– Теперь все изменилось. Раньше тебя не было со мной, а теперь ты здесь и… ты нужна мне, Кейт. Я хочу обнимать тебя, целовать тебя, любить тебя – и я не могу думать ни о чем другом. Я даже не могу думать о наших отношениях, потому что постоянно и безумно хочу тебя. – Он умоляюще протянул к ней руку. – Пожалуйста, позволь мне снова любить тебя, Кэти!

Глаза Кейт наполнились слезами. Не в силах больше сопротивляться, она подняла дрожащую руку и переплела свои пальцы с его, прошептав:

– Я тебя ненавижу… Ты же знаешь, что я не могу противиться тебе…

– Не нужно меня ненавидеть, – прошептал он в ответ, притягивая ее к себе и вместе с ней поднимаясь на ноги. – Просто люби меня.

«Я люблю тебя», – отчаянно подумала она, не смея произнести эти слова вслух, и просто молча последовала за ним вверх по лестнице, крепко держа его за руку. Они вместе вошли в спальню, и дверь за ними закрылась с тихим щелчком.

Стояла ясная лунная ночь. Оливер не стал опускать шторы, а просто молча обнял ее и притянул к себе. Целую вечность он вглядывался в ее лицо, а потом очень медленно наклонился и прикоснулся губами к ее губам – легко, на грани ощущения, нежно и дразняще.

Никакой спешки, как тогда, в отеле, всего неделю назад. Только незамутненная, неторопливая нежность. «Это как признание в любви…» – промелькнула в ее голове туманная мысль, и ее глаза вновь наполнились слезами.

Его пальцы осторожно прикоснулись к ее шее и скользнули ниже, мягко расстегнули пуговицы ее блузки и продолжили свое путешествие, нежно поглаживая ее грудь.

Ее волос коснулось его дыхание, а через мгновение она ощутила его мягкие губы на щеке. Запечатлев на ней легкий поцелуй, они спустились ниже, проследили линию шеи, и его горячее дыхание посылало по ее телу волны восхитительного жара.

Он отодвинул ворот блузки в сторону и осторожно прикоснулся губами к соску, нежно целуя его через тонкое кружево, вырывая из груди Кейт тихие стоны. Сильно сжав ее в объятиях, он поднял голову и заглянул ей в глаза.

Даже в окружавшей их темноте она видела огонь в его взгляде. Она задрожала всем телом, и он, мягко улыбнувшись, поднял ее на руки и осторожно уложил на постель, в которой они когда-то столько раз занимались любовью…

– Останься со мной, – прошептал он ей на ухо и медленно, не торопясь, стянул с себя всю одежду и отбросил на стул в дальнем углу спальни.

Кейт наблюдала за ним затуманенным взглядом, не в силах оторвать глаз от его переливающейся в лунном свете кожи, скользя взглядом по его прекрасному сильному телу, по которому она так истосковалась.

Повернувшись к ней, Оливер медленно приблизился – абсолютно обнаженный, нисколько не стыдясь своего возбуждения – и, протянув руку, нежно коснулся ее щеки.

– Ты прекрасна, – выдохнул он, и она вдруг поняла, что его рука дрожит.

Кейт обхватила его ладонь руками и прижала ее к груди. Его пальцы конвульсивно сжались, затем расслабились, и он обхватил ее грудь ладонью, нежно сжимая и не отрывая взгляда от ее лица.

Дотронувшись до второй груди, Оливер сжал их обе, а потом наконец опустил глаза, и из его груди вырвался долгий стон. Все его тело напряглось от желания, лицо горело, и Кейт, обхватив его за талию, притянула к себе.

Их губы встретились, уже безо всякой осторожности – сминая, подчиняя, яростно исследуя, моля о чем-то большем.

Его рука дернулась вниз, нащупала молнию на ее джинсах, расстегнула их и рванула вниз, отбрасывая в сторону, и легла на шелковый треугольник – последнюю преграду между их разгоряченными телами, и Кейт всем телом подалась навстречу этой горячей ладони. Его пальцы пробрались под ее трусики, и краем уплывающего сознания она почувствовала, что они дрожат. Пальцы легко скользнули в ее тело, двинулись раз, другой, третий – и она протяжно застонала, схватив его руку своей.

– Нет, – задыхаясь, выговорила она. – Только вместе с тобой.

Его глаза закрылись, и он, освободив Кейт от последней детали одежды, накрыл ее своим горячим телом. Она раскрылась ему навстречу, балансируя на грани экстаза, и он, каким-то невероятным образом все еще продолжая себя контролировать, мучительно медленно вошел в нее.

Не выдержав, она громко простонала его имя, выгибаясь, принимая его в себя, а когда он вошел глубже, первые волны наслаждения прокатились по ее телу.

– Оливер!

– Да… о, Кэти, да!

Его вечное самообладание наконец покинуло его, и он яростно подался вперед, и сквозь пелену сумасшедшего экстаза она почувствовала, как его тело на мгновение застыло, а затем он откинул голову назад, и с губ его сорвался короткий крик.

Потом его руки подогнулись, и он рухнул на нее, тяжело дыша, спрятав лицо в изгибе ее плеча. Их сердца бились в одном бешеном ритме. Кейт ощущала, как его тело пронизывает дрожь – слабые отголоски пережитого экстаза.

– Я люблю тебя, – с трудом выговорил Оливер. – Боже, Кэти, я так люблю тебя…

Она не могла говорить. Она просто обняла его крепче, прижимая к себе, отчаянно желая, чтобы это мгновение растянулось на долгие годы. В глазах снова защипало, и по щекам потекли горячие слезы, теряясь в ее густых волосах.

– Я тоже люблю тебя, – едва слышно прошептала она. – Всегда любила и всегда буду любить.

Его плечи слегка приподнялись, и горячие губы крепко прижались к ее шее.

«Господи, он плачет…» – поняла она и, едва сдерживая рвущиеся наружу рыдания, еще крепче обняла его, оплакивая все то время, что было потеряно ими, ту любовь, что они упустили. Ту, которую они могли потерять снова…

Глава 9

Кейт проснулась от громких звуков, доносившихся снизу. Наверняка Оливер поспешно приводит кухню в порядок – вчера они оставили там настоящий разгром.

Зевнув, она сладко потянулась, чувствуя, как болят все мышцы после пережитого этой ночью.

Перевернувшись на бок, она вгляделась в дверной проем, гадая, что же сказать Оливеру, когда тот войдет в спальню.

Кроме «спасибо», конечно.

Она тихо засмеялась. Уж что-что, а отблагодарить его за эту ночь точно стоило. Он словно окончательно отпустил все тормоза, и этой ночью благодаря ему она чувствовала себя по-настоящему живой – так, как не чувствовала уже очень давно, а может, и вообще никогда.

Кейт и представить себе не могла, что может испытывать нечто подобное, несмотря на то что, когда они жили вместе, секс всегда был просто великолепен. Но этой ночью… Это было что-то потрясающее, нереальное. Наступали моменты, когда она вообще переставала понимать, где находится и что происходит – хотелось то ли кричать, то ли плакать, то ли умолять его остановиться…

А когда все прекратилось, ей показалось, что она умирает.

Но Оливер хотя бы больше ничего не говорил ей о любви, и за это она была ему очень благодарна.