— В шестьдесят втором меня еще не было на свете! — возмутилась дородная Марго.
— Не «на свете», — поправила ее Нинель, а «на этом свете». Вы тогда, дорогая, лежали в реанимации после неудачной пластической операции.., что вам тогда делали — убирали излишки жира или подтягивали морщины?
— Какая у вас память! — пропела Марго. —В таком-то возрасте!
— Все, все, я сказал — немедленно прекратили! — режиссер повысил голос. — Или я срочно найду других исполнительниц! Вы забыли, что по сценарию должны быть подругами? Если вы будете так смотреть друг на друга, никто не поверит в вашу дружбу!
— Судя по тому, что вы пригласили Нинель, — произнесла Марго последнюю реплику, — мы снимаем фильм ужасов.., что-нибудь вроде «Возвращения живых трупов»…
Режиссер так взглянул на нее, что актриса замолкла. Часть павильона была превращена в кухню обыкновенной небогатой квартиры. Режиссер уселся в свое кресло и скомандовал:
— Марго, ты садишься за стол, подперев подбородок кулаком…
— Который? — не удержалась Нинель. — Или все три?
— А это еще что? — Марго уставилась на большого красивого попугая, который сидел на подлокотнике режиссерского кресла. —Почему в павильоне птица? Вы же знаете, что у меня аллергия на птиц? Ведь я неоднократно предупреждала, что не должно быть…
— Марго! — рявкнул режиссер. — Мне надоели твои фокусы! Ты хоть читала сценарий?
— А как же! Вы же знаете, что я всегда очень ответственно отношусь к работе…
— Но ты хотя бы прочитала название? Как называется наш фильм, ты помнишь?
— Но Олег Генрихович, вы придираетесь! —На глазах Марго заблестели слезы. — Почему вы ко мне все время придираетесь?
— Оставь эти слезы до следующей сцены, прикрикнул на нее режиссер, — и запомни, наш фильм называется «Две дамы с попугаем», так что без птицы мы никак не можем обойтись! А вот без тебя — запросто!
Выгляни на улицу — там целая очередь из желающих получить эту роль! Особенно твою — полная дама средних, среднего, скажем так, возраста!
— Все, все! — испуганно отозвалась Марго. —Я уже вылечила свою аллергию! Еще в прошлом году, я забыла…
— Склер-роз! — гаркнул попугай.
— И ты тоже помолчи, — повернулся к нему режиссер, — а то выставлю из павильона! Ты в этой сцене не задействован, я тебя взял только чтобы приучить к обстановке!
Все «творческие натуры» испуганно замолчали, и режиссер, воспользовавшись временным затишьем, постарался направить процесс в нужном направлении:
— Поехали. Нинель, твоя реплика!
— Что случилось, дорогая? — воскликнула брюнетка с фальшивым сочувствием. — На тебе просто лица нет.., впрочем, и никогда не было, — добавила она вполголоса.
— Придерживайся текста! — рявкнул режиссер. — У нас нет времени на бесконечные репетиции! Теперь — твоя реплика, Марго!
— От меня ушел Тимофеев! — воскликнула толстуха Марго с глубоким чувством.
— Как я его понимаю! — воскликнула Нинель.
— Кажется, я сказал — придерживайся текста! — Режиссер подпрыгнул на месте. — У тебя совсем другая реплика!
— Ах, извините, — Нинель изобразила виноватую улыбку, — я слегка перепутала…
— Склероз, дорогая, — оскалилась на нее Марго, — в вашем возрасте это вполне понятно и простительно!
— Лучше склероз, дорогая, — немедленно отозвалась Нинель, — чем маразм, как у вас…
— Я сказал — прекратить отсебятину! — Режиссер от злости заскрипел зубами. — Твоя реплика, Нинель!
— Как это — ушел? — воскликнула брюнетка, заглянув в сценарий. — Что ты хочешь сказать?
— Ушел к другой женщине! — прорыдала Марго. — К другой, после стольких лет! Оставил мне ужасную записку, взял выходной костюм, документы, деньги.., кажется, еще одну чистую рубашку… — Марго замолчала, сотрясаясь от беззвучных рыданий.
— Может быть, накапать тебе валерианки? — с наигранной жалостью проговорила Нинель. — Хотя, конечно, дорогая, валерианка тебе вряд ли поможет, обычно ты накачиваешься третьесортным коньяком, недаром морда такая красная…
— Да что же это такое? — Марго вскочила со стула и бросилась на партнершу, сжав пудовые кулаки. — Да когда же это прекратится?
Нинель отскочила в сторону и заняла оборонительную позицию, прижавшись спиной к стене и выставив вперед длинные ярко накрашенные ногти. При этом она шипела, как разъяренная кошка.
Попугай радостно захлопал крыльями и завопил во все горло:
— Мегер-ры! Цир-рк! Бр-раво! Умор-ра! Мегер-ры!
— Ну вот что! — Маленький бородатый режиссер с неожиданной ловкостью вскочил на стол, оказавшись выше всех в павильоне, и заорал в мегафон, перекрывая шум, как капитан корабля перекрывает прокуренным басом грохот шторма. — Я сказал — соблюдать трудовую дисциплину! Кто скажет хоть слово не по сценарию — немедленно вылетит из сериала! Это мое последнее слово, и касается абсолютно всех!
— Бр-раво! — заорал попугай. — Ур-ра! Тр-риумф! Сир-раведливость востор-ржество-вала!
— И тебя это касается! — Режиссер повернулся к Перришону. — Где Аглая? Где, я спрашиваю, Аглая?
Аглая Михайловна послушно выскочила из молчаливой толпы телевизионной обслуги и встала перед грозным режиссером, как лист перед травой, ожидая приказаний.
— Унеси свою птицу! — рявкнул тот. — Пока она не задействована, пусть посидит у тебя в кабинете, а то, понимаешь, только добавляет бардака…
— Пр-реследуют! Тер-рор-ризируют! проговорил Перришон, пригорюнившись, но сопротивляться не стал — суровый вид режиссера произвел на него впечатление.
Аглая Михайловна вошла в свой кабинет, поставила клетку с попугаем на шкаф и хотела вернуться в павильон, но в это время на ее столе истерично зазвонил телефон. Белобрысой девицы, Аглаиной соседки по кабинету, не было на месте, как всегда, когда она бывала нужна.
Аглая тяжело вздохнула, села за стол и сняла трубку.
Тяжелый вздох объяснялся тем, что она хорошо знала по своему опыту: стоит только сесть за рабочий стол, встать из-за него удастся очень нескоро, потому что звонки и посетители непременно потянутся сплошной чередой.
— Что это вы трубку не берете? — недовольно осведомился начальник юридического отдела студии. — Я вам уже четвертый раз звоню!
Я в павильоне у Бруствера, Леопольд Казимирович, — начала оправдываться Аглая, в кабинете никого не было…
— Как всегда! — рявкнул юрист. — Что это за странные документы от вас приходят?
— А в чем дело?
— Кто так заполняет анкеты на артистов? У меня волосы дыбом встали!