Парней как ветром сдуло.
– И как эти идиоты могли его упустить?! – не унимался Борис.
Я смотрела на него и постепенно приходила в себя. Так нас никто не собирается допрашивать? Не будет припирать к стене и требовать рассказать правду про подставу с Алисой Полянской? Более того, Аверин послал своих охранников в погоню за Молчановым, и мы остались в доме совершенно одни – только я, Глеб и сам Борис…
Произошла какая-то дикая, нелепая ошибка. Аверин ничего не знает про историю с Алисой Полянской, я напрасно подозревала его в двойной игре, зря думала, что он хочет заманить нас в ловушку и жестоко поквитаться. Я ошибалась, назвав его убийцей Алисы. И сегодня мы с Глебом, сами того не зная, отпустили истинного преступника.
– Борис, а как ты узнал, что именно Молчанов убийца? – осторожно спросила я.
Аверин сел на корточки у стены, взъерошил волосы:
– Менты с этой историей возиться не хотели, у убитой не было при себе никаких документов, и было очевидно, что через пару недель они просто спишут это дело в архив. И тогда я подключил своих людей. Найти убийцу было для меня делом принципа. Газетчики уже начали полоскать мое имя, и пока этим не успели воспользоваться мои конкуренты, нужно было действовать… На самом деле вычислить, что убийцей был Молчанов, оказалось плевым делом. В самом первом доме у въезда в поселок живет один тип, который над своей жизнью трясется, как Кощей Бессмертный. Мало того, что по всему периметру дома полно охраны, так с недавних пор на заборе он еще и скрытые камеры установил. Они-то и зафиксировали, что в ту ночь в поселок приезжали только две посторонние машины: одна была вашей, а за полчаса до вас в поселок приезжал Молчанов. Машина въехала в двадцать три тридцать и выехала обратно в двадцать три сорок пять. Он приезжал ровно на пятнадцать минут. Столько времени ему потребовалось, чтобы оставить труп девушки у ворот моего дома.
– Почему этой информации не было у полиции?
– Этот предусмотрительный сосед с полицией дел предпочитает не иметь… Иначе за решеткой окажется. Он криминальный авторитет. Информацию выдал только мне, и то потому, что было время – я его сильно выручил…
– Пленка у тебя? – спросила я.
– Конечно!
– Можно взглянуть?
Я до последнего не верила и ждала какого-то подвоха, но когда мы перешли на кухню, Борис принес ноутбук и включил диск с записью, стало понятно – это полное фиаско…
На темном экране монитора сквозь рябь и помехи появилась знакомая мне дорога вдоль высоких заборов.
– Сейчас поставлю на ускоренный режим, – Борис щелкнул по клавиатуре.
Рябь запрыгала на экране быстрее, счетчик лихорадочно показывал время.
– Вот, – Борис всей пятерней ударил по клавиатуре, и картинка замерла. На том же фоне заборов была машина. Я присмотрелась – сомнений нет, это была черная «Ауди».
– Естественно, лица водителя не видно, – говорил Борис, набирая новую комбинацию на клавиатуре, – но номера вполне можно разобрать.
Борис щелкал по кнопкам, картинка приближалась, приближалась… Наконец, на экране нечетко высветился бампер со знакомыми номерами. Накануне я звонила своему приятелю в Тарасов и диктовала эти самые цифры, чтобы узнать имя того, на кого зарегистрирован автомобиль. Сомнений нет, это машина Молчанова!
Оставшуюся часть пленки мы смотрели снова в ускоренном режиме. Ровно в двадцать три сорок пять черная «Ауди» выехала из поселка. А в ноль пятнадцать появилась машина, некогда принадлежавшая нам с Глебом.
Я откинулась на спинку стула и тяжело вздохнула – Аверин не врал.
– Быть этого не может, – протянул Глеб.
Мы еще долго сидели втроем, пили кофе, обсуждали странное убийство, поражались поступкам Молчанова. От крепкой арабики мы постепенно перешли к спиртному. Борис с горя, Глеб от отчаяния, я за компанию – мы распили виски на троих.
Ближе к утру я проводила захмелевшего Глеба наверх, а сама снова спустилась вниз, осторожно зашла на кухню. Аверин сидел за столом. Я опустилась напротив него, сложила руки домиком и подперла ими подбородок.
– Борис, а твои люди выяснили, почему Молчанов убил девушку?
– Это-то я и рассчитывал узнать у него самого. И зачем убил, и зачем привез труп к моему дому!
– Хотел подставить? – предположила я.
– Это полный бред! Я не знаю убитую!
Я только вздохнула: очевидно, у Молчанова было иное мнение на этот счет…
– На самом деле я уже начал подозревать, что и украденная черная бухгалтерия – дело рук Молчанова!
Я отвела глаза в сторону.
– О многом, очень многом я хотел с ним поговорить… Теперь остается надеяться только на то, что этот тип не успел далеко уйти.
Но Молчанова теперь только и поминай как звали… Бравые ребята господина Аверина вернулись ни с чем.
Взбешенный Борис снова заметался по дому, начал звонить каким-то людям, о чем-то договариваться. Нагоняй и задания от босса получили все! Сидя на кухне и глотая остывший кофе, я наблюдала за тем, как Аверин отчитывает очередного охранника, и на душе у меня скребли кошки. Ведь это моими стараниями сбежал Молчанов. Это я, потирая руки и похихикивая, припрятала у себя компромат на Бориса Аркадьевича. А он… Он безоговорочно, на все сто процентов доверяет мне, и даже теперь, когда у него есть все улики против Молчанова и наша с Глебом помощь совершенно не нужна, он не торопится выставить нас за дверь.
– Алиса, даже и не думай! – возмущался Борис, когда я заикнулась о том, что нам с Глебом надо бы уехать. – Куда вы сейчас пойдете? Вас ищут менты, Глеб ранен… К тому же и мне так надежнее будет – как-никак, а за Глебом должок. Ведь компромат на Молчанова нашел вовсе не он…
Кутерьма, связанная с побегом Молчанова, улеглась только к утру, когда за окном начало светать, а по земле поползли клочья тумана. С неба снова посыпались какие-то осадки. То ли от бессонной ночи, то ли от нескольких чашек крепкого кофе моя голова разболелась не на шутку.
Убедившись, что грозовая туча пронеслась мимо и разборки с Авериным откладываются на неопределенный срок, я поднялась наверх и потихоньку вошла в спальню. Глеб спал, подмяв под себя все подушки и закутавшись в плед. Осторожно, чтобы его не разбудить, я прилегла на краешек кровати. Но еще долго лежала с открытыми глазами, смотрела, как по стеклу струится дождь, и думала про странную историю убийства девушки, именем которой я рискнула себя называть.
Когда я проснулась, дождя уже не было. За окном серел осенний день. Мерзкая погода! Я приподнялась, посмотрела на часы и сморщилась. Надо же – еще только начало девятого. Я спала всего пару часов, голова была просто чугунная – и не выспалась, и уже не усну.
Я села на кровати, потянулась.
– Глеб! – попробовала я разбудить спящего рядом, но он только отмахнулся от меня. Я прихватила свою куртку и, зябко ежась, спустилась вниз.