Оливия сердилась, но ее больше смущали те непонятные отчаянные сигналы, которые он ей посылал.
Она призналась себе, что у нее нет опыта общения с мужчинами. Может быть, именно таким образом лондонские повесы заманивают свою жертву: притворяются, что восхищены, разыгрывают страсть, а затем, поймав намеченную жертву и получив то, что хотели, просто отворачиваются. До Оливии доходили слухи и предупреждения о подобном поведении мужчин, но она никогда не думала, что может пасть их жертвой.
Если вдуматься, во всем этом не было никакой логики. Зачем было посылать все эти письма из Лондона, если он решил, что между ними все кончено? Зачем было приглашать ее в театр, если он не собирался даже появиться?
И самое главное, Оливия все еще помнила то время, когда они с Максом были вместе. Это не могло быть ложью. В своем воображении она представляла себе полный нежности взгляд Макса, когда он к ней прикасался. Такое нельзя симулировать.
И все же факт налицо. Он ее избегает.
Оливия была в смятении. Она никогда не сталкивалась ни с чем подобным и теперь еще острее, чем раньше, нуждалась в своих сестрах. Они помогли бы ей понять поведение Макса. Но Серена и Феба были далеко, в Суссексе, а Джессика — еще дальше, в Ланкашире с леди Фенвик.
Оливия пообещала остаться с леди Стрэтфорд в Лондоне по крайней мере на неделю. Причина была не в неприязни к леди Стрэтфорд — наоборот, с каждым днем она все больше нравилась Оливии. В Суссексе она казалась ей слишком болтливой, но в Лондоне она щадила чувства Оливии, и что важнее — сочувствовала ей, а не осуждала.
Наступил перерыв, и Оливия встала, чтобы размять ноги. Несколько пожилых леди зашли в их ложу, чтобы поздороваться с леди Стрэтфорд, и Оливия почувствовала себя неловко, хотя улыбалась и отвечала, когда к ней обращались, но в основном молчала.
Одна из дам, леди Брайт, примерно того же возраста, что и леди Стрэтфорд, но не с таким добрым лицом — тонкогубая, с острым носом и маленькими глазками, — вела себя так, словно везде видела какие-то козни.
— Вы слышали последнюю новость, леди Стрэтфорд? — Губы леди Брайт двигались как раз над краем веера.
— Последнюю? Нет… кажется, нет.
Глазки леди Брайт загорелись. Как поняла Оливия, это был тот момент, ради которого и живут дамы высшего общества.
— Вы знакомы с новоиспеченным герцогом Уэйкфилдом?
Леди Стрэтфорд мельком взглянула на Оливию — так быстро, чтобы никто этого не заметил. Оливия опустила глаза.
Другая дама толкнула леди Брайт в бок.
— Разумеется, она должна знать герцога. Он же был на домашнем вечере у вашего сына прошлой осенью, леди Стрэтфорд, не так ли?
— Да, был.
Оливия замерла, стараясь не выдать себя. Честно говоря, она не была уверена, сможет ли сейчас вынести сплетню о Максе. Особенно если это как-то связано с его личной жизнью.
— Так знайте… — леди Брайт многозначительно помолчала, а потом выпалила: — он пропал.
Сначала Оливия не поняла слов этой дамы, но потом у нее перехватило дыхание. Пропал?
— Пропал? — повторила леди Стрэтфорд. — Ради Бога, объясните, что вы имеете в виду.
— Я имею в виду, что он отправился в свой клуб два дня тому назад. — Дамы закивали. — А домой не возвратился, хотя предупредил прислугу, что вернется поздно. — Леди Брайт рассмеялась. — Конечно, молодой герцог, склонный к разгульной жизни, может пробыть ночь в любом месте, но через два дня, после того, как никто из слуг его не видел, его камердинер поднял тревогу. Оказывается, его вообще никто не видел. Власти предполагают, что его похитили… или убили уличные грабители.
Оливия охнула, и все дамы повернулись к ней.
Однако леди Стрэтфорд быстро отвлекла внимание от Оливии, воскликнув:
— Как такое возможно? Разве с ним никого не было?
— В том-то и дело, что он ушел из клуба один, — сказала леди Брайт.
— Но кто-то должен знать хоть что-то? Кто-нибудь видел, как он исчез?
— В этом-то и загадка. Никто ничего не знает. Но думаю, что завтра об этом будет говорить весь Лондон.
— Извините… Прошу меня простить. — Оливия пробормотала что-то насчет того, что хочет подышать свежим воздухом.
— Я с вами, — услышала она добрый голос леди Стрэтфорд.
— Нет-нет. — Оливия попыталась улыбнуться. Ей нужно было побыть одной. — Я сейчас вернусь, миледи.
Графиня, видимо, уловила нотку мольбы в голосе Оливии и сказала:
— Возвращайтесь скорее, дорогая. Второй акт начнется через несколько минут.
Прижав к груди свой ридикюль, Оливия вышла из ложи, тяжело дыша.
Макс. Пропал. Убит?
«Нет, нет, нет…» Ничего не видя перед собой, она пробиралась сквозь толпу. Все казались ей на одно лицо.
Ей срочно нужно на свежий воздух. Она задыхалась в спертом воздухе театра.
Оливия бежала вниз по лестнице, задевая людей, идущих вниз и огибая тех, кто поднимался наверх. Сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Внизу, в фойе, она остановилась, чтобы найти выход, и увидела открытую дверь на улицу.
Она выскочила на крыльцо и несколько раз глубоко вдохнула свежий воздух. Потом поспешила за угол здания и пошла по улице вдоль бокового фасада театра: там почти никого не было, и никто бы не удивился ее странному поведению. Оливия прислонилась к стене театра за одной из колонн и закрыла лицо руками.
Макс ни в чем не виноват. Он не избегает ее. Все гораздо хуже — он пропал. Может даже, он… мертв.
Ее передернуло, пальцы стали мокрыми от слез.
— Мисс Донован?
Оливия вздрогнула и опустила руки. Стоявший перед ней человек, казалось, не замечал ее слез, но она этому не удивилась. Это был тот, кто избивал свою жену, — и бедная леди Фенвик пролила немало слез, которые нисколько его не трогали.
Оливию тут же обуял страх. Лорд Фенвик был опасным человеком, а она была одна, ночью, на почти безлюдной улице.
Фенвик улыбнулся, но глаза оставались холодными.
— Как приятно снова вас видеть. Насколько я знаю, вы провели прошедшие несколько месяцев в Суссексе со своими сестрами.
— Да, — еле слышно прошептала Оливия.
Он кивнул.
— А что привело вас в Лондон? Да еще в это время года?
— Я… — Она сглотнула. Оливия будет с ним вежлива, а потом сбежит как можно скорее. — Я приехала с вдовой графиней Стрэтфорд. — Она отступила к углу, единственному пути спасения. — Прошу меня извинить, милорд, мне нужно вернуться в театр.
Но он схватил ее за руку.
— Подождите, мисс Донован.
В отчаянии Оливия посмотрела на вход в театр. Люди входили толпой, но никто не смотрел в ее сторону.