— Вы что, послали кого-нибудь наблюдать за номером? — упавшим голосом спросила Наташа.
Она боялась, что в случае, если наблюдателя обнаружат, ничего не произойдет, и тайна сестры так и останется не раскрытой.
Денисов отрицательно покачал головой:
— Пусть все будет, как она хотела.
В его голосе ей почудилось сочувствие. Наташа посмотрела на него внимательно, но он отвернулся. Она не поняла, кому он сочувствует — ей или Элине.
— Пора, — внезапно сказал Гоша и постучал указательным пальцем по своему хронометру.
Наташа шла впереди. По правде говоря, сейчас она была даже рада, что не одна. По крайней мере, руки у нее больше не дрожали. Молча поднялись они на второй этаж и подошли к двери номера. Гоша жестом показал, что войдет первым. Расстегнув пиджак, он достал пистолет и прислонился спиной к стене возле двери. Именно в этот момент из номера донеслись какие-то странные звуки, похожие на бульканье и тихий писк.
— Ч-ч! — Денисов прислушался. — Что бы это могло быть?
Все напряженно замерли, и тут снова раздался писк.
— Господи, — прошептала Наташа. — Да там ребенок!
Нетерпеливо оттолкнув Гошу, она распахнула дверь и замерла на пороге.
Малыш сидел в большой корзинке на кровати и издавал булькающие звуки, засунув в рот кулачок. Одежда на нем была розово-белой. Взрослые медленно приблизились.
— Это девочка! — взволнованно сообщила Наташа, беря малышку на руки. — Какая хорошенькая! К тому же мокренькая. Интересно, здесь есть памперсы?
— Ей не больше года, — заметил Денисов и взял в руки большой конверт, лежавший возле корзинки. Вскрыл его и почесал нос. — Это свидетельство о ее рождении.
Окруженная незнакомыми людьми, малышка скривила мордаху и приготовилась плакать. Наташа прижала ее к груди и принялась успокаивать. Денисов тем временем изучал документ.
— Наташ, вы уже догадались, наверное, что это ваша племянница? Ее зовут Вероника. И в бумагах написано, что ее мать — вы.
«Вот для чего Элине нужны были документы на мое имя! — подумала Наташа. — Она знала, что не сможет воспитать ребенка, как подобает, и с самого начала задумала отдать ее мне».
— Значит, по закону малышка — моя дочь? — спросила Наташа, прижав девочку к груди.
Мужчины растерянно переглянулись. Потом Гоша возразил:
— Да, но документы фальшивые!
— Зато ребенок настоящий, — хмуро заметил Денисов.
Наташа поцеловала девочку в макушку и твердо встретила его взгляд:
— Я хочу, чтобы нас с дочкой отвезли в аэропорт. Это наследство сестра оставила мне… Вряд ли вы будете настаивать, что оно принадлежит государству.
Мужчины смотрели на нее в смятении. И тут малышка, которая до сих пор лишь тихонько хныкала, неожиданно сморщила крохотное личико и завопила во всю силу своих легких.
— Нет проблем, — тут же засуетился Денисов, пытаясь перекричать голосистого младенца. — В аэропорт так в аэропорт.
— Я подгоню машину, — поспешил поддержать его Гоша. — Через пять минут можете выходить.
Дураку было ясно, что на такое наследство претендовать никто не собирается.
В большом зале ресторана было многолюдно, шумно и накурено. Звучал неторопливый джаз в исполнении четырех немолодых музыкантов, между столиков плавно скользили официанты с пустыми и полными подносами. И никто не обращал внимания на пару, сидевшую в самом углу. А пара эта была весьма примечательная, если не сказать — странная.
Мужчина лет шестидесяти, крепкий, с мрачноватым лицом и красивой седой шевелюрой, и молоденькая девушка лет двадцати — двадцати трех, рыженькая и очень симпатичная. На папу с дочкой не похожи, на влюбленных — тем более. Эти двое вели себя довольно странно: мужчина временами откровенно зевал, рассеянно поглядывал по сторонам, а если и смотрел на свою спутницу, то скорее с какой-то тщательно маскируемой досадой. Девушка, напротив, неотрывно смотрела в лицо мужчине, что-то настойчиво и требовательно ему говорила и даже пыталась теребить за рукав, очевидно требуя внимания и более серьезного к себе отношения. Энергичная и решительная, она сейчас казалась обиженной столь откровенным, почти не скрываемым равнодушием мужчины.
— Юрий Иванович! — сердито воскликнула она. — Мне кажется, вы меня совсем не слушаете! Вы пытаетесь быть джентльменом, но, по-моему, с трудом удерживаетесь от того, чтобы уйти. Я вам надоела? Я отнимаю у вас время?
— Почему вы так думаете? Леночка, поверьте, у меня совершенно свободный вечер, и я с удовольствием провожу его в вашем обществе. Надеюсь, сумею оправдать и ваши надежды.
И мужчина зевнул.
— Нет, это невозможно! — почти взвизгнула девушка. — Вы зеваете! Вы хотите от меня избавиться! Скажите немедленно, что я сказала или сделала не так?
Мужчина тяжело вздохнул и заговорил монотонно и терпеливо, как разговаривают с маленькими детьми:
— Да поверьте, Леночка, все абсолютно нормально. А зеваю, потому что душно и нет кислорода. Здесь вдыхают никотин, выдыхают углекислый газ, поэтому хорошо еще, что в обморок не падаем.
Поняв, что спутник упрямо уклоняется от ответа на волнующие ее вопросы и добиться своего не получается никак, девушка мстительно поджала губы и выложила свой последний козырь:
— Я очень надеялась, что мы найдем общий язык и у нас что-то получится. Я не стану умолять, потому что этим вас не проймешь. И если бы не Савелий, я бы ни за что не стала…
Тут она едва не расплакалась.
— А что Савелий? — вдруг заинтересовался бесчувственный Юрий Иванович. — Он вам что-то обещал? Откуда, кстати, вы его знаете?
— Мы года два назад вместе отдыхали в Крыму. С тех пор поддерживаем отношения, перезваниваемся иногда. Он ничего мне не обещал. Просто сказал, что если кто и может помочь, то это вы. Он сказал: Бойко — настоящий гений сыска. И вот я, как последняя дура, сижу в ресторане с гением, которому до лампочки мои проблемы. Поверьте, если бы против моей сестры не выдвинули такие серьезные обвинения, я бы не стала тревожить вашу драгоценную гениальность.
— Послушайте, Лена. Савелий Васин — мой ученик, коллега и друг. И мне, безусловно, лестно слышать, что вы преклоняетесь перед моей гениальностью. Просто сейчас я безмерно устал. Заканчиваю книгу, рукопись которой ждут уже через три дня, а у меня еще целая глава не написана. Шахматная федерация хочет, чтобы я в выходные судил игры международного турнира, а ваш замечательный приятель Савелий просит срочно помочь в расследовании одного трудного дела. Теперь сами рассудите, где я возьму свободное время помочь вам?