Мгновение спустя, на гарнизон обрушился ливень стрел. За первым залпом последовал второй, третий. С угрожающей вибрацией стрелы вгрызались в щиты, не причиняя людям вреда.
– Вот разошлись! – зло процедил Ринго. – Видно, здорово мы им надавали!
Роган отыскал глазами могучую фигуру Джона. Рядом прятался Мартин. Убедившись, что юноша успел передать щит Джону, Роган немного успокоился. Люди терпеливо ждали, когда иссякнет смертоносный ливень. Вскоре дождь стрел ослаб – вражеские лучники торопились сменить опустевшие колчаны.
– Отходим! – крикнул Роган, и вдвоем с Ринго они побежали к глинобитной стене. Джон и Мартин устремились за ними.
Кочевники не могли знать, что в нескольких шагах от схода на берег замаскирован глубокий ров, дно которого утыкано острыми кольями. Расценив отступление людей как бегство, ликуя, они ринулись следом – туда, где их ждал тонкий настил из веток и травы, под которым скрывались десятки остро отточенных кольев.
Первые ряды врагов даже не успели испугаться, когда земля разверзлась под их ногами. Раскрыв обман, кочевники попытались обойти яму, двигаясь вдоль берега. Многие из них пали, пронзенные стрелами, так и не вступив в бой, но большинству все же удалось ловушку миновать.
Несмотря на потери, на каждого из воинов Рогана приходилось по три врага. Роган не знал, смогут ли его люди выстоять в этой битве, но он прекрасно понимал, что в подобной ситуации очень много зависит от командира.
Роган отбросил щит и, издав рык, способный испугать даже лоборога, ринулся на врага. Победный клич пролетел над землей – воодушевленные примером командира, в атаку пошли защитники заставы.
Рогана атаковали одновременно четыре кочевника. Выпучив от изумления глаза, все четверо пытались достать могучего противника, толкаясь и мешая друг другу. Роган ловко уклонился от трех ударов, парировал четвертый, и не успели зверолюди опомниться, как обоюдоострый топор рассек до грудины одного, отрубил голову второму и, пробив щит, вонзился в грудь третьего. Поверженные враги упали на землю, оставшийся в живых, издав пронзительный крик, рванулся прочь, но меч Ринго тут же прервал его бег. Благодарно кивнув, Роган отскочил влево, пропуская несущегося на него, словно взбешенный лоборог, копьеносца, и, как только выпад противника провалился в пустоту, разрубил его надвое. Боковым зрением Роган увидел, что два широкоплечих воина теснят Мартина. Юноша храбро отбивался коротким мечом; расколотый щит валялся рядом. Неожиданно Мартин запнулся о корень и упал.
– Помогите! – закричал он испуганно.
Времени на раздумья не было. Роган вытащил торчавшее из земли копье и метнул его в ближайшего к Мартину кочевника. Четырехгранный наконечник вошел зверолюду чуть ниже лопаток. Захлебываясь кровью, дикарь рухнул на юношу, придавив его. Второго кочевника настиг меч Джона. Волосатая рука, сжимавшая булаву, упала на землю. Из страшной раны била кровь, разливаясь бурой лужей. Джон тут же отрубил искалеченному врагу голову, сбросил с Мартина бездыханное тело и, широко улыбаясь, протянул руку:
– Долго еще собираешься лежать?
Пытаясь унять дрожь, побелевшими губами Мартин прошептал слова благодарности и поднялся на ноги.
Битва подходила к концу; земля, одежда, лица – все было залито, забрызгано кровью. Рев, вопли, проклятия сплелись в один сплошной гул, перекрыв шум реки. Не выдержав яростного напора, кочевники дрогнули и стали отступать. Вернувшись на свой берег, они тут же скрылись в лесу.
Как только противник пропал из виду, Роган приказал прекратить преследование и укрыться за ограждением. Он пересчитал уцелевших и с тревогой посмотрел на залитое кровью лицо Крауна Де Линга – глубокий порез спускался через правую бровь на щеку. Пытаясь остановить кровотечение, молодой барон прижимал к ране хлебный мякиш.
– Что с катапультами? – спросил Роган.
– Первая разбита полностью, вторую еще можно починить, – тяжело проговорил Де Линг.
– Глаз цел?
– Если бы! – сокрушенно произнес молодой барон.
– Ринго, перевяжи его, – приказал командир.
Ринго вытащил из сумки разорванные на полоски тряпицы и подошел к раненому.
– Пустое, – прохрипел Де Линг и тут же поперхнулся хлынувшей горлом кровью. Он рванул края куртки. Взорам людей открылся торчащий из груди обломок стрелы, воина скрутила судорога, голова запрокинулась.
– Эх, говорили же тебе: не снимай кольчугу, – прикрыл Джон умершему веки.
Все замолчали, понимая, что только так сейчас могут почтить память товарища.
– Зараза, больно-то как, – внезапно застонал Мартин, как ребенка баюкая перебитую палицей руку.
– Терпи, малыш, терпи, – подбодрил его Джон, – еще на сеновале будешь рассказывать девицам, как держал на переправе ораву кочевников.
– Голова цела – и ладно! – улыбнулся Мартин, – вот только лучник из меня теперь никакой!
– Мы тут уже все никакие, – примирительно сказал Крис.
Джон внимательно посмотрел Рогану в глаза и, словно прочтя в них что-то очень для себя важное, решительно выдохнул:
– Уходить нужно! Уводи людей, командир. Еще одна атака, и от нашего отряда останется одно воспоминание. Не дождаться нам подкрепления, видимо, что-то с Антом случилось! Посылать еще одного гонца – только искушать судьбу: и приказ не выполним, и сами поляжем.
Роган прекрасно понимал, что Джон прав, и, если отряд не сорвется немедленно, лучшее, что ожидает людей, – геройская смерть. Долг каждого воина – защищать родную землю до последнего вздоха, до последней капли крови, но какой от защитника толк, если он мертв?
Роган посмотрел в небо. Высоко-высоко, среди белых перин облаков плыл в глубокой синеве небесного моря канюк. Раскинув руки-крылья, птица высматривала добычу. «Сколько бы ни было вокруг мертвой пищи, соколы бьют только живых. Но почему? Кто вложил им такой инстинкт, и главное – зачем? Может быть, чтобы не жирели голуби? – мысленно усмехнулся Роган. – Всегда есть кто-то, от кого нужно бежать, прятаться, и, если ты недостаточно расторопен, твою женщину возьмет другой, и детей она родит не от тебя!»
Размышляя, он вспомнил отцовскую мудрость: «Удел простого воина – выполнять приказы. Но командир когда-нибудь окажется перед выбором: либо допустить смерть подчиненных, оставив честь незапятнанной, либо освободить их от слов присяги, связавшей жизнь и смерть воедино».
– Собирайтесь, – твердо произнес Роган, обращаясь к замершим в ожидании воинам.
– Правильный выбор! – поддержал командира Джон, понимая, чем тот рискует. – Скажем, что часть кочевников прорвалась, и поодиночке наши гонцы бы не пробились. Главное – успеть уйти до следующей атаки.
Взгляды людей непроизвольно устремились в сторону переправы. На противоположном берегу реки снова появились гоблины-наездники.
– Дьявол, не успели! – в сердцах хлопнул рукой по голенищу Крис.