– То есть она журналистка? – осторожно осведомился Леня. – А что же она делает здесь?
– Мы все задаемся этим же вопросом! – гневно воскликнула начальница, но тут же снова понизила голос: – Виталий Викентьевич проявляет в этом вопросе просто удивительную мягкотелость! Ее давно уже пора уволить, она совершенно запустила работу по научному плану, и мы неоднократно поднимали этот вопрос, но он каждый раз спускает дело на тормозах… Может быть, ему просто лестно, что его сотрудница печатает статьи в популярных изданиях?…
– То есть она тоже ваша коллега, географ? – высказал Маркиз осторожную догадку.
Это было его ошибкой. Начальница побагровела от злости и зашипела, как раскаленная сковорода, на которую попала капля воды:
– Это она-то географ? Упаси меня Боже от таких, с позволения сказать, коллег! Если вы не можете отличить газетного борзописца от настоящего ученого, то я просто не знаю, о чем с вами можно разговаривать!
Маркиз как можно вежливее извинился перед озлобленной дамой за свои необдуманные слова и поспешно ретировался из географического рассадника. Оказавшись в коридоре, он замедлил шаги, а после и вовсе остановился. Что-то подсказывало ему, что Анна Самохвалова ненадолго задержится среди своих любезных сослуживиц.
Он не ошибся: не прошло и получаса, как зеленоглазая красотка вылетела в коридор, напоследок громко хлопнув дверью.
– Ох, не любят вас в коллективе! – проговорил Леня, когда Анна поравнялась с ним.
Зеленоглазая красотка застыла на месте как громом пораженная, оглянулась на Ленин голос и с неожиданным интересом спросила:
– А вы-то что в этом гадюшнике делали?
– Мне консультация нужна.
– Фиг вы от них что-нибудь узнаете.
– Я это уже понял. – Леня пошел по коридору рядом с Анной. – Мне начальница здешняя доступно объяснила, что на самый простой вопрос у них уйдет как минимум год.
– На том стоят! – с коротким смешком проговорила Анна. – Знаете ведь – кто хочет сделать – думает, как сделать, кто не хочет делать – думает, как отвертеться. И после этого они считают, что лично я виновата в их нищете. Да за их работу и тех денег, что они получают, не стоило бы платить.
– А начальница эта – она кто такая?
– Начальница! – Анна саркастически хмыкнула. – Какая она начальница! Это Варвара Кочерыжкина, она не начальница, а прирожденная активистка! Все начальство поразъехалось – кто в отпуск, кто в Москву в командировку, кто за границу на конгресс, вот она и оказалась на хозяйстве. По принципу «если все уволятся, я буду начальником отдела».
За таким приятным разговором новые знакомые спустились на первый этаж и вышли на улицу. Анна подошла к новенькому сверкающему «форду», ласково похлопала его по капоту, как ковбой своего верного иноходца, и неожиданно предложила:
– Я еду на Черную речку, могу куда-нибудь подвезти.
Маркиз, которого в десяти метрах дожидалась собственная машина, неожиданно для самого себя с энтузиазмом воскликнул:
– Отлично! Мне как раз по дороге! Анна села за руль и резко сорвала «форд»
с места. Видимо, у нее здорово накипело на душе, так что она продолжала изливать душу перед малознакомым человеком:
– Добро бы сами ничего не делали, но почему-то их раздражает, когда кто-то другой не хочет сидеть сложа руки! Вы говорите, что меня не любят! Да они меня просто ненавидят за то, что я успеваю что-то сделать в то время, когда они вяжут свои уродские шапочки и перемывают друг другу кости!
Маркиз с ужасом глядел на то, как Анна ведет машину, – увлеченная своим страстным монологом, она совершенно не обращала внимания на цвет светофора, зверски подрезала чужие машины и временами вообще отворачивалась от дороги и выпускала из рук руль, чтобы энергичным, темпераментным жестом подчеркнуть свою фразу.
– Они вам небось говорили, что я занимаюсь журналистикой в ущерб научной работе?
– М-да, – осторожно согласился Леня, не спуская глаз с дороги.
– Вранье! – Анна энергично взмахнула рукой, выпустив руль. – Да я всю текущую работу по их дурацкому научному плану успеваю сделать раньше всех! Виталий Викентьевич прекрасно это знает, иначе бы он ни за что не держал меня на работе…
Маркиз только было собрался спросить, кто такой Виталий Викентьевич, столь часто упоминаемый в географической среде, как вдруг он в ужасе увидел, что Аннин «форд» идет на стремительное сближение с лаковым бортом «шестисотого» «мерседеса». Столкновение казалось неизбежным. Леня оттолкнул Анну, вцепился в руль и немыслимым виражом увернулся от «мерседеса» и остановил «форд» на тротуаре, в двух шагах от витрины магазина.
Едва переведя дыхание, Леня изумленно повернулся к Анне. Зеленоглазая красотка откинулась на сиденье, трясясь от смеха.
– Вам смешно? Ничего себе! А у меня вот, честно говоря, руки до сих пор трясутся.
– Простите, – Анна с трудом справилась с приступом смеха. – На меня такое иногда находит в самые неподходящие моменты. Это вроде истерики. Вы просто потрясающий человек. Ужас, что было бы, если бы мы врезались в того лакированного «братка».
– В лепешку бы расшиблись.
– Это в лучшем случае. – Анна снова усмехнулась, и Леня испугался, что у нее снова начнется приступ истерического смеха. – Нет, правда, – Анна повернулась к Лене, в глазах ее горело восхищение, – вы просто чудо. У меня тоже до сих пор руки трясутся.
– На дорогу смотреть нужно, – вполголоса проворчал Маркиз, смущенный восхищением зеленоглазой красотки. – Хотя бы иногда. Давайте-ка я пока сяду за руль, мне так будет спокойнее.
Он поменялся с ней местами, сел на водительское место и осторожно съехал на мостовую.
– Повезло нам, что весь этот цирк не видели гаишники!
– Да уж! – Анна зябко передернула плечами. – Я бы сейчас куда-нибудь зашла, выпила кофе… или чего-нибудь покрепче – стресс снять.
– Чего-нибудь покрепче вам при такой экстремальной манере вождения нельзя, а от кофе я бы и сам не отказался.
Леня увидел неподалеку кафе «Отличная кружка» и припарковал возле него машину.
Усевшись за столом, откинувшись на спинку стула и пригубив ароматный мокко, Анна снова восхищенно уставилась на Маркиза и проговорила низким воркующим голосом:
– А ведь я сначала вас недооценила! Думала, раз к этим мымрам пришли, значит, так – заурядный неудачник… А вы – настоящий супермен! Кстати, я так у вас и не спросила, что вы у наших кочерыжек хотели узнать?
– Да я, – смущенно начал Маркиз, которому трудно было излагать свою легенду под взглядом зеленоглазой Анны, – я статью пишу… про Ильина-Остроградского. Был такой путешественник в начале двадцатого века…