– Погоди строить планы, – возразила Аня. – Чтобы разделаться с ним и спасти мальчика – а я не сомневаюсь, что он здесь, – надо придумать, как попасть в дом.
– Чего тут сложного? – удивился Билс. – Махнем через забор – и все дела.
– Вот именно, – ехидно усмехнулась Аня. – Вон ту красную лампочку видел?
Она ткнула пальцем в мерцающий красный огонек, расположенный прямо над воротами.
– Матерь божья! Сетка под током!
– Ага, – снова кивнула Аня. – Не знаю, как вы, ребята, а мне что-то не хочется превращаться в курицу гриль.
Макс смерил ее оценивающим взглядом, чуть дольше задержав его на тугой попке девушки, обтянутой узкими джинсами.
– А что, получился бы весьма аппетитный цыпленочек. – Он плотоядно оскалил зубы. – Но если говорить по существу, то проблема решается гораздо проще, чем кажется.
– Да неужели, – скривилась Аня. – Ну конечно, ты же у нас Тарзан – повелитель обезьян!
– Сама ты макака, – парировал Макс. – Но, как ни странно, твое замечание недалеко от истины. Видите вон то дерево?
Он показал на раскидистый ствол дерева с густой кроной, росший почти вплотную к ограде. Одна из ветвей нависала прямо над двором, практически касаясь крыши дома.
– И ты хочешь сказать, что мы полезем в дом по этому дереву? – ужаснулась Аня. – Я пас. Я по деревьям лазать не умею.
– Хорошо. Мы с Билсом справимся, а ты посидишь тут, – неожиданно легко согласился Макс.
Аня обвела тоскующим взглядом густые заросли вокруг, откуда доносились подозрительные вопли и крики, и прикусила губу.
– Ну уж нет, дудки. Я одна не останусь. Не хочу, чтобы мной пообедал кто-нибудь из местных жителей! А когда начнем?
– Думаю, надо дождаться темноты, – предложил Билс.
– Почему не сейчас?
– В темноте сподручнее. Дождемся, пока он уснет, и постараемся пробраться в дом. Возьмем его тепленьким. Кроме того, неизвестно – вдруг он не один в доме?
– Кстати, а где он держит результаты? – неожиданно спросила Аня.
– Какие результаты?
– Ну, результаты экспериментов? Этих своих зверолюдей?
– Наверное – в доме. Там у него должно быть что-то вроде лаборатории, – предположил Билс.
Анну заинтересовал искусственный пруд, вырытый слева от дома. Она время от времени бросала туда тревожные взгляды, так как несколько раз слышала плеск воды. Но увидеть того, кто бултыхался в пруду, ей никак не удавалось – видны были только круги, разбегающиеся по воде.
– Как вы думаете, что там? – наконец не удержалась она.
– Может, рыбу разводит? – хихикнул Билс. – Карпов, например.
– Обязательно. Какой-нибудь новый подвид, – хмыкнул Макс.
– Почему это?
– Пруд огорожен прочной сеткой. Наверняка для того, чтобы резвые карпы не разбежались по двору.
– Может, прекратишь делать из нас идиотов? – раздраженно спросила Аня. – Если ты догадался, кто у него там, то так и скажи.
– Откуда ж мне знать? Этот парень явно с фантазией. Но если тебе так хочется узнать, я могу сходить и посмотреть. Все равно делать пока больше нечего.
Анна не стала его отговаривать, и он бесшумно исчез в зарослях. Некоторое время она и Билс развлекали себя тем, что разглядывали пустой двор. Диего давно ушел с крыльца обратно в дом, животные постепенно успокоились. Только самый крупный гепард время от времени скалил зубы и рычал, пристально вглядываясь в ту сторону, где затаились пришельцы.
– Билс, а как ты попал к мистеру Грину? – спросила Аня, когда ей осточертело пялиться на одну и ту же картинку.
– Он спас мне жизнь, – просто ответил Билс. – Но вообще-то история эта долгая.
– Расскажи, – попросила девушка.
И Билс рассказал.
В детстве он мечтал быть продавцом рыбы. Родился он в небольшом прибрежном городке, самым оживленным местом которого был рыбный базар. По выходным там толпились люди, приезжали оптовые покупатели из крупных городов. Короче, там бурлила жизнь, тогда как в остальное время городок казался сонным, как осенняя муха. Кроме того, отец мальчика работал на этом рынке. Билс хорошо запомнил самый первый раз, когда папа взял его с собой на работу. Вцепившись в руку отца, мальчик во все глаза разглядывал такой новый для него мир, где во главе всего были сильные мужчины в рыбацких рубахах. От них пахло рыбой, табаком и крепким потом, но мальчику казалось, что это – самый прекрасный запах на свете, ведь так пах его отец. Рыбаки подходили поздороваться к отцу и жали ему, Билсу, руку как взрослому, трепали по курчавой голове.
С тех пор он часто представлял себе, как будет ходить по рынку в широкополой шляпе, взвешивать тунца и голубого марлина, раскладывать прозрачные и холодные куски льда в лотки со свежим уловом.
Мечта его осуществилась, когда ему исполнилось шестнадцать. Работа была гораздо сложнее, чем казалось ему в детстве. Рыбаки в большинстве своем пили горькую, как только их нога ступала на берег, морская соль разъедала кожу, но Билс не жаловался. К тому времени он превратился из худенького паренька в крепкого молодого мужчину, и ему надо было кормить мать и младших сестренок. Отца уже не было в живых – когда Билсу было тринадцать, папе проткнули живот в пьяной драке.
К двадцати годам такая жизнь осточертела Билсу, и он стал подумывать о том, чтобы перебраться в какой-нибудь крупный город и попробовать найти себе другое занятие.
Но планы его неожиданно изменились. В городке царили консервативные взгляды, Билс с детства привык по воскресеньям посещать церковь, ни разу не пропустив службу. В один из таких воскресных дней он заметил в толпе прихожан незнакомую девушку, которая пристально смотрела на него, не сводя глаз. Ему стало не по себе от этого завораживающего взгляда. Девушка была хорошенькой, он никогда не встречал таких раньше – тонкие черты лица, очень светлые волосы, собранные в аккуратный хвостик, большие прозрачные глаза. Такие лица должны быть у ангелов, почему-то подумал он тогда.
Девушка настолько поразила его воображение, что после службы Билс со всех ног бросился к пастору, чтобы разузнать, кто она такая.
То, что он узнал, поразило его в самое сердце. Пастор долго отнекивался, прежде чем рассказать правду.
Девушку звали Лотта, ей было всего шестнадцать лет, и она жила в местном... сумасшедшем доме. Внешне она выглядела вполне нормальной, милой и кроткой девочкой. Но иногда, во время грозы или полнолуния, она становилась опасной. Когда это происходило, с ней с трудом справлялись два дюжих санитара. Потом все возвращалось на свое место.
Пастор рассказал эту историю с одной-единственной целью – уберечь молодого парня, который вызывал у него симпатию, от большой ошибки, но вышло совсем наоборот. Лотта запала в душу Билсу, впервые в жизни он влюбился по-настоящему и потому, выждав время, попытался познакомиться с девушкой. Ему это удалось без труда. Между приступами Лотта пользовалась относительной свободой, ей разрешали гулять в парке и принимать посетителей. Правда, кроме Билса, ее никто не навещал – Лотта была сиротой.