— Что ты сказала?
Вдруг Клео поняла, что ее подозрения насчет Сары оказались небеспочвенными.
— Ты не посылал ее в аэропорт? Твоя мать сказала мне, что Сара покинула остров, но я не видела в этом никакой связи…
— С чем?
— Она хотела убедить меня, что вы все еще вместе.
— Но как ты могла поверить ей? — Доминик боролся с чувством эйфории, которое вдруг охватило его. — Ты ведь видела, что произошло между нами. Черт побери, ты должна была все услышать, когда пряталась в кустах за моей террасой.
— Я не пряталась в кустах, — с несчастным видом пробормотала Клео. — Я такая никчемная.
— Нет, ты не такая, — тихо сказал Доминик. — Внезапное ухудшение самочувствия Джейкоба было на самом деле предлогом, чтобы не поехать встречать тебя. Думаю, он знал, что делает.
Погруженный в раздумья, Доминик казался таким далеким, что ей захотелось прикоснуться к нему. Погрузить пальцы в его блестящие густые волосы. Взять его лицо в ладони, чтобы он увидел, что ее жизнь без него — ничто.
Но Клео не хватало мужества.
Долгое время они сидели молча, пока наконец Доминик не сказал:
— Значит, ты приехала, потому что моя мать напугала тебя. — В этот раз тон его голоса был спокойным и мягким.
— Нет, — подняла голову Клео. — Я вернулась, потому что она заставила меня поверить, что я тебе нужна.
— Ты все еще так думаешь?
— Я не знаю, что думать, — хрипло произнесла Клео. — Но… когда я увидела тебя…
— Ну?
— …я подумала, что, скорее всего, она права.
Доминик с улыбкой спросил:
— Неужели я так плохо выгляжу?
Вдруг она поняла, что больше не может сдерживаться.
Не заботясь о том, что подумает Доминик о ней, Клео обвила его шею, притянула к себе и прильнула к его губам. Впервые в жизни она решилась на такое, но ей было необходимо разбить лед. Клео почувствовала, как его холодные губы становятся жаркими. Сначала он попытался оттолкнуть ее, но близость лишила его сил, и он с жадностью ответил на страстный поцелуй.
— Клео, черт побери, — хрипло сказал Доминик и обнял возлюбленную за плечи.
Прижав Клео к кожаному сиденью, он впился в ее соблазнительный рот. Их языки встретились, и Доминик почувствовал, как в приятной податливости нежного тела исчезает вся злость, накопившаяся за долгие недели одиночества.
Клео испытала невероятное облегчение. Она так боялась, что Доминик не простит ее. Она все теснее прижималась к его сильному телу. Но этого было недостаточно.
Она стянула с него пиджак и почувствовала тепло кожи. Но ей хотелось еще большей близости, и она дрожащими пальцами принялась расстегивать пуговицы рубашки.
Ощутив прикосновение рук Клео, Доминик жадно втянул воздух и припал к ее нежной шее. Его тело горело словно в лихорадке, и, когда Клео издала тихий стон, он почувствовал, как его накрыла волна желания.
— Нам придется выбираться отсюда, — пробормотал он, покрывая ее лицо жаркими поцелуями. Он провел рукой по соблазнительной груди и еле удержался, чтобы не снять с нее футболку.
Ему хотелось почувствовать прикосновение ее обнаженного тела. Но Клео была для него слишком дорога, и он не мог позволить себе заняться с ней любовью на заднем сиденье автомобиля.
Он немного отстранился.
— Куда мы едем? — спросила Клео, боясь, что он собирается отвезти ее в «Магнолию».
— Не к твоему дедушке, — сделав вид, что ему очень жаль, ответил Доминик. — Пусть еще немного потомится.
— Ты о чем?
Доминик нажал на газ:
— Он знал, что делает, когда попросил меня приехать и встретить тебя. Он божился, что слишком устал для подобной поездки. А Серены как раз нет дома.
— А ты отказывался?
— Да, — честно признался Доминик. — Я думал, ты приехала только потому, что тебя упросила моя мать. А мне не нужна была твоя… жалость.
— Жалость! Ах, любимый…
— В любом случае он не захотел еще раз обращаться к Лили, поэтому я оставался его единственной надеждой. Это он так сказал.
— Слава тебе, Господи! — пылко ответила Клео. Она положила руку ему на бедро и легонько сжала.
— Пожалуйста, — охрипшим голосом произнес Доминик, — не делай этого.
— Почему? — с озорной улыбкой на губах спросила Клео. — Разве тебе не нравится?
— Я отвечу тебе, когда мы приедем, — пообещал Доминик, и Клео задрожала от предвкушения.
Казалось, их путешествие никогда не закончится. Но в конце концов Доминик миновал каменные ворота и подъехал к дому.
Они прошли мимо красивого фонтана, водные струи которого переливались в свете полуденного солнца. На пороге Доминик подхватил Клео на руки.
Эмброуз, помощник Доминика, возник на секунду в дверях и сразу же исчез. Он увидел, что в данный момент у хозяина есть все необходимое, и радостно улыбнулся.
В холле Доминик стянул с Клео футболку и снял свою рубашку. Затем, не отрываясь друг от друга, они проследовали в спальню.
Клео задыхалась от страсти. Ее голова слегка закружилась, когда, прервав поцелуй, они сняли остатки одежды.
Доминик опустил Клео на кровать, и она ощутила между ног его горячее возбужденное тело.
— Я безумно хочу тебя, — охваченный страстью, прошептал Доминик.
Дрожа от желания, Клео отдалась уносящему ее вихрю наслаждения.
Разметавшиеся по подушке волосы Клео были все еще влажными.
Доминик намотал на палец шелковистую черную прядь, лежавшую на подушке возле его головы, и поднес к губам. Зажмурившись от наслаждения, он вдыхал запах шампуня, исходивший от нее.
После их первого безумного и неистового соития они вместе отправились в душ. Ему понравилось намыливать ее волосы и тело, покрывая каждый миллиметр белоснежной пеной. Он находил удовольствие в том, что Клео пахла им самим.
Его прикосновения вызвали новую волну желания, и они занялись любовью прямо под струями прохладной воды. Доминик прижал Клео к стенке душевой кабинки, а она обвила его бедра ногами.
Вернувшись в кровать, они снова слились в страстном танце любви. Доминик не подозревал, что в нем находится такой неиссякаемый источник мужской силы, но при одной мысли о занятии любовью с Клео его тело загоралось от страсти.
Она была той, кого он любил, его родственной душой. И он не собирался больше ее отпускать. Они принадлежали друг другу, так было всегда.
Доминик мысленно поблагодарил Джейкоба: без вмешательства старика он никогда бы не встретил ее.