* * *
Покидая несколько дней назад поляну вокруг священного колодца, никто не предполагал увидеть ее вновь. По крайней мере, Анна не предполагала. У нее замерло сердце, когда она увидела брошенные ими палатки, кострище, разбросанные тут и там вещи, которые остались нетронутыми. Ни одно животное не решалось забраться на поляну. По-прежнему не летали над ней бабочки, а примятая трава вновь покрывала поляну идеально ровным ковром.
Но так казалось только на первый взгляд. Когда они подошли ближе к месту бывшего лагеря, лицо Макса внезапно стало напряженным. Губы его плотно сжались, глаза недобро сощурились. Анна, заметившая эту перемену, стала внимательнее оглядываться вокруг и скоро поняла, что именно встревожило опытного следопыта. По мельчайшим деталям ей стало понятно, что на поляне побывали люди. Причем их было много, и они очень старались сделать так, чтобы их пребывание в этом месте осталось незамеченным.
Анна вспомнила подслушанный разговор и почувствовала, как холодные струйки пота потекли у нее по спине. Мальчику, которого она обнимала одной рукой, передалось ее состояние, он поднял голову и вопросительно заглянул ей в глаза.
Она крепче прижала его к себе и попыталась улыбнуться. Предчувствие опасности охватило ее так сильно, как никогда прежде.
Макс подозвал их к себе и скомандовал тоном, не терпящим возражений:
– Немедленно уходим. Быстро.
Даже мистер Грин не решился протестовать. Они почти бегом бросились к ближайшим кустам, но не успели сделать и двух шагов, как над ними раздался многократно усиленный мегафоном металлический голос:
– Оставайтесь на месте. Не двигаться. Бросить оружие.
– О господи, что это? – прошептала Аня, вертя во все стороны головой, стараясь определить, с какой стороны раздается отвратительный голос. Он, казалось, шел отовсюду. Он гремел над поляной, повторяя одну и ту же фразу.
Обняв обеими руками малыша, который тоненько заскулил от страха, Анна наконец замерла и постаралась взять себя в руки. Билс, Макс и мистер Грин не торопились выполнить приказ и продолжали держать в руках оружие, но им пришлось подчиниться, когда они увидели, как со всех сторон из мангровых зарослей на поляну выходят люди в военной форме. Анна насчитала пятнадцать человек. Немного. Но для четверых полуголых людей и этого больше чем достаточно.
– Кто эти люди? Что им от нас надо? – пробормотала девушка.
– Мне кажется, что теперь я знаю точный ответ, – горько сказал мистер Грин, и в голосе его прозвучало презрение.
Солдаты выстроились напротив четверых взрослых и ребенка, и только тогда из-за шеренги вышел подтянутый мужчина, который насмешливо посмотрел на мистера Грина и сказал:
– Здравствуй, Джош.
– Привет, Энди, – спокойно ответил мистер Грин.
– Ах ты, гнида! – Рванулся вперед Билс, намереваясь голыми руками придушить офицера. Короткая очередь взрыла песок прямо возле его ног и заставила негра отпрыгнуть назад. Тяжело дыша и стиснув зубы так, что явно слышался хруст, он с ненавистью сверлил взглядом холеного мужчину.
– О господи, да кто этот человек? – не могла понять Анна.
– Это мой брат, девочка. Мой горячо любимый младший брат, Энди Грин, – пояснил Джош таким тоном, как будто объяснял непонятливой школьнице параграф по географии.
– Так это он приказал убить вас? – воскликнула она.
В ее голове пронеслись строчки из залитой кровью записки, найденной на теле Эльзы. Они смогли прочесть только фамилию Грин и решили, что это – имя жертвы. Но, скорее всего, Эльза записала имя и адрес своего нанимателя. Под кровавым пятном скрывалось совсем другое имя – не Джош, а Энди Грин! Поэтому и адрес, записанный на бумажке, сразу узнал телохранитель мистера Грина. Это действительно был один из домов, принадлежащих его хозяину, но там же жил и человек, который задумал весь этот коварный план. Но для чего?
– Послушайте, что вам надо? – вслух спросила она.
Улыбка на лице Энди стала еще шире.
– Ну, так сразу на этот вопрос и не ответишь.
– А вы не торопитесь, – усмехнулась Анна. Она понимала, что их ждет, и разводить дипломатию не собиралась. Единственное, чего она добивалась, – выиграть время, так как была твердо убеждена: именно время решает все в большинстве случаев. Так что торопиться в любом случае не следовало.
Энди чрезвычайно гордился собой. Он сумел обойти брата, которого ненавидел всю жизнь. Теперь Джош был в его руках, и он мог совершенно безнаказанно прикончить его. Жаль, что первоначальный план не сработал, Энди мечтал о том, как предъявит этим надутым партнерам собственного братца, но не того цепкого и предприимчивого, какого они привыкли видеть, а полусумасшедшего, с капающей изо рта слюной идиота. Никого бы не удивило это превращение. Многие отговаривали Джоша от этой безумной идеи – соваться в непроходимые дебри, кишащие опасностями и болезнями, но он, как всегда, поступил по-своему. Так кто виноват, что на этот раз ему не повезло?
Энди было наплевать на эту жалкую кучку оборванцев, стоящих перед ним. Они умрут, так или иначе. Но ему очень хотелось выплеснуть копившуюся годами ненависть, выговориться хотя бы один раз, а потом он снова спрячется за маску скорбящего брата и будет оплакивать семейную трагедию – гибель старшего брата и благодетеля.
Энди решил рассказать этим дрожащим от страха недоумкам историю своей жизни. Точнее, историю своей ненависти.
Энди не любил свою мать. Он вообще считал, что эта вечно занятая женщина – совершенно лишняя в их семье. Она никогда не играла с детьми, он не мог припомнить ни единого раза, когда бы она приласкала его, Энди, погладила бы его по голове, утешила, поцеловала разбитую коленку. Да он в этом и не нуждался. Мать с утра до ночи пропадала на работе, зато отец бывал дома практически постоянно. Отца Энди тоже не любил, но он уважал его за то, что отец постоянно был занят делами по дому: что-то чинил, строгал, налаживал.
Но однажды все стало намного хуже того далекого от совершенства мира, к которому Энди все же притерпелся. Ему было восемь, когда мать, явившись однажды домой раньше обычного, заявила, что уходит от них, так как встретила другого человека. Честно говоря, Энди было наплевать на это. Он не вполне понимал, что значит «другой человек», но то, что мать собирается их бросить, сообразил. Он даже радовался этому. Но тут его удивил собственный отец. Он вдруг заплакал, упал на колени и принялся умолять ее не оставлять его. Энди прекрасно видел выражение брезгливости и гнева, написанное на лице матери. Унижение отца больно ударило мальчика. Он бросился к нему и закричал сквозь слезы: «Папа, вставай, не проси ее остаться. Пусть она убирается ко всем чертям!»
Мать так и сделала. Старшего сына, Джоша, она забрала с собой, а Энди заявил, что останется с отцом. Так и порешили.
Позднее Энди не раз сожалел о том, что в первый и в последний раз в жизни позволил себе пожалеть кого-то. Отец не оправдал его ожиданий. Он так и не оправился от потрясения, стал много пить и через год умер в клинике для бедных.