А потом снова исчез. И об этом его втором исчезновении, судя по лисе, ничего не знал даже Бад.
«Белая ржавая тачундра», а именно «шестерка» с номером 388, стояла, заехав передними колесами на тротуар. Водитель, восточный человек в вязаной шапочке, кушал чебурек и, когда Ник вежливо постучал в стекло, сказал с потрясающим акцентом:
— Пирьриф. Иди другой машин, вон он стоит.
— У меня заказано, — пояснил Ник. Не перепутал же он?! Нет, номер тот, внешне машина соответствует описанию…
Водитель аккуратно заправил в рот оставшуюся часть чебурека, смял жирную бумажку и сунул в битком набитую окурками пепельницу.
— Тогда садись скорее, — велел он уже без акцента. Ник забрался на неудобное сиденье, жесткое и продавленное. Перед ним свисали какие-то мусульманские символы на веревочках, ими же была украшена торпеда. Водитель включил магнитолу. Ник ожидал услышать вопли какой-нибудь группы «Винтаж», но неожиданно заиграла весьма приятная музыка, что-то из старого рока.
— King Crimson, — пояснил водитель, поправляя кепку. — Шестьдесят девятый год, их лучший альбом. Кстати, ты в курсе, что название King Crimson придумал их текстовик Пит Синфилд как синоним Вельзевула? А Вельзевул — это английская версия арабской фразы, звучащей как «Бил Сабаб» и означающей «целеустремленный человек».
Ник не нашелся, что на это ответить, и только покачал головой.
— То-то, — наставительно сказал водитель. — Ехать далеко, успеешь весь альбом послушать.
Ехать оказалось и в самом деле далеко, особенно с учетом пробок, которые водитель, впрочем, умело объезжал через дворы и промзоны. В результате они неожиданно выбрались на шоссе Энтузиастов, потом так же неожиданно свернули с него в мрачные руины огромных складов, проехали дачи (Ник прикинул, что это вроде бы Никольское), после чего некоторое время ползли по совершенно разбитой дороге параллельно железнодорожному полотну.
— Уже скоро, — сказал водитель, заметив, как Ник вертит головой, пытаясь сориентироваться. Аура подсказывала, что это правда. — Собственно, даже не уже скоро, а уже прибыли.
С этими словами он свернул в частный сектор, проехал метров двести по улочке, преследуемый лающей черно-белой собачонкой, и въехал в заранее открытые ворота. Собачонка осталась снаружи.
— Готово.
Ник выбрался из «шестерки», машинально потирая затекшую поясницу и осматриваясь.
Старенький дом, бетонный дворик, на деревянном столе лежат горкой собранные кабачки. Что за пастораль? Ник повернулся к водителю, чтобы спросить, куда его тот привез, но в этот момент на крыльцо вышел Бад и приветливо помахал рукой.
— А мы тебя ждем-ждем… Посмотри, что притащила кошка. Оно здесь, внутри.
Ник поднялся по скрипучим ступенькам и вошел в наполненный деревенскими запахами дом. Гирлянды чеснока и лука на стенах, допотопные часы с кукушкой и гирьками в виде шишек на цепочках, лупоглазый черно-белый телевизор, на экране которого в мельтешащем снегу помех бегали фигурки футболистов… И человек в наручниках, сидящий на стуле посередине комнаты. С разбитым в кровь лицом.
Наверное, в смежной комнате, вход в которую был завешен дурацким цветастым покрывалом, находился кто-то еще. Не Бад же так отметелил беднягу…
— Не знаком ли ты с этим типом? — поинтересовался тем временем Бад.
Ник вгляделся в заплывшие глаза.
— Нет, — уверенно ответил он. — В первый раз вижу.
Избитый человек криво ухмыльнулся.
— Его зовут… Да какая разница, впрочем, как его зовут. В определенных кругах он известен как Индевять. Американец, так что, если ты хочешь его о чем-то спросить, лучше говори по-английски.
— А о чем я его могу спросить?! — удивился Ник.
— О том, кого ты ищешь. Индевять довольно долго тусовался с Лексом. Был с ним в Гренландии, в Сингапуре, а вот на Ямайку его уже не взяли. За что тебя не взяли на Ямайку, а?! — Бад перешел на английский и легонько пнул американца в голень. Тот ничего не ответил.
— Слушай, я не хочу на это смотреть, — сказал Ник, морщась. — И я не просил, чтобы ты это делал. На нем же живого места нет!
— А это не из-за тебя, — расплылся в улыбке Бад. Ник обратил внимание, что за прошедшее с прошлой встречи время инфотрейдер вставил в левый клык небольшой бриллиантик. — У нас к нему свои счеты, с твоими проблемами никак не связанные. Успел наколбасить мистер Индевять, думал, никто и не вспомнит… Была одна интересная история с интеловскими разработками…
— Не думаю, что эта информация мне нужна.
— И то верно. Хорошо, пойдем-ка сядем, поговорим. Я уже все выспросил у него, какая разница, я буду рассказывать или он. Если возникнут дополнительные вопросы — вернемся и зададим. У тебя с английским вообще как?
— У меня с английским вообще сносно, — сказал Ник, следуя за Бадом на кухоньку. Там пахло сушеными ягодами и цветами. Бад взял с древней газовой плитки чайник и налил себе полную фаянсовую кружку с эмблемой Олимпиады-80. Аромат стал еще сильнее, Бад пояснил:
— Натурпродукт. Липовый цвет, малина, мелисса, богородицына травка… Хочешь? Полезно.
Ник покачал головой.
— Короче, твой Лекс с девчонкой и Андерсом вылетел на Ямайку, а они остались болтаться в отеле, в Сингапуре. Они — это Индевять, Жан и Словен. Двоих последних ты тоже не знаешь?
— Нет.
— Ну и черт с ними. В общем, Лекс им велел отдыхать и ни о чем не беспокоиться, пока он, стало быть, не метнется по делам и не возвратится. А если вдруг не возвратится, то следовать инструкциям человека, который явится от Мусорщика.
— Снова Мусорщик… — задумчиво пробормотал Ник.
В кухоньку вошел полосатый серый кот, вопросительно посмотрел сначала на Бада, потом на Ника, и принялся деликатно кушать сухой корм, насыпанный в жестяную мисочку.
— Мусорщик-то Мусорщик, но слушай дальше. Никакой человек к ним в итоге не явился, от Лекса тоже ни слуху ни духу. Собственно, особых сроков им никто не назначал, но эти трое коллегиально приняли решение разойтись. Нехорошие предчувствия, видишь ли, у них появились. Не знаю, как у двух других, а у мистера Индевять такое предчувствие оправдалось. Он отправился в Японию, а оттуда — во Владивосток. Собирался там какой-то старый должок получить с местных. Но не успел, потому что старый должок с него решили получить мы. Но это тебе уже неинтересно, тебе будет интересна предыстория попадания в Сингапур. Потому слушай. С Лексом наш мистер Индевять встретился в Румынии…
Когда Бад приговорил еще пару чашек травяного чая и закончил свой рассказ, Ник долго молчал. Инфотрейдер не торопил его, поймав кота и уложив к себе на колени. Кот блаженно жмурился и мурчал.
Было понятно, что историю Бад рассказал не всю. Далеко не всю. Начать ее следовало бы с того, как и зачем Лекс оказался в Румынии, потому что руку к этому прямо или косвенно приложил сам инфотрейдер. Но вряд ли это помогло узнать, где Лекс пребывает сейчас и жив ли он вообще.