Джейкоб фыркнул:
— Разве молодчага Баффетт не мог позвонить в гараж и попросить о помощи?
Снова вмешалась Сара:
— Он звонил в гараж в Сан-Клементе. Просто в это время там никого не бывает. Мы ведь не могли бросить беднягу Нельсона одного на дороге.
— Конечно же нет, — неохотно согласился старик и посмотрел на Клео: — Думаю, нам придется его простить, не так ли, моя дорогая? Кстати, ты ведь незнакома с девушкой Доминика. Клео, это Сара. Почему бы тебе не предложить ей что-нибудь выпить?
Вежливость Сары была показной. Ее щеки так и пылали от раздиравшего ее негодования.
— Спасибо. Я бывала здесь достаточно часто, так что справлюсь сама. Или Доминик принесет мне что-нибудь. Не правда ли, дорогой? — Она опять взяла его под руку. — Как ты поживаешь… э-э… Клео? Тебе нравится в «Магнолии»?
— Очень… — начала было Клео.
— Мы надеемся, что она захочет поселиться здесь с нами, в Сан-Клементе, — громко перебил ее дедушка. — Не так ли, Дом? Ты ведь обеими руками за, правда?
Старый черт!
Доминик сжал челюсти. Они ведь никогда не обсуждали этого. Но прежде чем он смог придумать ответ, Клео немного грубовато возразила:
— Не думаю, что мы говорили об этом, м-м-м… Джейкоб. — Ей не хотелось называть его дедушкой при всех этих людях, хоть она и начинала относиться к нему более тепло. — И вряд ли сейчас уместно…
— Глупости! — воскликнул старик, но потом понял, что ставит Клео в неловкое положение, и ласково потрепал по руке. — Поговорим об этом потом. А где же Луэлла? Почему она не несет бутерброды? Я ведь просил ее подать их, как только начнут прибывать гости.
Они с облегчением вздохнули, когда Джейкоб поднялся и направился в сторону столиков, укрывшихся под навесом.
Поймав взгляд Клео, Доминик понял, что она расстроена случившимся больше, чем он или Сара. В отличие от Клео, он привык к прямолинейности деда. Доминик высвободился из рук Сары и сказал:
— Пойдем что-нибудь выпьем. Клео, что там у тебя в стакане? Пина-колада? [1]
— Это? — ошеломленно переспросила Клео. — Нет. Это просто ананасовый сок. — Клео чувствовала, что Саре такой поворот событий не очень понравился. — Я больше ничего не хочу. Спасибо.
— А я хочу, — решительно заявил Доминик.
И прежде чем понял, что делает, он схватил Клео за локоть и повернул ее в сторону бара, установленного рядом с бассейном, о чем тут же пожалел. Он никогда не забывал, какой нежной была ее кожа. Он вдохнул легкий аромат тропиков, исходивший от нее.
Доминик взял ее под руку очень неудачно, случайно задев грудь. Ее бюстгальтер, если только она его надела, был весьма бесполезным приспособлением, потому что не смог скрыть ее набухшие соски, просвечивающие сквозь тонкую ткань платья.
Проклятье!
Возбуждение было в такой же степени болезненным, как и неуместным. Рядом шагала Сара, девушка, которую он привез на вечеринку, и у него не было права чувствовать себя так, будто земля уходит из-под ног.
Но ему безумно хотелось коснуться Клео. Не так, как сейчас. А наедине. Погрузить пальцы в ее шелковистые волосы, погладить ее нежную темную кожу.
Интересно, слышит ли Клео, как тяжело он дышит и как стучит сердце в его груди? Она наверняка почувствовала, как сжались его пальцы, потому что повернулась и вопросительно посмотрела на него.
Доминик резко отпустил ее и подошел к официантам, предлагавшим большой выбор напитков.
— Виски. Нет. Льда не надо, — выпалил он и осушил одним глотком половину стакана.
Клео в этот момент хотелось оказаться рядом с дедушкой, подальше от Доминика. Его близость волновала ее. Ее возбуждало его мускулистое тело, спрятанное под одеждой, и острый мужской аромат, исходивший от кожи.
Когда Доминик схватил Клео за руку, его волнение передалось ей. Он сделал это так, как будто она была его собственностью. Ей хотелось потереться о него, подобно кошке, почувствовать каждое его прикосновение. И тут она поймала взгляд Сары. Интересно, а эта женщина знает, что Доминик — падший ангел?
— Как долго ты думаешь пробыть на острове? — перешла к сути дела Сара.
— Я… еще несколько дней, — ответила Клео, понизив голос, чтобы ее не услышал Доминик.
— Да? — удивилась Сара. Но было заметно, что она обрадовалась. Возможно, она ожидала более резкого ответа.
Хотя с чего бы? Они с Домиником показались такой чудесной парой, когда вошли в дом.
— Значит, ты не планируешь остаться здесь жить? — настаивала Сара, и Клео захотелось исчезнуть и оставить их с Домиником вдвоем решать их собственные проблемы.
— В данный момент нет, — наконец ответила Клео, не желая брякнуть что-нибудь такое, что могло бы обидеть дедушку.
Она вздохнула с облегчением, когда один из гостей подошел к Саре и отвлек ее внимание.
Клео уверяла себя, что ей безразлична эта девушка и что у них нет ничего общего.
Кроме Доминика…
— Держи! — Доминик забрал у нее сок и вручил ей другой стакан.
— Что это? — возмущенно запротестовала она. — Я же сказала, что больше ничего не хочу. — Она подозрительно понюхала напиток. — Но это же алкоголь!
— Ты права, черт побери, — согласился Доминик. Он допил свой виски и повернулся за еще одной порцией. — Все-таки это праздник. А ты не можешь праздновать, попивая ананасовый сок и газировку.
— Это кто сказал? — Клео поставила стакан на стол, задев Доминика обнаженной рукой. Ее тело каждой клеточкой реагировало на его присутствие. — Интересно, где твой дедушка. Пойду поищу его.
Доминик судорожно вздохнул.
— Не надо, — осипшим от волнения голосом произнес Доминик. — Старик знает, что делает. Как бы мне хотелось знать, что делаю я.
Она удивленно посмотрела на него. Доминик с радостью утонул бы в этих глубоких и черных как ночь глазах. Он сходил с ума от желания.
— Я не понимаю, о чем ты, — сдавленно ответила Клео.
«Понимаешь», — осуждающе говорил его взгляд. Но тут к ним подошла Сара, и Клео поспешила удалиться.
Светало. Клео брела по берегу пустынного пляжа, ежась от прохлады.
Гости разъехались только под утро, хотя Джейкоб ушел отдыхать сразу после полуночи.
В его отсутствие Серена приложила все усилия, чтобы никто не скучал. На вечеринку пригласили группу музыкантов. Клео ожидала услышать гремучую смесь ударных инструментов, но ошиблась.
Музыканты извлекали из своих барабанов нежные мелодии, которые не оставляли равнодушным не только сердце, но и разум. Пульсирующие аккорды заполняли ритмом и какой-то чарующей магией окружающее пространство.