Анна не помнила, сколько времени просидела, сверля глазами листок с полученными от Стаса данными и пытаясь сосредоточиться. Удавалось ей это плохо, точнее, совсем не удавалось: мысли скакали как блохи по дворовому коту – бесконтрольно и во все стороны. Встреча с бывшим мужем, помимо воли, выбила ее из состояния хрупкого равновесия, которое ей с великим трудом удавалось поддерживать в последнее время. Если бы она могла – заревела бы от жалости к себе и обиды. Но слезы давно кончились, так давно, что она уже и не помнила, когда плакала в последний раз…
На короткое мгновение ей вдруг показались бессмысленными все попытки спастись от неведомого убийцы. Ведь она сломалась уже давно. С тех самых пор, как все это случилось…
Когда-то Анна страдала большим, по мнению окружающих, недостатком: она любила людей. Нет, в ее любви не было той наивности, коей грешат доверчивые юные барышни, не ведающие зла и полагающие, что все вокруг только и мечтают о том, чтобы сделать их собственную жизнь по возможности более приятной. Напротив, Анна прекрасно разбиралась в людях, более того, в силу своих способностей она могла в первые десять минут общения разглядеть все их недостатки, даже те, о которых сами они имели весьма смутное представление. Тем не менее все это вместе взятое ничуть не мешало Анне свято верить в то, что каждый человек в ответ на добро обязательно ответит добром, и никак иначе. Даже неудачи, которые случались гораздо чаще, чем ей бы хотелось, не могли поколебать ее уверенности в своей правоте. Судьбе пришлось немало поломать голову, чтобы отыскать способ вдребезги разбить Анины иллюзии. Зато результат превзошел ожидания…
Блистательный Стас подходил на роль воспитателя как нельзя лучше… По воле судьбы Аня безоглядно влюбилась в обаятельного умницу и бабника, не ведая, к каким последствиям может привести подобное увлечение.
Отменный знаток женской красоты, Стас по достоинству оценил экстерьерные данные новой сотрудницы рекламного агентства «Селена»: точеную фигурку с высокой грудью и длинными ногами, гордую посадку головы, ярко-синий взгляд и глянцево-черную гриву волос. Анна, заметив его интерес, сдалась без боя, чего не могла себе простить по сию пору: она ведь прекрасно видела и его цинизм, и непостоянство, и многое другое, что должно было если не оттолкнуть ее, то по крайней мере насторожить. Тем не менее этого не случилось, у них разгорелся бурный роман, и поначалу ничто не предвещало беды. Напротив, Стас немало удивился, отыскав за модельно-рекламной внешностью красотки весьма острый ум и обаяние искренности. Он и сам не заметил, как здорово привязался к новой подружке, позабыв о привычных развлечениях, подразумевающих частую смену партнерш.
Они были прекрасной парой, и никто не удивился, когда они объявили о своем решении пожениться. Пышный праздник с цветами и подарками, пожеланиями счастья и торжественным маршем Мендельсона, вопреки ожиданиям, оказался началом конца… Довольно скоро Стас очнулся от любовного дурмана и, обнаружив себя связанным по рукам и ногам брачными узами, почувствовал некоторое томление. Он по-прежнему любил свою красавицу-жену, однако мысль о том, чтобы безраздельно принадлежать одной, пусть даже и самой прекрасной, женщине как-то не вязалась с его представлением о счастье. Анна, в свою очередь, так старалась не наскучить ему, что лишь изредка мечты о потерянной свободе портили Стасу кровь. Однако время шло, и он все дольше задерживал взгляд на проходящих мимо голенастых козочках, откровенно глупых, зато свежих и непосредственных.
Три года спустя он потихоньку, с большими предосторожностями, завел первую после долгого перерыва любовницу, затем скоренько поменял ее на вторую, третью – и понеслось…
Такой поворот вновь вернул Стаса в благодушное настроение. Он и мысли не допускал о том, чтобы расстаться со своей женой, рассматривая многочисленные увлечения на стороне всего лишь как способ расслабиться, и никогда не путал одно с другим, успокаивая себя тем, что каждый мужчина от природы полигамен, а против природы, как известно, не попрешь.
Стас искренне был уверен, что Анна пребывает в счастливом неведении относительно его двойной жизни, однако он жестоко ошибался на этот счет: Ане были известны все подробности его многочисленных похождений. Тем не менее она не спешила выяснять отношения и закатывать истерики. Дело в том, что все эти годы, как и в первый день знакомства, она безумно любила Стаса, раз за разом терпеливо глотая слезы, искала ему оправдания и винила во всех своих несчастьях лишь собственное неумение стать для любимого единственной. При этом ей удавалось делать вид, что все идет как нельзя лучше.
Как знать, возможно, эта взаимная игра в поддавки продолжалась бы и по сей день, если бы однажды холодным февральским вечером к ним на огонек не забрели старые друзья Стаса – Вовка Бельский с молодой женой Люсей. Особого восторга по этому поводу Анна не испытывала. К Вовке она с первой встречи испытала неприязнь из-за его удивительной способности говорить по любому поводу сальные комплименты и таращить глаза куда не надо. Его жена – хорошенькая пухленькая блондиночка – была Ане попросту неинтересна, так как мысли ее белокурую головку посещали не чаще одного раза в месяц, а все остальное время она лишь хлопала ресницами и глупо хихикала.
Понимая, что ее мнение по поводу этой пары никого не интересует, Анна его и не афишировала. Наоборот, она, насколько ей позволяли сила воли и выдержка, старательно изображала радушие и гостеприимство.
Закуски и водка стремительно убывали, а веселье и непринужденность прямо пропорционально возрастали. В конце концов на кухне стало так весело, что Аня под благовидным предлогом поспешила убраться в спальню, от души надеясь, что гости достаточно набрались, чтобы не заметить ее отсутствия.
Она постояла возле окна, прислонившись лбом к холодному стеклу и разглядывая заснеженный темный двор, затем с тоской прислушалась к возбужденным голосам за стеной и отправилась спать.
Уснула она почти сразу и проснулась оттого, что кто-то навалился на нее всем телом, обдавая запахом табака и перегара. Потные руки торопливо шарили по груди и бедрам. Стало трудно дышать, Анна, плохо соображая спросонок, наконец изловчилась и сбросила с себя тяжелое тело. Раздался грохот – кто-то свалился с кровати на пол, а Анна испуганно вскочила.
В комнате было темно. Она присмотрелась: возле кровати, вяло матерясь, пытался встать на четвереньки абсолютно голый мужчина. Он поднял голову, и она узнала Вовку Бельского. Глянув на нее мутными глазами, Вовка проблеял:
– Чего, Ань, кочевряжишься? Иди ко мне, моя сладкая… – Он сделал отчаянную попытку снова взобраться на кровать и протянул к ней руки.
– Ты что, сдурел?! – Анна отползла подальше от края. Глаза ее наполнились ужасом и отвращением.
– Значит, вот как? Выпендриваешься? – Вовка неожиданно разозлился. – Подумаешь, цаца какая! Подь сюды, живо! Лучше по-хорошему…
Анна размахнулась, ударила со всей силы по ненавистной роже.
– Пошел вон, придурок! – не помня себя, заорала она. – Где Стас?
Вместо того чтобы опомниться и испугаться, Вовка громко расхохотался. Анна решила, что он с перепоя двинулся рассудком.