Но что ей еще делать? Аманда исчезла, и даже Дэвид куда-то пропал, хотя он никогда не уходит по вечерам…
Скорее бы он вернулся. Невозможно выносить эту тишину.
Ветер донес издалека собачий лай.
Миссис Питипэт замотала головой. Она то и дело слышала топот несуществующих собачьих лап у себя за спиной. А теперь еще и это!
Лай повторился.
Если так дело пойдет, ей придется пить эти новомодные таблетки, от которых становишься похожей на собственное чучело со стеклянными глазами. Зато у чучела не бывает галлюцинаций.
Лай стал громче. Теперь можно было отчетливо расслышать, что гавкают на два голоса.
Молли узнала эти голоса.
Она выпустила из рук статуэтку, на которой давно не осталось ни единой пылинки. Статуэтка грохнулась об пол и разбилась. Но этих звуков мисс Питипэт уже не слышала. Она мчалась на улицу, а навстречу ей наперегонки неслись две пегие коротколапые дворняги, заливаясь счастливым лаем.
– Где он их прятал? – тихо спросила Аманда, глядя на обезумевших от радости собак и их хозяйку.
– В дальнем ущелье, куда ходил рисовать последнее время. Он успел отлично изучить все окрестности.
Миссис Норидж безуспешно пыталась стряхнуть с юбки клочья собачьей шерсти.
– Я бы никогда не подумала на Дэвида, – призналась мисс Прю.
– А я сразу подумала именно на него. Из всех, кто имел дело с Молли Питипэт, он один вызвал у меня подозрения.
– Но почему, дорогая?!
Миссис Норидж наконец избавилась от последнего клочка и подняла глаза на Аманду.
– Он единственный из всех, кто видел от нее только добро. Ни за что другое люди не платят злом с такой охотой.
Четыре месяца спустя
– Ох, я не уверена, – простонала мисс Питипэт. – Аманда, нам точно нужно это делать?
– Мы должны хотя бы попробовать. – Мисс Прю укоризненно взглянула на подругу, хотя ее тоже терзали сомнения по поводу их затеи.
– Без Норидж я к нему и близко не подойду, – предупредила Молли.
Аманда оглянулась.
– Она уже здесь.
К дому они подошли втроем. Не обращая внимания на испуганные взгляды двух пожилых леди, миссис Норидж взялась за молоток и постучала.
Мисс Прю испытала горячее желание спрятаться за надежной спиной гувернантки. Судя по лицу Молли, ее одолевали похожие чувства. Но она лишь крепче прижала к себе корзинку.
– Добрый день… – начал Юджин Финч.
И тут заметил миссис Питипэт.
Фермер окаменел.
– Мистер Финч, – собравшись с духом, начала Молли. – Я бы хотела… Надеюсь, вы не поймете превратно… С лучшими намерениями…
Она сбилась и замолчала.
Напряжение, сковавшее их, достигло пика. Но вдруг край одеяла, закрывавшего корзину, приподнялся. Черный нос высунулся наружу, а за ним показалась морда с лохматыми бровями.
Одеяло свалилось на землю. Щенок сел, лениво почесал за ухом и тявкнул.
На этот звук из старой конуры вылетело что-то маленькое, со спутанными волосами и грязными коленками. Едва не уронив миссис Питипэт, оно закружилось вокруг, отчаянно выплясывая босыми ногами.
– Энни!
Но девочка уже держала щенка на руках.
Прижимая его к себе, она пронеслась по двору и снова нырнула в конуру. Спустя секунду оттуда донеслись возня, приглушенное тявканье и тихий смех.
Первый раз в жизни Аманда Прю увидела на лице Юджина Финча беспомощное выражение. Он огляделся, словно не понимая, что ему делать, и задержал взгляд на миссис Норидж.
С этого момента мисс Прю полностью успокоилась. Она знала, что Эмма всегда найдет правильные слова.
И так оно и произошло.
– Его зовут Даски, – сообщила гувернантка. – Рада, что теперь он в надежных руках, мистер Финч.
На обратном пути Молли болтала не переставая.
– …дети! Милые малютки! Как я раньше об этом не подумала! Я могла бы открыть у себя небольшой приют. Если освободить дальнюю комнату, там поместится пять кроваток, а если убрать шкаф, то даже шесть…
Гувернантка немного отстала. Аманда тоже задержала шаг, и некоторое время они слушали, как голос Молли Питипэт стихает в отдалении.
– О чем вы думаете, дорогая? – спросила мисс Прю, глядя вслед подруге.
– О том, что кое-что на портрете Дэвида было очень верно.
– И что же это?
– Грабли, разумеется, – сказала миссис Норидж.
– Чуть не забыла! – сказала за ужином Нора Эванс. – Я пригласила кое-кого на этот уикенд.
Ее отец и муж обменялись быстрыми взглядами. Болонка, свернувшаяся в корзинке у ног миссис Эванс, подняла взъерошенную морду.
– Кто на сей раз, дорогая? – осторожно спросил Патрик.
– Во-первых, Алекс Клифорд.
– Писатель? Он же невыносимо самодоволен!
– Зато у него только что вышла новая книга. Бетси, малышка, иди к мамочке! – Нора вынула собачку из корзинки и поцеловала в блестящий нос.
Патрик страдальчески поморщился, но ничего не сказал.
– А кто второй, милая? – поинтересовался старый Фредерик.
– Второй?
– Ну, ты сказала о Клифорде «во-первых», из чего я делаю вывод, что есть и «во-вторых».
Нора слегка покраснела.
– Вторая – Линда Макнормик.
Патрик ахнул. Болонка тявкнула. Фредерик Бойл был более сдержан в проявлении чувств, но и он, забыв о пудинге, откинулся на спинку стула и недоверчиво воззрился на дочь.
– Они приедут одновременно?
Нора пожала плечами с самым небрежным видом.
– Да, а что?
– С таким же успехом можно было привезти сюда тигра с медведем и стравить их в гостиной! – возмутился Патрик. – Два писателя, которые на дух не переносят друг друга! Нора, о чем ты думала?
– Ах, не драматизируй, пожалуйста. Они же писатели, а не пещерные люди.
– Я предпочел бы дикарей, – отрезал ее муж.
– Пожалуй, я тоже, – согласился отец. – Они хотя бы не читают вслух отрывки из собственных сочинений.
– Зато имеют мерзкую привычку обгладывать кости врагов!
– Как будто у писателей дела обстоят иначе… – пробормотал себе под нос старик.
Патрик схватился за голову:
– Честное слово, дорогая, твое пристрастие к творческим людям заходит слишком далеко! Карл Боннэ гостит у нас уже неделю. Чем он тебя не устраивает?