– Если вы сейчас выкинете какую-нибудь шутку, – шепнул детям Жорик, – и сорвете мне встречу, я вас поколочу. Чтобы рта у меня открыть не смели. – Он, как истинный джентльмен, вскочил, взял у соседнего столика стул и, поставив его рядом с собой, с почтительным видом стал дожидаться приближения Вики. Она подошла, остановилась рядом со столиком и недовольным взором оглядела сидевших за ним детей.
– Что это у вас здесь за компания? – спросила она.
«Счастье, что дети сегодня не в рубище, а прилично одеты, – подумал Жорик. – А то разговаривать бы не захотела».
– Это сын мой, Сашка, а это его товарищи – Женя и Надя, – поочередно указывая на детей, представил их Привольнов. – Вот на прогулку в парк вышли.
Вика поколебалась, однако опустилась на стул и с видом человека, привыкшего повелевать, жестом подозвала к себе молоденькую официантку, сидевшую на длинном табурете за стойкой бара в крытой половине кафе.
Девица подошла.
– Уберите! – потребовала Дементьева.
Стол действительно был заляпан мороженым, кремом, залит соком. Неприглядное зрелище. Пока девица вытирала стол, все сидели с натянутыми лицами, и лишь Надька с нескрываемым восхищением разглядывала Вику. Наверняка ей хотелось бы стать такой же красивой и элегантной, как эта молодая женщина. Станешь, девочка, станешь, если по ровной дорожке пойдешь, а не свернешь на кривую, не превратишься через несколько лет в горькую пьяницу и бомжиху. Все в твоих руках, Надька. Хотя и в дяди-Жориных тоже. Многое от него зависит. Захочет ли он тебе руку помощи протянуть, наставить на путь истинный.
Привольнов знаками показал девчонке, чтобы та закрыла рот, не в зверинце, чай, на чудо-юдо глазеет. Надька поняла, что от нее требуется, захлопнула рот и сглотнула слюну.
От мороженого и пирожных Вика отказалась, а вот от сока нет. Заказала персикового. Наконец официантка, выполнив все требования Дементьевой, удалилась, и молодая женщина уставилась на Привольнова.
– Вы хотели поговорить со мной, Георгий?
– Да-да, конечно, – вид у Жорика был загадочный. – Ездил я сегодня, Вика, в салон красоты. Так вот, вы не были в нем двадцать второго августа.
Разумеется, жена банкира была готова к подобному заявлению, иначе зачем бы Жорику так срочно приспичило с ней увидеться, однако в глубине души все еще на что-то надеялась.
– Эта сучка Илона проболталась? – спросила она сквозь зубы.
– Ну, зачем же при детях ругаться? – чтобы поставить Дементьеву на место, укорил Привольнов, хотя прекрасно знал, что сидевшие со скромным видом за столом подростки в плане ругательств заткнут за пояс и Вику, и его самого.
Молодая женщина сделала вид, будто не услышала замечания.
– Я же ей, стерве, деньги дала, – вспыхнула Вика. – Что же она пасть раскрыла, трепачка проклятая. Но ничего, я с ней еще поговорю.
– Да Илона здесь ни при чем, – помня о своем обещании вступиться за девушку, изрек Жорик. – Она говорила именно так, как вы ее проинструктировали. И про новый мобильник, и про крем «Клеопатра», и про юбку, и про день рождения мужа. Но я засомневался в правдивости ее слов и потребовал встречи с супругом. Мне очень хотелось на его паспорт взглянуть. В общем, в оборот Илону взял, тут она и созналась, сказала, что день рождения у супруга на день позже. Ну, что? – Жорик посмотрел с победным видом. – Будем сознаваться в краже диска?
Вика, сделавшая в этот момент глоток сока, поперхнулась.
– Вы что, совсем спятили? – Она уставилась на собеседника изумленным взглядом. – Что за чушь вы несете? Я ничего не воровала!
– Тогда зачем подсунули мне фальшивое алиби?
Дементьева неожиданно разволновалась. Она откинула за спину свои роскошные длинные волосы и взбила их, словно ей вдруг стало жарко.
– Были на то причины. – Вика стрельнула глазами в детей. – Я бы не хотела при них говорить.
– Ну, что ж, давайте отойдем, – Привольнов встал и замер в выжидательной позе.
Поднялась и Вика. Они отошли к перилам, огораживающим бетонную площадку, и остановились. Молодая женщина достала из сумочки пачку сигарет, достала одну и закурила.
– Понимаете, Георгий, – она здорово нервничала. Пальцы рук слегка дрожали. – В общем, у меня есть молодой человек, – вдруг выпалила она. – В интересующее вас время я была с ним.
Вот это номер! Эта мадам, у которой есть все – молодой муж, прекрасный дом, ребенок, машина, большие средства для существования, – имеет еще и любовника. Впрочем, чему удивляться, в понятие «имеет все» чаще всего и входит любовник, а для мужчины – любовница. И все-таки Жорик отказывался верить своим ушам.
– Простите, как вы сказали? Молодой человек?
– Ну, да, – поборов смущение, Вика взглянула в глаза Привольнова. – Вы, наверное, осуждаете меня, но я встречаюсь с мужчиной. Понимаете, – она глубоко затянулась и, приподняв подбородок, выпустила в небо струю дыма, – Мирослав, конечно, превосходный муж, отличный отец, и все-таки я его никогда не любила и, наверное, уже не полюблю. Замуж за него вышла по расчету. Ну, и у Мирослава, конечно, был ко мне интерес. В итоге каждый получил то, что хотел: он – красивую игрушку, я – в его лице источник средств для жизни на широкую ногу. Я бы, наверное, и дальше оставалась ему верной женой, если бы недавно не встретила мужчину, в которого влюбилась до беспамятства. Грешна, признаюсь, но справиться с собой никак не могу. – Вика замолчала и, обхватив руками плечи, уставилась куда-то вдаль.
– И вы хотите сказать, что двадцать второго августа после пропажи диска в вашем доме поехали на встречу с гм… гм… молодым человеком?
– Именно это я и хочу сказать.
Да, дела… У мужа диск пропал, тут жизнь рушится, а она, бросив все, мчится в объятия к любовнику. Черт поймет эту загадочную женскую душу. Привольнов почесал затылок.
– И где же вы с ним э… встречались? – Жорик испытывал некую неловкость из-за того, что открыл чужую неприглядную тайну, что вынужден был вторгаться в чужую личную жизнь. Хотя кто знает, не морочит ли она ему голову?
Вика снова затянулась. От частых затяжек ее сигарета размякла и слегка деформировалась.
– Есть одна частная гостиница. «Дворянское гнездо» называется. В ней я обычно снимаю номер.
– Молодой человек может это подтвердить?
Вика довольно ловко щелчком отшвырнула сигарету за перила.
– Конечно, может.
– Так же, как и Илона, за деньги? – В голосе Жорика прозвучала ирония.
Вопреки ожиданию Привольнова, Вика не обиделась, не возмутилась, даже не бросила в его сторону осуждающего взгляда. Спеси, надо сказать, у нее вообще заметно поубавилось. Из заносчивой и недоступной она превратилась в простую, земную.
– Да нет, почему, я правду говорю. Вы же сами понимаете, что диск у мужа я не брала, а соответственно никого не убивала. Не в моих интересах саму себя обкрадывать. Но я могу доказать, где была и что делала в седьмом часу двадцать второго августа и без показаний молодого человека.