Зак внимательно поглядел на нее.

– Да, ты даже немного на него похожа.

– В самом деле? – в собственном голосе она слышала столько удивления, что ей стало даже неловко.

– Хотя по-своему ты гораздо симпатичнее. Комплимент неожиданно попал в цель, и Лина против воли улыбнулась.

– Спасибо.

Она вновь посмотрела на него и только сейчас подумала, что он сильно смахивает на Хью Гранта в молодости. И вовсе он никакой не странный.

Глава 22

В ординаторской было на удивление тихо, хотя до конца рабочей смены оставались считанные минуты. Столы пустовали, если не считать стоявших на них пластиковых стаканчиков и вилок. Автоматы с пирожками и содовой водой стояли в ряд, ожидая, когда появятся новые клиенты с монетками в руках.

Мадлен сидела за шатким столиком у окна, обхватив рукой приятную на ощупь толстую фарфоровую кружку. В воздухе носился запах жареных зерен кофе.

В 5.01 в дверь вошли Сарандон и Алленфорд. Как по команде они одновременно сняли с лиц хирургические маски, кивнули Мадлен и направились к автомату, торгующему кофе. Опустив монеты, оба молча дождались, пока машина наполнит пластиковые стаканчики, и затем перешли за столик.

Крис держал под мышкой кипу дешевых газетенок, которые швырнул на стол. Мадлен сразу обратила внимание на кричащие заголовки: «Энджел Демарко в клинике «Сент-Джозеф»... «СПИД»... «Рак»... «Операция на сердце»... «Пересаженное сердце»...

Мужчины сидели как раз напротив Мадлен. Крис инстинктивно потянулся за сигаретами, лежавшими в нагрудном кармане. Вытащив одну сигарету из пачки, он почти бессознательно принялся мять ее в пальцах.

Мадлен давно уже знала его привычки. Он бросил курить три года назад, но до сих пор носил с собой сигареты. Когда выдавался особенно трудный денек или когда требовалось поразмыслить, Крис вытаскивал сигарету и подолгу разминал ее в пальцах.

Наконец он поднял глаза и посмотрел на Мадлен.

– Ситуация с Демарко, судя по всему, накаляется. Мадлен согласно кивнула.

– Я слышала, что один из фотокорреспондентов вчера поймал его в кабинете физиотерапии. Сарандон устало улыбнулся:

– Он чувствовал себя таким несчастным. И сделал так, что весь этаж узнал об этом.

Мадлен улыбнулась:

– Неудивительно.

– Дело в том, – сказал доктор Алленфорд, – что долго водить газетчиков за нос мы не сможем. Охранники, работающие у нас, с каждым днем все больше треплют языком. Конечно, сообщив журналистам, что у него была обычная операция на сердце, мы на время сбили их со следа, но рано или поздно правда всплывет.

Алленфорд сделал большой глоток кофе и посмотрел на Мадлен.

– Охрана – не единственная наша проблема.

Он не договорил, но Мадлен уже знала, что именно он собирается сказать. Она старалась не думать о том, как усложняет все известность Энджела, как назойливые репортеры могут отравить ей всю радость от выздоровления Энджела.

– Вы о Фрэнсисе, насколько я понимаю? – тихо спросила она.

Алленфорд с явным сочувствием посмотрел на Мадлен.

– Кто-нибудь из журналистов обязательно разнюхает связь. Если они раньше не докопались до этого, то только потому, что не было официального сообщения о факте трансплантации. Все усилия газетчиков направлены сейчас на то, чтобы разыскать женщину, якобы заразившую Демарко СПИДом. Пока что репортеров куда больше интересует его сексуальная жизнь, нежели проблемы с сердцем. Но рано или поздно все выплывет наружу, они узнают о пересадке сердца, и найдется какой-нибудь смышленый парень, который сумеет правильно сопоставить факты. Выяснится, что в Орегоне умер пациент, сердце которого было пересажено Энджелу. Как только имя этого пациента будет предано огласке, соответствующие статьи появятся во всех газетах. Если заранее не подготовить Энджела... – Доктор Алленфорд не докончил мысль, но все и так было ясно.

Мадлен, опустив глаза к столу, пристально разглядывала его поцарапанную коричневую столешницу. Она знала, что Крис совершенно прав: просто она сама не находила в себе мужества вот так просто назвать вещи своими именами.

– Я расскажу ему, – тихо произнесла она. Сарандон поднялся со своего места, оставив на столе стаканчик с недопитым кофе.

– Только, пожалуйста, сообщите мне, когда именно вы намерены это сделать. – Он улыбнулся. – Я посоветую персоналу надеть в этот день защитные бронежилеты. На всякий случай. – Отодвинув стул, он направился к выходу.

Мадлен безучастно смотрела ему вслед. Она ничего не могла сказать в ответ. Что будет, когда Энджел узнает правду, – этого она себе решительно не представляла. В воображении возникали самые неожиданные и страшные картины, Мадлен даже стало слегка дурно. Она совсем не спешила рассказывать Энджелу всю правду о том, что сделала – что все они сделали. Она боялась его непредсказуемой реакции. И для страха имелись свои причины.

Мысль о возможных последствиях лишала ее покоя.

Она глубоко задумалась и не сразу заметила, что давно уже сидит молча. Мадлен почувствовала на себе пристальный взгляд Криса. Медленно подняв голову, она встретилась с ним глазами:

– Что?

Он улыбнулся:

– Знаешь, Мадлен, плохая из тебя актриса. Говори прямо, что тебя так беспокоит?

Она понимала, что сейчас не лучшее время все ему рассказывать. Но за последние недели она успела понять, что когда слишком долго размышляешь о чем-то в одиночестве, это обычно плохо кончается.

– Это Энджел, – призналась она. – Он так быстро меняется...

– Если в лучшую сторону, что ж, я очень рад.

– Все это куда более удивительно, чем ты думаешь... В общем, он мало-помалу делается... – Мадлен не могла выговорить это вслух, слова застревали в горле.

Алленфорд несколько секунд выжидающе смотрел на Мадлен. По его глазам она догадалась, что Крис все понял. Он прищурился, на его лбу обозначились глубокие морщины.

– Он слушает любимую музыку Фрэнсиса, он ест то, что предпочитал Фрэнсис. Он сам говорил, что до операции у него была аллергия на молоко – а теперь он молоко пьет с удовольствием. Он... он стал таким заботливым... Никогда бы, прежде не подумала, что он может быть таким.

– Ты говорила, что вы не встречались с тех самых пор, как были детьми. А люди склонны меняться, Мадлен. И кроме того, они ведь братья.

– Все может быть, – Мадлен подалась вперед и внимательно посмотрела в глаза Алленфорду. – Интересно, сердечная мышца обладает памятью на клеточном уровне? Подобно тому, например, как клетки тканей обладают способностью восстанавливаться или, я не знаю...

– Погоди, – мягко оборвал Алленфорд, коснувшись при этом руки Мадлен. – Я понимаю, ты очень страдаешь. Но лучше воспринимать Энджела таким, каков он есть на самом деле. И благодарить Господа за то, что он выжил. Что касается остального... сейчас не время, пойми.