? В том, что родители отдали их в элитные школы, а потом услали получать высшее образование за границей, подальше от гадостей этого мира? От клоаки, где процветает коррупция и не работает ни один социальный лифт. Виноваты в том, что этот лифт приватизировали их отцы? И что им теперь делать – взять и все отдать? Господи, кому? Они просто вошли в систему координат, где маршрут их жизни был заранее проложен. И поскольку не жили в общагах, не голодали, не мерзли в электричках, колготки не штопали, чтобы под джинсы надеть, не боролись за место под солнцем, то и родителям сопротивляться не умеют. И они вовсе не плохие, но и не хорошие. Они такие какие есть. И я к ним отношусь как к природному явлению. Ну, пошел снег, пройдет какое-то время, и он растает. Ледниковый период закончится, мамонты вымрут, в джунглях появятся слоны…
Дверь мне открыла сама Светлана. Прислуги, как я поняла, у нее нет, хотя муж хорошо зарабатывает, да и отец наверняка оставил целое состояние. Я еще по фотографиям поняла, что она не красавица. Бывают женщины, которых принято называть миленькими. Есть в них что-то такое, отчего мужчины охотно на них женятся, и вообще, именно таких ищут в толпе среди глянцевых красоток. Я бы назвала их настоящими. Настоящими женщинами. Такой, наверное, была и покойная Катя.
Но с этой молодой женщиной явно что-то случилось. Есть явление, которое по-научному называется послеродовой депрессией. Когда мир вновь испеченной мамочки ограничивается стенами ее квартиры или дома, ребенок постоянно плачет, молоко подходит, муж пропадает на работе, чтобы всего этого не видеть. И нарастает раздражение, которое потом выливается в истерику.
Но здесь проблема глубже.
– Здравствуйте, – вежливо сказала мне Светлана. – Вы Инна Георгиевна.
– Да. Я вам снизу звонила.
Я намеренно упростила свое имя. Мы раньше никогда не встречались, Светлана не заходила к отцу на работу, училась она за границей, не в нашем вузе, на банкете в честь своей свадьбы не присутствовала. Пока она не спросила мои дипломы, я могу чувствовать себя спокойно. И не с порога же она их у меня потребует.
– Проходите. – Светлана посторонилась, словно отвечая на мои мысли. – В гостиную, пожалуйста.
– А где ваша дочка?
– Вы вовремя. Она спит.
Мы прошли в гостиную. Я смотрела во все глаза. Вот сюда каждый вечер приходит Максим. Здесь он сидит, в этом кресле. Перед этим телевизором. На этот журнальный столик, возможно, кладет ноги. И я теперь все это вижу! Я, похоже, становлюсь одной из тех влюбленных дурочек, которым интересна каждая мелочь, касающаяся их кумира. Это либо пройдет, либо выльется в безмерную тоску, а под конец в глухое отчаяние.
– Садитесь, – гостеприимно предложила Светлана.
Я села в кресло, похожее на боксерскую грушу. Только оно оказалось мягким и тут же приняло форму моего тела.
– Забавно, – не удержалась я.
– Максиму тоже нравится.
Судя по тону, каким она произнесла «Максим», Светлана была безумно влюблена в мужа. Это ее бог, и в подтверждение этого повсюду красуются его фотографии. Максим в театре, в костюме Сирано де Бержерака и в полном гриме. Максим в Марокко в военной форме, которая ему безумно идет. Не понятно, что больше, она или камзол, из-под которого, словно белые лебеди, выплывают огромные манжеты, а вокруг лица с мужественными чертами облаком – роскошный воротник. Максим в лесу. Максим на даче…