– А на фиг мне такой друг?
– Ну, тогда прости меня за все…
– Да ладно уж! Мы скорее всего больше не увидимся. Спирин не хочет дальше работать с твоей вакциной, он считает, что это шарлатанство.
– Ну и ради бога! – обиделся Георгий.
– Да?
– Я имею в виду Спирина, – сказал он, – а по тебе буду скучать.
Но он врал, и Лена прекрасно это поняла.
…Возьмем пирожные. Калорийно? Да! Сытно? Не очень. Всем знакомо ощущение после парочки пирожных со взбитыми сливками: вы еле можете шевелиться и дышите с трудом. Почему? В кровь быстро поступает огромное количество сахара, для его утилизации необходим кислород, поэтому вы, как писали в старых книжках, после избытка сладкого «отдуваетесь». Однако вот парадокс – через час вы снова голодны!
Съев же тарелку супа, вы долго не вспоминаете о еде, хотя по калориям суп гораздо скромнее, даже если вы ели его с хлебом. Дело здесь в том, что наш мозг очень тонко реагирует на наше питание. Для нормального существования организма требуются и белки, и жиры, и углеводы, и минералы, и разные другие химические соединения, поэтому за годы эволюции человеческий мозг оснастился системами контроля за своевременным поступлением в организм всех этих компонентов. Это далеко не всегда фиксируется на уровне сознания, хотя всем знакомо ощущение, когда хочется чего-то конкретного – мяса или, например, соленых огурцов. Короче говоря, насыщение наступает, когда мозг отметил поступление в кровь нужной дозы каждого из компонентов. Также важно сокращение желудка от теплой вязкой пищи. Неоценимую роль здесь играет суповая жидкость (бульон или отвар). Находящиеся в ней аминокислоты, фрагменты белков, соли, фрагменты полисахаридов и другие мелкие фракции быстро всасываются, и центр насыщения получает нужную информацию. А дальше постепенно переваривается суповая гуща, закрепляя ощущение сытости. Поэтому суп, помимо всего прочего, идеальное блюдо для желающих похудеть.
– А сама-то? – бесцеремонно спросила Юля, прочитав заметку. – «Идеальное блюдо для желающих похудеть»! Если бы все было так просто, ты бы пятьдесят второй размер не носила.
– У меня диабет, не забывай. Зато я всю жизнь примерно в одном весе. А если бы питалась иначе, давно бы уже одежду в магазине «Три толстяка» покупала! И кстати, я на новой работе уже похудела.
Критически осмотрев ее, Юля убрала бумаги в сумочку.
– Ладно, поеду.
Удерживать подругу Марина не стала. Скоро должен был вернуться с работы Георгий, и она ждала его с радостью. Оставалось надеяться, что он с такой же радостью спешит ей навстречу!
Удивительно, но сегодня Марину не бесила ни норковая шуба, ни небрежно брошенный на стол брелок от машины. Даже Юлины претензии к Марининому внешнему виду ее не задели.
«Это от того, что теперь я тоже счастлива. А счастлива я потому, что разобралась в себе. Даже хорошо, что со мной случилась эта непонятная фигня! Мне уже искренне наплевать, что именно это было. Ведь главное – мы сблизились с Жорой. А то я бы до смерти изображала примерную жену, с каждым днем все сильнее ненавидя мужа».
И новая работа, пусть и вынужденная, очень ей нравилась. Она стала жить как нормальные люди – днем работать, ночью спать.
* * *
Талант педагога прорезался в ней сразу. Вдалбливая в головы с разной степенью твердолобости хирургическую премудрость, Марина мечтала, что все ее ученики станут великими хирургами, профессорами или просто хорошими врачами. И может быть, столкнувшись со сложным случаем, они вспомнят, что она говорила: нужно делать так-то и так-то.
На прежней работе Марина иногда перелистывала старые операционные журналы, вспоминая спасенных ею людей. Перед глазами почему-то возникали картины, похожие на кадры фильмов про революцию, – шеренги матросов в черных бушлатах шагают в туманное будущее. Сколько людей спасла она за тринадцать лет работы? Батальон?
Вот и теперь, глядя на курсантов, она думала, что, конечно, не спасает их будущее, но подталкивает в него мягкой, заботливой рукой. И курсанты отвечали ей добром, она быстро попала в число любимых преподавателей.
Правда, в начале работы возникли некоторые трения с начальником. Как многие академические кафедры, кафедра оперативной хирургии была ориентирована на сдачу экзамена. В курсантские мозги вкладывались готовые ответы на экзаменационные билеты. По окончании курса студент должен был бодро перечислить характеристики кишечного шва, но имел полное право не уметь его накладывать. И наоборот – некоторые постулаты, за незнание которых можно было схлопотать пару, вообще были не нужны в практической работе. Широкий кругозор – вещь хорошая, но, как говорил Шерлок Холмс про вращение Земли вокруг Солнца, «в моем деле это не пригодится».
Она учила ребят правильно подходить к столу, пользоваться инструментами, ощущать ткани. В последнее время благодаря скудному финансированию и активности «зеленых» работу на животных резко сократили. Работая на муляжах, курсанты не сталкивались с основной проблемой хирургии – кровотечениями, поэтому изначально приобретали небрежную манеру оперировать. Она боролась с этим как могла, приучая оперировать осторожно, как саперы.
А вскоре подоспела и еще одна радость – профессор Колдунов включил исследование вакцины профессора Царева в пятилетний план работы своей кафедры.
В субботу Марина уговорила мужа поехать в гипермаркет на распродажу. Обещали кофе по тридцать рублей против обычных сорока семи, шампунь по двадцать два… Нет, такое она пропустить не могла.
Георгий сидел за компьютером, и ехать ему никуда не хотелось. Но Марина намекнула, что перечить ей особенно не стоит, ведь вопрос о состоянии ее рассудка так и остался открытым, а значит, любая малость может вызвать обострение!
Выйдя из дома, они дружно подняли воротники. На улице было промозгло, под ногами вилась поземка, в небе, затянутом серой пеленой, еле виднелось молочное пятно солнца.
Марина редко бывала в этом гипермаркете – из-за проблем с тележками, за которыми тут приходилось охотиться даже на парковке. В поисках тележки она оглянулась – ее муж с ужасом смотрел на деловито снующую толпу. Марина вспомнила, что он не бывал в магазинах чуть ли не со времен перестройки, впервые в жизни попал в гипермаркет, и его шок вполне объясним.
– Давай кофейку выпьем? – предложила она, чтобы дать ему возможность хоть немного освоиться.
Взяв по бумажному стаканчику кофе, пахнувшему неправдоподобно вкусно, супруги устроились возле огромного, почти во всю стену, окна, выходящего на парковку.
– Смотри, все на машинах, – сказала Марина. – Будь у нас хоть старенькая тачка, мы бы сейчас набрали всего на неделю.
– На тачке ты бы и без меня съездила. К подъезду я уж, так и быть, спустился бы…
– Смотри! – перебила его Марина. – Профессор Спирин собственной персоной!