Вадим шел по крепостной стене, от башни к башне, и думал о всех тех, кто умер здесь: был обезглавлен, отравлен, убит кинжалом. Солнечные зайчики от бифитерских пик плясали на стеклах окон.
Сашка щурился, почти улыбался. Но чаще смотрел не на старинные королевские покои, не на камины, гобелены, узкие лестницы – а в просветы между зубцами и в окна. На Белую башню, рядом с которой жили тауэрские вороны.
В конце концов Вадим с Андреичем переглянулись и решили, что ничего интересного в остальных крепостных башнях нет. По ближайшей лестнице все втроем спустились во двор и пошли к птицам.
Там уже собралась немаленькая толпа. Восторженно всхлипывала ребятня, клацали фотоаппаратами взрослые.
Андреич чуть придержал Вадима за рукав:
– Не спеши, пусть сам.
Сашка протолкался в первый ряд, вплотную к оградке. Парочка воронов сидела прямо на ней, хмуро глядела мимо зевак. Еще один вразвалочку шагал по траве.
Вдруг легкий ветерок подхватил с набитого доверху мусорника обертку и швырнул прямо на воронов. Тот, что справа, не шелохнулся. Тот, что слева, сделал едва заметный шажок в сторону, уклоняясь. На обертку ни один даже не взглянул.
В толпе засмеялись, стали хлопать в ладоши.
– Умные птицы.
– Так ведь живут сколько. За век с лишним кто хочешь поумнеет.
Вадим не видел Сашкиного лица – только напряженную спину и сжатые в кулачки руки.
– Ты помнишь, – тихо спросил Андреич, – как это было: узнать, что Деда Мороза не существует?
– Да о чем ты?! Сто лет прошло.
Андреич посмотрел на него своим фирменным взглядом «кому ты рассказываешь».
– Ну как… – сдался Вадим. – Как обычно, когда взрослеешь.
Вороны, словно по команде, спрыгнули с оградки на сиденье скамейки. Затем на плиты.
– Сильно обижался на родителей, что обманывали?
– Не без того. Но к чему ты?.. Я ж говорил, Сашка в Деда Мороза давно не верит.
– В Деда Мороза – нет.
С хриплым карканьем вороны вскинули крылья и запрыгали прочь. У каждого левое крыло было чуть короче правого.
У каждого на правой лапе – Вадим только сейчас заметил – по массивному кольцу.
Андреич полистал купленный путеводитель.
– «Легенда гласит, что британская монархия падет вместе с Тауэром, как только его покинут шестеро живущих в замке воронов… Сегодня за семерыми воронами Тауэра (один из которых – “запасной”) весьма тщательно ухаживает специальный…» Ну, дальше неинтересно. Ага, вот: оказывается, они даже иногда отсюда сваливают, хоть и с подрезанными крыльями.
Вороны прыгали по плитам и скандалили. Обычные птицы, ничего волшебного. И даже, подумал Вадим, если они куда-нибудь и летают с этими их подрезанными крыльями… какая разница.
Веснушчатый паренек аккуратно забежал вперед и присел. Его фотографировали так, чтобы в кадр попали и он, и оба ворона.
Сашка развернулся и стал выбираться из толпы.
– А знаешь, – сказал ему Андреич, – у нас во дворе жил один такой же. Старый был, даже научился говорить. Мы его подкармливали, хотя он и сам мог о себе позаботиться, да еще как. Мы его звали «Фантомас». А потом он куда-то пропал…
– Он вернулся? – спросил Сашка по-английски.
– Наверное, потому и улетел: чтобы куда-то вернуться. Но у нас во дворе он больше не появлялся.
– Я думаю, – сказал Сашка, – он умер. Вот почему он к вам больше не прилетал.
– Может, и так. Хотя знаешь, все мы хотели верить в другое. Я думаю, у человека всегда должна быть надежда на чудо. Ну да ладно, что-то мы все слишком серьезные сегодня. Пошли смотреть на сокровища, что ли…
Сашка кивнул. Только в зале с коронами, стоя на траволаторе, обернулся к Вадиму:
– Помнишь, ты спрашивал, хочу ли я куда-нибудь еще?
– Конечно. Куда поедем?
– К мистеру Шерлоку Холмсу.
Прежде чем Вадим успел ответить, Андреич приобнял Сашку за плечи и заявил:
– Прям сейчас и стартуем. У меня, кстати, приятель бывал там пару раз; очень здорово, говорит. А ты откуда вообще знаешь про мистера Холмса?
– Читал, – пожал плечами Сашка. Андреич руку убрал. – И фильмы смотрел, но фильмы хуже. Потому что там актеры.
Ехать было далеко, и, когда Сашка не слышал, Вадим успел вполголоса высказать Андреичу все. И про дураков, которые ляпают, не подумав, и про то, что для полного счастья ребенку еще одного разочарования не хватает.
– Спокуха, – сказал Андреич. – Я знаю, что делаю.
Бейкер-стрит выглядела современно. По крайней мере, не была похожа ни на одну из киношных. Дома с мисками антенн, магазины для битломанов и фанатов рок-музыки, сверкающие автобусы…
И повсюду – детали, напоминавшие о Великом Сыщике: скульптура на выходе из метро, табличка на булочной… «Здесь завтракал сам мистер Шерлок Холмс» – ну да, как же!..
Вадим помнил, что дома 221-б никогда не существовало – но здесь, конечно, он нашелся, и, конечно, внутри был устроен музей. С ничего так ценами на билеты.
Но атмосферный, этого не отнять. Вадим с детства считал, что самый правильный «Холмс» – советский, с Ливановым и Соломиным. Здесь все было иначе чем в кино, однако сходство чувствовалось. Он как будто снова оказался в детстве, во время первого просмотра, когда еще не знал, что случится через минуту и, тем более, чем все закончится.
На стенах висели черно-белые фотографические портреты, один другого «краше», здесь же, в рамке, – участок обоев со следами от пуль, образующими два вензеля, «V» и «R». На рабочем столе – перо и чернильница, ряд книг, два черных слона с белоснежными бивнями, макет парусника, рядом на старинном кресле – распахнутый саквояж доктора Ватсона. Тяжелые портьеры с кистями обрамляли окна и пропускали в комнату мало света; зато горели лампы, и трещал в камине огонь.
Горничная с легкой улыбкой на лице присматривала за посетителями. Ни одна вещица здесь не была огорожена, все выглядело так, будто в комнатах до сих пор жили.
Втроем они поднялись наверх, и везде было все то же: неуловимая атмосфера из книг, которыми Вадим когда-то зачитывался… которые не брал в руки уже столько лет.
Фотографические портреты на стенах уступили место коллекциям бабочек и жуков, а также полкам со всякой всячиной: от гипсового бюста в треуголке до фарфоровых канареек.
Сашка с интересом заглядывал в каждый уголок. Он забрался по лестнице на чердак и пару минут глазел на гору потертых чемоданов. Пристрастно изучил расписной туалетный бачок. Кругами ходил вокруг кресла, что стояло напротив камина, с небрежно брошенной на поручень свежей «Таймс». Пожалуй, если б не присутствие горничной, он бы и скрипку взял в руки, и снял с полки пару-тройку книг.