Через полчаса после телефонного звонка Николай действительно приехал. Вошел в квартиру с огромным букетом и с пакетом, в котором оказался подарок для Лики – новый компьютер.
– Я ненадолго, – сказал он, опустившись на диван. – Ты интересовалась теми давними событиями, и я хочу ответить, чтобы у тебя не возникали мысли, будто мы что-то скрываем. Расскажу, что знаю. Правда, известно мне не очень много. Тем летом два человека… если их вообще можно назвать людьми… короче, два преступных авторитета, братья Бондари, однажды вечером подъехали к казино, где бывали часто и соучредителями которого оба являлись. Подъехали на внедорожнике, а следом шел такой же с охраной. Все еще сидели в джипах, когда рядом затормозила «девятка» с тонированными стеклами. Из нее вышел бородатый человек с автоматом Калашникова и расстрелял в упор обе машины – и ту, где находились Бондари, – с охраной. Причем израсходовал два магазина – когда первый закончился, он перевернул его и продолжил стрельбу. Перед тем как уехать, этот мужчина бросил внутрь каждого автомобиля по гранате. Если кто-то и не погиб от пуль, то потом был изрешечен осколками. Да еще бензобаки рванули так, что обе машины превратились в два огромных факела, и долго еще никто не мог даже приблизиться к ним. Милиция объявила план «Перехват», но бесполезно. Брошенную «девятку» нашли, а никаких следов бородатого мужчины не обнаружили. Потом какая-то коммерческая структура объявила сумасшедшее вознаграждение за любую информацию о киллере, однако искали его тщетно. Все догадывались, что человек тот прибыл из Чечни, туда же и вернулся, а жив ли он или пропал на войне, которая там тогда гремела, одному богу известно.
Перед началом нового учебного года Лика появилась на факультете, и первым, кто ей встретился, был доцент Козинский. Они поприветствовали друг друга и сразу разошлись по своим делам. Но вдруг девушка вспомнила то, что ей рассказала Света Лячина, а потому догнала Козинского и спросила его, правда ли, что грядет сокращение.
– Увы, – признал доцент, – именно так. Я даже видел списки кандидатов на увольнение. Во-первых, все, кто без степени. Не все, конечно, некоторые в силу родственных связей… Ну, вы, Сашенька, меня понимаете. Потом те, кто вел спецкурсы, не включенные в учебный план нового года.
– Моя фамилия там есть? – спросила Лика, хотя по лицу Козинского и так поняла все сразу.
– Увы, увы, – развел тот руками. – Но вы не отчаивайтесь, не все еще решено окончательно. А потом, вам же выплатят за два месяца вперед в качестве выходного пособия. Так что с голоду не умрете.
Последняя фраза прозвучала оскорбительно. Да и произнесена она была с пренебрежением человека, уверенного в своем превосходстве и в необходимости своего присутствия в храме науки. А ведь когда доцент Козинский был заместителем декана по учебной работе, он пытался подъехать к Лике… Да и не к ней одной. И не все девушки оказывались стойкими. Про него еще говорили, что защита кандидатской у него прошла со скрипом: оппонент заявил, что вся работа является компилятивной, составлена из кусков чужих статей, опубликованных давным-давно, а потому переполнена устаревшими, а порой уже опровергнутыми фактами. А кроме того, диссертант надергал цитат из студенческих курсовых работ, которые в большинстве своем не являются самостоятельными. И все же с перевесом в один голос кандидатскую приняли. Потому что члены ученого совета знали, что в одном из ресторанов города их уже ждет банкет.
Лика вышла из метро и попала под дождь. Ливня не было, но с неба густо сыпалась очень уж неприятная морось. Девушка полезла в сумку за зонтиком и увидела впереди человека, стоящего в невероятно скрюченной и, видимо, неудобной позе. А когда приблизилась к нему, поняла: тот что-то прикрывает полами своего пиджака. Подошла ближе и разглядела, что мужчина прикрывает картонную коробку, в которой копошились котята. Затем подняла глаза и удивилась еще больше: перед ней был тот самый пианист из «Пармской обители», затеявший драку.
– Добрый день, – сказала Лика, догадываясь, что этот человек, скорее всего, продает котят, чтобы раздобыть денег на выпивку. – Что же вы животных так мучаете? Они простудятся и заболеют.
– Так я встал сюда, когда еще солнце светило. А полило так внезапно, что бежать уже нет смысла, потому что малыши еще больше намокнут.
– Сколько вы за них просите?
– Какие деньги? – улыбнулся мужчина. – Берите даром. Хорошие котята, я их, кстати, уже к лотку приучил. Вам мальчика или девочку?
– Вообще-то мне никого не надо. Может быть, и взяла бы, но у меня вряд ли будет время заботиться о питомцах.
– Очень жаль, – вздохнул продавец котят.
Он продолжал стоять в неудобной позе, прикрывая коробку пиджаком. Дождь лил на его голову, длинные волосы мужчины прилипли к его лицу.
Лика достала из сумочки двести рублей и положила в коробку с котятами.
– Я же сказал, что бесплатно, – обиделся продавец.
– А это не вам. Это котятам на еду, – ответила Лика и побежала к маршрутке. На ходу сообразила, что поступает неучтиво: человек все-таки спас ее от неприятностей. Поэтому вернулась и спросила:
– Вам тогда очень сильно досталось?
– Когда? – переспросил мужчина и нахмурился. Но через секунду лицо его посветлело: – В ресторане-то? Честно говоря, не помню. Бывало и похуже. А если совсем уж честно, то утром я проснулся и долго не мог понять, почему губа разбита, синяк под глазом и бока болят. А потом вспомнил.
Незнакомец улыбнулся, и улыбка у него оказалась обаятельной. Лике даже жалко стало, что этот человек так опустился и не имеет иного заработка, кроме продажи котят или каких-нибудь своих вещей у выхода из метро.
– Вы неплохой пианист, – сказала она. – Неужели не можете найти работу по душе?
Собеседник пожал плечами, и сразу с них полились потоки воды.
– Может, под козырек станции встанете или куда-нибудь обогреться зайдете? В кафе, например.
– С котятами никуда не пустят. И потом, мне нельзя в заведение общепита, вы же знаете.
Мужчина улыбнулся снова, чуть виновато. Затем наклонился и стал засовывать котят себе за пазуху, не под пиджак, а прямо под рубашку, приговаривая:
– Пойдемте, ребятки, домой…
Устроив зверьков, посмотрел на Лику:
– А вам огромное спасибо. Сегодня у малышей будет праздничный ужин. Прощайте.
Он наклонился, поднял коробку за край и пошел прочь. Поравнявшись с урной, аккуратно поставил на нее картонку и не спеша отправился дальше, придерживая котят обеими руками.
Лика смотрела ему вслед. Вероятно, когда-то этот человек был подающим надежды и верил в себя, но жизнь не удалась, как, впрочем, и у многих. Потом девушка вспомнила его слова о том, что он совсем забыл о драке в ресторане. А ведь узнал ее сразу, она поняла это по его глазам, по тому, как смотрел на нее – как на старую знакомую. Может быть, не очень знакомую, но как на человека, с которым уже встречался прежде.