— Милая моя, слава Богу, что женщины рожают внезапно и не вовремя. Иначе человечество давно вымерло бы.
После встречи с Жанной Илья Алексеевич не находил себе места. Давным-давно, в молодости, он искал ее, но после нескольких лет бесплодных поисков примирился с мыслью, что никогда больше не увидит бывшую возлюбленную. Да он уже и не хотел встречи, предполагая, что нежная девушка оплыла, превратилась в пролетарскую домохозяйку и своим видом разрушит трогательные воспоминания юности и убьет его тайные мечты о несбывшейся их совместной жизни. Ему хотелось знать, что жизнь ее сложилась удачно, это помогло бы успокоить бунтующую совесть, но встретиться с ней лицом к лицу Илья Алексеевич был, пожалуй, не готов.
А она совсем не изменилась! Словно и не было этих двадцати лет! Она стояла возле колонн, такая же юная и хорошенькая, и, казалось, можно протянуть руку сквозь время, нырнуть обратно в тот страшный день и сказать: «Жанна, я остаюсь с тобой! Я твой навсегда!»
«Я же всегда ее любил», — понял Илья Алексеевич, но странно, в душе его царили не горькие сожаления об утраченном счастье, а само счастье, чистое и светлое. Даже то, что она так холодно разговаривала с ним, не оскорбило его.
«Ничего другого я не заслужил», — думал он покаянно и радовался, какая Жанна стала гордая и важная дама.
Каждое утро он просыпался, радуясь, что Жанна есть и он теперь знает, где ее искать.
Он не мечтал о любовных свиданиях — что он, старый женатый врач, может дать такой великолепной женщине? Не хотел он и смущать ее покой и не надеялся, что в ее сердце могли сохраниться к нему какие-то теплые чувства, после того что он с ней сделал. Илья Алексеевич желал только одного — иногда, в самые тяжелые дни отчаяния, приходить к ее офису, чтобы посмотреть на нее хотя бы издали.
Но повидаться все же нужно — он обязан дать ей возможность высказать все, что накипело у нее на душе за двадцать лет. А накипело, надо полагать, порядочно: он соблазнил ее и бросил беременной, и даже двадцать лет слишком маленький срок, чтобы это простить.
Закрывая глаза, он представлял себе, как она будет называть его подонком, и понимал, что эти слова прозвучат в его ушах райской музыкой.
Он стал добиваться встречи, но оказалось, что Жанна надежно защищена от надоедливых визитеров. Проникнуть в фирму дальше вестибюля было невозможно. Девушки в приемной мило улыбались ему, осведомлялись о цели визита и с такой же милой улыбкой сообщали, что нужно договариваться заранее. Он пытался договориться заранее, но секретарша безупречно вежливо отсылала его к начальнику продаж. Один раз Илья Алексеевич полдня проторчал на улице возле здания фирмы, надеясь поймать Жанну на крыльце, но, едва появившись в дверях, она тут же нырнула в салон машины, он не успел подать ей никакого знака.
Илья Алексеевич делал вид, что крайне озабочен больничными делами, хотя, поглощенный своими любовными переживаниями, думал о вверенном ему стационаре в последнюю очередь. В его лихорадочном состоянии договор служил лишь предлогом для встречи с Жанной. Он звонил начальнику продаж и склочным голосом напоминал, что больница в любой момент может остаться без медикаментов. «Надо же что-то делать!» — почти кричал он в ответ на сухие заявления, что дело у Жанны Игоревны.
— У меня из-за вашей бюрократии стационар встанет! — взвыл он во время одной из таких бесед.
— Понимаю, Илья Алексеевич, но ничем не могу помочь. Решения пока нет.
— Да что ж такое! Если вы отказываете, так и скажите, я буду срочно искать другого поставщика!
— Думаю, вам не о чем волноваться. Жанна Игоревна решит вопрос, как только вернется из Москвы.
— Опять ждать! Пока она еще вернется, пока руки до меня дойдут… Вы же меня без ножа режете!
— Хорошо, попробую вам посодействовать, — смилостивился его собеседник. — Я не могу ей звонить по вашему поводу. Попробуйте сами с ней связаться.
— Да-да, обязательно! — От такой неслыханной удачи сердце чуть не выпрыгнуло из пылкой груди главврача. — Как это сделать?
— Жанна Игоревна всегда останавливается в «Мариотте». Позвоните туда и оставьте портье сообщение для нее. Что у вас сроки и так далее. Госпожа Линцова — человек ответственный, думаю, она даст команду готовить договор.
Положив трубку, Илья Алексеевич радостно потер руки. Значит, «Мариотт»! Очень хорошо. Звонить он не будет, а поедет и застанет ее врасплох…
Через час он, наскоро передав дела, мчался в билетные кассы.
Жанна выпила кофе с булочкой и оделась для выхода. Ей хотелось съездить в Донской монастырь, помолиться и подумать о жизни. Наверное, уже можно просить портье заказать ей обратный билет — она сделала в Москве все, что собиралась. Самое главное, удалось вправить мозги дочери. Вера прекрасно чувствовала себя в столице, отлично училась и была уже одной из самых востребованных молодых актрис. Она снялась в трех фильмах, была занята в главной роли в популярном сериале — словом, карьера ее шла в гору. Понятно, что на гребне успеха дочь не рвалась бросить все и последовать за Германом к месту службы, которое, вероятнее всего, будет вдали от культурных центров. Она уговаривала мужа оставить армию, но Герман не мыслил своей жизни без неба и самолетов. Молодые начали ссориться, и Жанна провела несколько вечеров в тяжелых разговорах с дочерью, но в конце концов убедила ее в том, что никакая карьера не послужит утешением, если она упустит такого мужика.
В остальное время Жанна гуляла по Москве, иногда забредая в музеи, и чувствовала, как в этом чужом городе успокаивается ее душа. «Прошлое давно похоронено, и нельзя допустить, чтобы оно восстало из могилы, — говорила она себе. — Если я вызову его к жизни, это будет призрак, вампир, который уничтожит все хорошее, что когда-то у нас было.
Я рада, что Илья жив, здоров и счастлив. Я давно простила его, да, видит Бог, никогда и не желала, чтобы жизнь наказала его. Как бы то ни было, он не заставил меня совершить грех и убить ребенка, совесть моя чиста. За что же мне его ненавидеть? Мы двадцать лет шли разными дорогами и дальше пойдем каждый сам по себе. Все хорошо».
— Госпожа Линцова? — раздался в трубке голос портье.
— Слушаю вас.
— Вас спрашивает господин Лысогор.
— Кто?! — Трубка чуть не выпала у Жанны из рук.
— Господин Лысогор, — бесстрастно повторил портье.
— В каком смысле спрашивает? — глупо поинтересовалась Жанна, опускаясь на диван.
— Господин Лысогор ожидает в холле и просит вас его принять.
Жанна схватилась за голову. Господи, зачем, зачем? Когда она пережила это столкновение с прошлым, когда вновь добилась мира в собственной душе, Илья явился бередить старые раны! Она чуть не озвучила портье маршрут, которым следует отправить господина Лысогора.
— Хорошо, передайте, что я сейчас спущусь.
Даже не посмотревшись в зеркало, она вышла из номера. Пусть она в обманчиво простых джинсах и рубашечке, ничего. Она только скажет, чтобы Илья прекратил ее преследовать…