– Нетрудно выяснить, является Такер сыном Грэма или нет.

Грейс промолчала.

– В лаборатории у него возьмут ватной палочкой образец слизистой с внутренней стороны щеки, и все дела.

– Как часто ты это делал, Рори? – яростно бросила Грейс.

Рори знал, что она так отреагировала для того, чтобы скрыть тот факт, что ее пугает простота этого решения.

Он ничего не сказал. Пусть думает, что хочет. Главное, что она перестала так мягко на него смотреть.

– Разве ты сама не хочешь узнать правду о Такере? – спросил Рори.

– Хочу. Я хочу, чтобы Серенити ее мне сказала.

– Ты хочешь, чтобы Серенити сказала тебе правду? – недоверчиво спросил он.

Как можно быть такой безнадежно наивной?

Грейс упрямо кивнула.

– Ты знаешь, как можно понять, что Серенити лжет?

– Как?

– Она делает это всякий раз, когда открывает рот.

– Можно было обойтись без лишнего цинизма.

– Цинизм лишним не бывает.

Грейс еще раз сверкнула глазами, но не стала больше спорить на эту тему.

– Насколько хорошо вы с Грэмом ее знали?

– Достаточно хорошо, чтобы смело утверждать, что ради собственной выгоды она может сказать, что угодно.

– Ты крайне недоверчив.

– Да. И поэтому все еще жив. Грейс, под прицепом лежит пьяная женщина. Ее пони разбрелись по всему парку. Как, по-твоему, я должен реагировать на эту ситуацию?

Внезапно дух сопротивления покинул ее. Рори пожалел, что у него не было времени, чтобы подготовиться к тому, что Грейс сделала затем. Она положила руку ему на запястье.

Ее одежда, по крайней мере до инцидента с пони, говорила о том, что она успешная и уверенная в себе деловая женщина.

Но ее прикосновение сказало нечто совсем другое. Она была бы потрясена, если бы узнала, что выдала правду о себе одним-единственным прикосновением.

Эта правда заключается в том, что она мягкая, наивная мечтательница, которая хочет видеть во всех и во всем лучшее. Она слишком добра и доверчива. Непонятно, как ей удается оставаться такой после гибели брата и разрыва собственной помолвки. В этом была смелость, которой Рори восхищался против своей воли.

Она посмотрела на него. В ее глазах была мольба.

– Я знаю, ты просто пытаешься меня защитить. Но прошу тебя, Рори, позволь мне самой разобраться в этой ситуации. Неужели так ужасно желать чуда?

Рори даже в детстве не верил в чудеса, и за годы, которые он провел в зонах военных действий, в этом отношении ничего не изменилось. Он, чьи родители никогда не переступали порог церкви, произнес за свою жизнь достаточно бесполезных молитв.

Последней из них было: «Господи, не дай моему другу умереть».

Он восхищался ее верой в лучшее и в то же время хотел лишить ее этой веры, пока она не причинила ей серьезный вред.

Тогда он решил прибегнуть к более мягкому убеждению.

– Грейси, пойми, никто не ходит по воде.

В этот момент на парковку заехал пикап и остановился рядом с прицепом. Сбоку у него была надпись «Гостевое ранчо «Горное убежище». Из водительской дверцы выбрался ковбой, похожий на тех, которых показывают в кино. На нем были сапоги, вылинявшие джинсы, рубашка в клетку и шляпа-стетсон. Следом за ним на землю спустились еще три ковбоя.

– Я Слим Маккензи, – сказал первый. – Слышал, у вас возникла проблема с пони.

Грейси повернулась и посмотрела на Рори глазами, полными света.

– Возможно, никто не ходит по воде, – тихо произнесла она, – но маленькие чудеса случаются постоянно.

Рори хотел ее спросить, почему чудо не произошло с ее братом, но, к своему удивлению, обнаружил, что не настолько жесток.

Свет ее глаз делал с ним странные вещи. Он знал, что приезд ковбоев никакое не чудо, что их вызвала Брайди. Но что-то все равно произошло. Взгляд Грейси пронзал темноту внутри Рори, принося свет и тепло в то место, которое давно не знало ни того ни другого.

Он не должен себе позволять им наслаждаться. Темнота внутри его способна за долю секунды погасить ее свет. Ему следует помнить об этом, думая, какой красавицей стала младшая сестра Грэма.

Глава 3

Грейс с восторгом наблюдала за тем, как сильные ковбои ловят разбежавшихся пони. Как Рори может не верить в чудеса?

Меньше чем через час парк выглядел так, будто там ничего не произошло. За это время она узнала, что Рори Адамс ничего не знает о пони, зато он прирожденный лидер.

– Может, не будешь в этом участвовать? – предложил он, красноречиво глядя на ее испорченную обувь.

Она могла бы разозлиться на него за то, что он принял руководство на себя, но, по правде говоря, ей до смерти надоели пони. Признаться, она даже испытала облегчение.

Рори организовал импровизированный командный пункт, и она обнаружила, что с удовольствием за ним наблюдает.

Рори Адамс буквально излучает энергию. Он быстро придумал план действий, раздал задания ковбоям и сам к ним подключился. Похоже, он бесстрашен. Он не испугался ни когда животные бежали на него, ни когда его тащил за собой на веревке маленький пони, который оказался сильнее, чем можно было предположить.

Она невольно любовалась им. Во рту у нее пересохло. Рори сильный, энергичный и ловкий. Похоже, каждый мускул его тела прошел испытание на прочность. Время от времени он громким голосом отдавал распоряжения ковбоям.

Когда один из пони помчался на нее, он бесстрашно бросился на животное, свалился с него, но заставил его изменить направление. Затем он спокойно поднялся и как ни в чем не бывало продолжил выполнять свою работу.

До Грейс вдруг дошло, что спасать других, рискуя своей жизнью и здоровьем, для него так же естественно, как дышать. Осознав это, она почувствовала слабость, которую ощущает женщина рядом с сильным мужчиной.

В течение часа все животные были пойманы и загнаны в обшарпанный прицеп, их экскременты собраны, остатки поздравительного баннера вытащены из бассейна. Серенити усадили на заднее сиденье ее грузовика, а Такера между двумя ковбоями впереди.

– Клейтон и Сэм отвезут их, куда нужно, – сказал Слим Рори. – Я последую за ними на своем грузовике.

Его чересчур почтительное обращение к Рори заставило Грейс насторожиться. У нее возникло подозрение, и она почувствовала, что розовое облако, на котором она плыла с того момента, как прибыли ковбои, начинает таять.

– У вас будут еще какие-нибудь распоряжения, мистер Адамс?

Мистер Адамс? Грейс начала вспоминать, знакомилась ли она с ковбоями, когда они только приехали. Нет, она определенно не называла своего имени.