При этих словах Флора не смогла сдержать невольной улыбки.
Он взял ее за руку.
— Второе — это твой характер. Ты всегда выглядела этакой добродетельной недотрогой. И всегда, даже еще в бытность гувернанткой, вела себя так, словно я был полным ничтожеством, стоящим гораздо ниже тебя во всех отношениях. Меня это восхищало, — заявил он, но тут же добавил с опасным блеском в глазах, заглядывая ей в лицо: — Но иногда я говорил себе: «Посмотрим, посмотрим, Флора!» Значит, я рассказал тебе о глазах, о характере… Ах, да! — пробормотал он. — Теперь следует упомянуть о твоей фигуре. Но о ней особый разговор. — Он произнес это с таким серьезным выражением, что Флора нахмурилась. Но прежде чем она успела что-нибудь сказать, Григ продолжил уже совсем другим, гораздо более легкомысленным тоном: — Итак, ты видишь, что все это время я был как нищий на пиру. Сейчас, когда ты сидишь так близко и я чувствую дразнящий запах твоей кожи и волос, а мысль о том, как бы снять с тебя это очаровательное платье, просто сводит с ума, я теряю голову.
— Я… я и не знаю, верить тебе или нет, — сказала Флора, невольно улыбаясь.
— Верьте мне, леди, — кратко ответил он.
— Но я и не думала, что ты можешь быть таким ласковым, — настаивала она, продолжая улыбаться.
— Почему? — Он довольно кисло взглянул на нее. — Иногда у меня и впрямь создается впечатление, что ты считаешь меня первобытным дикарем, который за волосы тащит женщин в свою пещеру. Должен сказать, что постоянно читаю это в твоих глазах, дорогая, — укорил он.
— Извини, — мило улыбнулась она и добавила, повинуясь привычке к откровенности, ставшей ее второй натурой: — Но я действительно не ожидала от тебя ничего подобного.
— Надеюсь, это стало приятным сюрпризом. А если нет, я всегда могу снова вернуться к роли сильного и молчаливого героя. Но я же говорил, — сказал он абсолютно серьезно, — что ты и сама не знаешь, с чем так самозабвенно сражаешься.
— Да все я знаю. Но я ни разу не видела тебя с женщиной. С твоей подругой, я хочу сказать. — Она неловко усмехнулась. — В имение ты всегда приезжал один. И, наверное, поэтому я не знала, чего от тебя можно ожидать. В твоей жизни, конечно, было много женщин?
— Несколько, — согласился он.
— И ни на одной ты не захотел жениться?
Он замолчал, словно припоминая.
— Когда мне было двадцать два, я был безумно влюблен в роскошную блондинку и на протяжении примерно трех недель отчаянно хотел, чтобы она стала моей женой.
— А если серьезно, — сказала она тихо.
— Если серьезно, дорогая, — он привычным движением коснулся ее лба, — да, мне раз или два приходила в голову такая мысль.
— Расскажи мне об этой женщине. Какая она была и почему все-таки ты так и не женился.
— Она была… — Григ, прищурившись, взглянул прямо перед собой, — очень известной деловой женщиной. Независимой и умной. Но, несмотря на взаимные чувства, наша совместная жизнь с ней была абсолютно невозможна. К счастью, мы оба это вовремя поняли. С тех пор прошло уже почти пять лет.
— А она была младше тебя?
Григ перевел на нее взгляд.
— На два года моложе, а почему ты спросила?
— Мне интересно, была ли она достаточно взрослой или обладала еще каким-нибудь качеством, которое не позволяло тебе унижать ее.
Григ весело рассмеялся и выразительно оглядел раскиданную по комнате одежду.
Флора нервно повела плечами:
— Что с тобой? — осторожно спросил он.
— Просто я чувствую себя смешной. Словно нагоняю тоску своим нелепым подходом к делу…
— Наоборот. Твои поцелуи напоминали мне пожар в лесу. Не попробовать ли нам еще раз? Но прежде я хочу тебя кое о чем опять попросить.
— Давай проси, я уже привыкла.
— Твое платье… ты не боишься его измять?
Флора сдвинула брови.
— Что это ты беспокоишься о моем платье, а?
— Оно мне нравится. Я думаю, мы могли бы от него избавиться? Ну зачем оно тебе сейчас? Сними его, а?
Флора помедлила, но все же расстегнула пуговку, и Григ помог ей снять его.
— О господи… — пробормотал он, проводя ладонями по ее обнаженным рукам. — Как ты прекрасна. А как насчет бюстгальтера?
Флора замерла, но усилием воли отогнала сковавшую ее неловкость.
— Он очень просто снимается.
Но Григ не сделал попытки дотянуться до застежки. Вместо этого он осторожно привлек ее к себе и проговорил негромко:
— А впрочем, к чему спешить?
— Да, в самом деле, — согласилась немного удивленная Флора.
Но не прошло и пяти минут, в течение которых он нежно поглаживал ее грудь, а она, склонившись к нему, слушала стук его сердца, как Флора сама нащупала у себя на спине крючочек и расстегнула его. И когда Григ, приподняв ее подбородок, вопросительно заглянул ей в глаза, прошептала:
— Может быть, я и недотрога… была такой когда-то. Но, видимо, сейчас я совсем об этом забыла.
Он нежно поцеловал ее в губы.
— Вот и хорошо.
Флора улыбнулась:
— Трудность в том, что я совсем не знаю, что делать дальше…
— Может быть, теперь ты разрешишь действовать мне?
— О, прошу тебя, поскорей!
Флора проснулась и в первую секунду не поняла, где она находится. Но постепенно ясность мысли полностью вернулась к ней, и она протянула руку, но обнаружила, что лежит на кровати одна. Флора обхватила подушку и тут заметила луч света, падающий из приоткрытой двери ванной комнаты, и темный силуэт на пороге.
Она прищурилась, привыкая к темноте. Григ стоял, прислонясь плечом к дверному косяку, и наблюдал за ней. Вокруг талии у него было повязано полотенце. Он выключил свет в ванной и, подойдя, сел рядом на кровать.
Сначала они довольно долго молчали и только смотрели друг на друга. Флора с нежностью разглядывала его падающие на лоб мокрые волосы, капельки воды на плечах и груди. Она вспомнила ощущение, когда Григ лежал рядом, крепость и силу его тела, объятия и поцелуи… Ей снова начало казаться, что она отрывается от земли и улетает в небо. Пережитое ощущение потрясло ее. И теперь, два часа спустя, ей не хотелось вставать с постели, но вовсе не потому, что она испытывала усталость, — ей хотелось долго-долго нежиться на простынях и воображать, что он по-прежнему рядом с ней.
Молчание явно затянулось, поэтому она прошептала:
— Ты просто динамит, Григ. — Ее глаза смотрели очень серьезно, когда вслед за этим она тихо добавила: — Спасибо.
Уголки его губ дрогнули, и он провел пальцем по ее щеке.
— Не надо меня благодарить, крошка. Ты сделала для меня то же самое. — Он помолчал и добавил, слегка прищурившись: — Мне показалось, что прежде с тобой такого не бывало. Я прав?