– В том, что вы его любите?
– Нет, что вы! Просто сказала: «Да, это я, Андрей Николаевич». И тут он обратился ко мне с просьбой: «Дана, мне пришлось срочно вернуться из Гонконга. Состоялись важные переговоры, и мне срочно надо подготовить документы. Целый пакет. До завтрашнего дня. Ты готова поработать, быть может, до полуночи? Разумеется, я все оплачу». Знаете, при словах «быть может» мое сердце тает.
– Почему? – опешил следователь.
– Так называются мои духи.
Вот тут мне показалось… Показалось, что он заподозрил меня в… ну да! Следователь подумал, что я – сумасшедшая! Но я уже почувствовала вдохновение. И готова была идти до конца.
– Естественно, я сказала: «Андрей Николаевич, я останусь на работе столько, сколько вам нужно». Он обещал приехать примерно через час или полтора, потому что по дороге из аэропорта могут быть пробки, и дал отбой.
– Он ехал из аэропорта на своей машине?
– Нет, взял такси.
– Продолжайте.
– Я стала его ждать. Сердце мое билось. Я смотрела в монитор и не видела ничего. Он приехал около десяти часов вечера.
– Так поздно?
– Я же сказала: пробки.
– Что было дальше?
– Дальше мы стали работать. Андрей Николаевич сказал, что дело секретное и пригласил меня в свой кабинет. Посадил за свой стол, на свое рабочее место. И включил свой компьютер. Он вошел в сеть под своим паролем, и я поняла, что мне доверяют. И даже больше того: от меня зависит судьба фирмы. А значит, и его судьба.
– Вашего шефа? – уточнил следователь.
Я уже поняла, что он зануда и все будет уточнять.
– Именно. Информация, которую он привез из Гонконга, была на компакт-диске. Андрей Николаевич вставил его в компьютер. И я стала разбираться с документами.
– Что это были за документы?
В этот момент я залилась краской. Вы, конечно, помните мою историю. Когда четверо мужчин основательно вправили мне мозги и объяснили, что такое коммерческая тайна. Даже сейчас, в критической ситуации, я не могла ее выдать. Так и сказала:
– Это коммерческая тайна.
– Понятно. Это было очень важно для фирмы?
– Конечно! – удивилась я. – Иначе стал бы Андрей Николаевич работать со мной несколько часов кряду? То есть он диктовал, а я вносила поправки в договоры. Он несколько раз подчеркнул, что это надо сделать срочно. Потому что завтра договоры должны отправиться в фирму, с которой мы их заключаем. А в понедельник состоится подписание бумаг. И я торопилась. Мы закончили вскоре после полуночи.
– Вы же сказали, что работали несколько часов.
– А разве два часа – это не несколько? – откровенно удивилась я.
– Еще раз убедился, что у вас потрясающая логика. Вы говорите абсурдные вещи, Диана Сергеевна, но возразить вам трудно.
– Да и не надо. Итак, вскоре после полуночи Андрей Николаевич прервался и как-то особо на меня посмотрел. Понимаете? После чего я залилась краской. Сердце мое упало. Ведь я ждала этого взгляда долгих пять лет! Он подошел к креслу, в котором я сидела, и тихо спросил: «Дана, можно задать вам деликатный вопрос?» Слов у меня не было, я молча кивнула. «Как вы ко мне относитесь?» – спросил он.
– И вы признались ему в любви?
– Что вы! – испугалась я. – Так сразу? Я сказала: «Хорошо». Но, мне кажется, он все понял по моим глазам. Потому что сказал: «Я так одинок. Мы с женой давно уже чужие люди. Нас объединяет только любовь к дочери. Но в сущности это ничего не меняет. Мы друг друга давно уже не любим…»
– Диана Сергеевна, вы любите мелодрамы? – спросил следователь.
– Да, а в чем дело?
– Текст оттуда.
– Вот как? – откровенно огорчилась я, но продолжила: – Дальше он сказал: «Я давно уже на вас смотрю и втайне вами восхищаюсь. Вы самая умная, самая красивая, самая замечательная девушка, которую я когда-нибудь встречал. Я давно уже хотел сделать вам предложение…» При этих словах, как вы понимаете, сердце мое замерло. А Андрей Николаевич сделал паузу и, нежно на меня глянув, продолжил: «Дело в том, что я решился. Втайне от вас и, разумеется, от жены, я снял квартиру. Дана, я ничего от вас не требую, я только прошу. Я приглашаю вас на романтический ужин, вдвоем, при свечах. И клянусь чем только возможно, что вам ничего не угрожает. Я вас и пальцем не трону…»
Когда я это сказала, меня охватило волнение. Я и в самом деле люблю мелодрамы. Смотрю их частенько, натянув одеяло до носа, а в самые трогательные моменты плачу. Вот и сейчас мне захотелось расплакаться.
Я хлюпнула носом, и на этот раз следователь не стал меня перебивать, а терпеливо ждал. Я даже заподозрила, что втайне он тоже любит мелодрамы и ему интересно, чем все закончится. Увидев интерес в глазах своего собеседника, я почувствовала еще большее вдохновение. Вытерла одинокую слезу, предательски выкатившуюся из глаза, и продолжила:
– Я, естественно, растерялась. От неожиданности. Я, конечно, любила его, и ждала, и надеялась, но когда все случилось… Мне стало так странно. Словно сбывается мой сладкий сон. Я сидела в оцепенении, а он терпеливо ждал. Потом мягко спросил: «Ну как, Дана? Всего лишь ужин. Больше я не прошу ничего». В его голосе послышалась мольба. Тут я испугалась. Так можно и счастье свое проворонить! Я очнулась и энергично затрясла головой: да, да, да! Конечно, согласна! Он обрадовался. И даже сказал: «Как я счастлив! Вы себе даже не представляете!» А потом: «Мы едем сейчас же, немедленно. Я позвоню жене и скажу, что самолет прилетит завтра утром».
– Он что, не предупредил ее о том, что вернулся?
– Похоже, что нет. А зачем? Они же совершенно чужие друг другу люди!
– Логично.
– Более чем. Итак, он при мне достал мобильный телефон, набрал номер и холодно сказал: «Полина, утром я буду в Москве. Встречать меня не надо. Доберусь на такси. Как только я приеду, мы серьезно поговорим».
– И что, она взяла трубку? Его жена? В начале первого?
– Она поздно ложится. Насколько я знаю, Полина Эдуардовна ведет светский образ жизни. Ну, знаете, всякие там тусовки, вечеринки. Она – светская львица. Вот почему я никогда не считала себя ее конкуренткой. Скажите, разве можно бросить такую женщину?
– Честно сказать, не знаю. Я еще не решил.
– То есть… Вы сказали еще?
– Я еще не дослушал вашу захватывающую историю, но подозреваю, что меня ждет потрясающий финал. И сведения придется проверять. Возможно, потребуется побеседовать с Полиной… э-э-э…
– Эдуардовной, – подсказала я.
– Именно. Продолжайте, Диана Сергеевна.
Я невольно сглотнула. Ведь мы подошли к сути.
– Может, водички? – заботливо спросил следователь.
– Да, пожалуй. В горле пересохло, – кивнула я. Мне нужна была маленькая пауза. Следователь налил воды из графина, протянул стакан. Сделав пару глотков, я продолжила свой рассказ: