Если бы Энди Хантер мог убить Логана… или если бы обстоятельства сложились так, что Хантер, сам того не подозревая, получил возможность убить Логана… а уж Кларк предоставил бы ему такую возможность…
Великолепно! Потому что: а) «Лонгвуд-Хаус» выставлен на продажу; б) Хантер – архитектор; в) осторожные расспросы показали, что Хантер – друг того самого Роберта Моррисона, с которым Кларк уже знаком.
Да, да. Он сделал так, что вы послали его к Энди Хантеру; более того, он даже позволил вам посоветовать ему пригласить Энди в качестве гостя на уик-энд с привидениями, зная, что совет был предопределен. Редкий джентльмен этот мистер Кларк. Хитрит, манипулирует и в то же время поворачивает все так, что никогда ни за что не несет ответственности. Как нам известно, он никогда не рискует.
Теперь слушайте, что произошло: в начале последней недели марта, после того как Кларк получил от агента ключи от «Лонгвуд-Хаус» и разрешение на осмотр дома, ему понадобился Энди Хантер – в профессиональном плане, конечно. Он попросил Энди съездить туда и тщательно осмотреть дом, сообщив, что слышал, будто на чердаке остались любопытные реликвии и документы. Вместе с ключами от дома он передал ему еще один ключ от ящика, который не получал от агента.
Хантер осмотрел дом и, подчиняясь свойственному человеку любопытству, открыл ящик, заполненный старинными документами, и тут же ему на глаза попался аккуратный маленький чертеж: план трюка с электромагнитом с деталями, указывающими на то, как можно превратить это в смертельную ловушку простым перемещением стола с пишущей машинкой и самой машинки.
Тут вмешалась Тэсс.
– Погодите! – воскликнула она. – Этот старик Лонгвуд – тот самый, из-за которого произошли все эти беды, – наверняка хорошо умел чертить планы. И что, вы хотите сказать, что он оставил свой план там?
Доктор фыркнул от смеха, но как-то нехарактерно для него, поэтому тут же посерьезнел:
– Вряд ли. Скорее всего, Кларк использовал собственные знания. Это был план Кларка, который он отпечатал так, чтобы его нельзя было распознать. Он начертил его карандашом на старой, пыльной бумаге. Ведь Кларк, как мы знаем, играл с выгодой для себя: он задумал убийство, в котором должна была быть задействована пишущая машинка на письменном столе.
Следующие несколько дней были решающими. Если бы Хантер пришел к нему и сказал: «Боже мой, сэр, вы только взгляните на это! Электромагнит в каминной стенке. Приспособление для убийства! Что вы об этом думаете?» Ведь, если у Хантера не возникла мысль об убийстве, он должен был бы это сказать – речь шла о довольно необычном скрытом приспособлении, и всякий честный архитектор, несомненно, должен был бы обсудить это с хозяином. Но Хантер промолчал.
Кларк, вероятно, был доволен собой. «Так вы считаете дом достаточно прочным и безопасным и рекомендуете купить его, мистер Хантер?» – «Да, сэр, совершенно определенно». – «Что ж, отлично, я доволен. Надеюсь, вы присоединитесь к небольшой вечеринке по случаю новоселья, которую я собираюсь организовать после переезда? Народу будет немного, в том числе мои лучшие друзья Логаны».
И тут кровь ударила в голову бедного парня; он рассказывал, что ему даже пришлось ухватиться за спинку кресла, чтобы не упасть.
Если бы он сообщил об электромагните, то Кларк просто не купил бы дом и придумал какой-нибудь другой план, потому что он, как известно, никогда не рискует.
Справедливости ради замечу: Энди Хантер не знал о том, что в доме был не один электромагнит, и даже не подозревал об этом до роковой субботы, когда я попросил его встать с поднятыми руками на стул под люстрой и из-за обыкновенного сквозняка из открытой двери люстра закачалась. Позже он рассказывал, что тогда ему внезапно стало ясно, что могло убить дворецкого. После этого таинственным образом ожили старинные часы в холле – Кларк проделал именно тот трюк, о котором говорил Эллиот, – и Энди Хантер мог возмутиться, что в доме было еще кое-что подозрительное, о чем он не знал. Тогда он взял иголки, стремянку и среди ночи отправился проверить, не намагничен ли металл люстры. Он так и не нашел, а может быть, и не искал выключатель, связанный с этим магнитом, – мы до сих пор не знаем, где он находился. Он просто подтолкнул люстру, та лязгнула, зазвенела и с неожиданной легкостью стала раскачиваться. Хантер покачнулся, потерял равновесие на шаткой стремянке, попытался ухватиться за что-нибудь, чтобы не упасть…
Вот и все. Еще одна почти трагическая история. Однако я рассказал вам ее финал. Теперь давайте вернемся назад.
В апреле, пока дом заново отделывали к новоселью, Кларк пристально следил за любовниками в музее Виктории и Альберта. Как-то раз он нарочно столкнулся с миссис Логан после ее свидания с Хантером; в другой раз он снова, как бы случайно, встретил ее в музее. Он старался попадаться ей на глаза и в других местах, и внешне это даже походило на легкий флирт. На самом деле его целью была проверка ее эмоционального пульса.
– Поэтому она и сказала тогда, что Кларк был человеком, с которым она там встречалась? – спросила Тэсс.
– Да, она подумала, что так будет безопаснее. На самом деле эти встречи ничего не значили, но, как она вам говорила, она ни за что на свете не назовет имя Хантера, потому что их связь была не такой уж невинной: недалеко от музея была маленькая гостиница, в которой, если заглянуть в регистрационный журнал…
Гвинет Логан – очень скромная молодая леди. Даже после смерти мужа она оставалась скромной.
Продолжая следить за любовниками, Кларк обставлял дом. «Мистер Хантер, мне кажется, пишущую машинку лучше поставить в кабинет. Да, и стол для нее. Постойте, а куда же его поставить: к северной стене или к южной?» И этот молодой оскорбленный козел отпущения, пылающий ненавистью к Бентли Логану, терзаясь угрызениями совести оттого, что пользуется расположением доброжелательного хозяина, говорит: «К южной стене, сэр, вот сюда. Скажу рабочим, чтобы повесили над ним лампу». – «Ладно, мистер Хантер, если вы так советуете…» – соглашается Кларк, прикрывая, как вы понимаете, собственные преступные намерения – ведь он, как известно, никогда не рискует.
Итак, мы добрались до уик-энда с привидениями и субботнего убийства. Теперь ваши собственные воспоминания заполнят пробелы.
– Нет, не заполнят, – возразил я. – Я в тысячный раз спрашиваю, кто был человек в коричневом костюме? Кто-то стоял снаружи у окна. Кто это был?
– Джулиан Эндерби, – любезно ответил доктор Фелл.
– Джулиан?
– Гхм… да. О да. Хо! Вы… э-э-э… не часто встречались с ним в последние месяцы?
Тэсс засмеялась:
– Ни разу. Он женился на самой изысканной девушке. Так или иначе, но я их никогда не видела. Говорят, дела у него идут хорошо.
Доктор Фелл засопел, выпятив нижнюю губу; кончики его бандитских усов опустились.
– Они шли бы гораздо хуже, – сердито прорычал доктор, – если бы он осмелился рассказать полиции то, о чем говорил вам тогда, в спальне, среди ночи. Он проверил вначале на вас, но в последний момент не смог набраться храбрости, чтобы доверить это полиции. Не смог, хотя Кларк обещал ему очень заманчивые условия работы в юридическом бизнесе, если он расскажет…