– Да. Но когда ваша дочь заговорила об этой квартире, у него возникли сомнения. Разумеется, у него оставался ключ, и он на следующее утро, на одном поезде с вами, поехал в Лондон. Но он не мог отправиться по нужному адресу прямо с вокзала, потому что вы направлялись туда же, в магазин готового платья…
– Клянусь, я ни о чем не подозревал!
– Зато Торли обнаружил его там, – с горечью проговорила Дорис. – Утром я рассказала Торли, о чем мы говорили накануне, и он помчался на машине в город посмотреть, не осталось ли в квартире улик. У него тоже был ключ – ключ этой женщины. Он застал Ронни в квартире, и между ними произошла страшная драка.
Дорис содрогнулась, представив себе вживе эту картину.
Локи посмотрел на доктора Фелла:
– Ну а вы, поняв, в чем дело, послали туда Холдена. Да. Да… Теперь все понятно. – Локи, больше похожий на бледную тень человека, какое-то время колебался, потом сказал: – А теперь я бы хотел кое от чего отречься!
– Отречься?! – удивленно воскликнула Силия.
– Дорис! – проговорил сэр Дэнверс почти официальным тоном. – Я противился твоему браку с мистером Маршем. Признаюсь, я не доверял ему. Поначалу я даже думал, что он убийца. И только сегодня ночью, обдумав все окончательно… Дорис, твой отец был не прав! Я пытался принудить тебя… Одним словом, я отрекаюсь от прежних намерений! И если ты хочешь выйти замуж за этого человека…
Дорис, сидевшая на подлокотнике кресла, внимательно слушала отца.
– Но я не хочу выходить за Торли!
Локи был потрясен:
– Не хочешь?! Почему?
– Не знаю. Просто не хочу, и все. Силия!
– Да, дорогая?
– Вот ты всегда любила Дона Угрюмо. Так?
– Мне бы не хотелось обсуждать это на людях, – улыбнулась Силия, посмотрев на Холдена. – Но это так. Я любила его и люблю.
– А у нас с Торли все по-другому, – сказала Дорис и, помолчав, прибавила: – Он не тот, за кого я его принимала. Он – слабак.
Все молчали. Наконец Локи, пытаясь изобразить улыбку, проговорил:
– Дорис, не могу сказать, что твое решение мне не по душе. Ты молода, и у тебя все впереди. Меня утешает, что, по крайней мере, Бог миловал тебя от…
– Отец, не говори гадостей о бедном Ронни! – вскричала Дорис.
Все продолжали молчать, а Дорис, встав с кресла, подошла к окну и выглянула в залитый лунным светом сад.
– Ронни, – сказала она, – был сильным. По-настоящему сильным. – В ее голосе звучало с трудом скрываемое восхищение. – Я никогда не думала, что он такой! Я считала его слабаком и даже не догадывалась, что он способен на настоящий поступок! Что бы он там ни сделал, но я считаю, таким и должен быть мужчина! Теперь я жалею, что не вышла за него!
Из груди доктора Гидеона Фелла вырвался звук, который можно было принять за ироничный вздох. Задумчиво покачав головой, он наклонился к низенькому столику, открыл графин с виски, налил в стакан весьма внушительную порцию и добавил в нее совсем немножко воды.
Всем своим видом он излучал добродушную иронию, когда, поднимая бокал, объявил:
– Я пью за человеческую натуру!