— Да, сэр. Если, конечно, нам это до сих пор нужно. В последнее время газеты перестали упоминать о Леонарде Дайксе, утопленнике, которого выловили из реки около двух месяцев назад. Вы еще занимаетесь этим делом?
— Нет.
— А что-нибудь прояснилось по нему?
— Нет, ничего.
— Тогда мне хотелось бы сначала посоветоваться с вами, поскольку дело довольно щекотливое, — Вульф откинулся назад и устроился поудобнее. — Я стою перед выбором. Семнадцать дней назад в Ван Кортленд-парке на безлюдной аллее нашли тело молодой женщины, Джоан Уэлман. Ее сбила машина. Ее отец из Пеории, штат Иллинойс, не удовлетворен тем, как полиция ведет расследование, и нанял меня. Мы беседовали с ним здесь сегодня вечером; два часа назад он ушел, и я немедленно позвонил вам. У меня есть основания полагать, что смерть мисс Уэлман, не была случайной и что ее убийство связано с убийством Дайкса.
— Любопытно, — признал Кремер. — Вы это поняли, поговорив с клиентом?
— Да. И теперь я стою перед выбором. Я могу предложить сделку вашему коллеге из Бронкса. Я готов раскрыть ему связь между обоими убийствами, что ему, безусловно, поможет в расследовании, при условии, что он согласится со мной сотрудничать с тем, чтобы заверить моего клиента — когда дело раскроют, конечно, — что я заслужил свой гонорар. Или могу сделать такое же предложение вам. Поскольку дочь моего клиента убили в Бронксе, то есть на территории вашего коллеги, то, возможно, следовало связаться с ним, но, с другой стороны, Дайкса-то убили в районе Манхэттена. Что скажете?
— Что я скажу? — проворчал Кремер. — Нечто подобное я и ожидал и не обманулся. Вы хотите, чтобы в обмен на вашу информацию об убийстве я посулил вам помочь заработать гонорар, а если я не соглашусь, то вы грозите продать информацию полиции Бронкса. А если и там ваш номер не пройдет, то вы ее просто утаите? Так?
— Мне нечего утаивать.
— Черт побери, вы сами сказали…
— Я сказал, что у меня есть основания полагать, что существует связь между обоими убийствами. Конечно, в своих предположениях я исхожу из определенной информации, но в полиции известно все то, что и мне. Полицейское управление — могущественная организация. Если вы войдете в контакт с уголовной полицией Бронкса, то весьма вероятно, что рано или поздно вы придете к тем же выводам, что и я. Я хотел только сэкономить вам время и усилия. Нельзя обвинить меня в утайке информации, когда полиции двух районов известны те же факты, что и мне.
Кремер хрюкнул от возмущения.
— Ничего, когда-нибудь… — неясно пригрозил он и снова хрюкнул.
— Я делаю это предложение, — продолжал Вульф, — чтобы помочь вам, а также потому, что дело довольно запутанное и потребует значительных усилий, мои же возможности ограничены. А условие я ставлю потому, что, случись вам с моей помощью быстро покончить с этим делом, не прибегая больше к моим услугам, я не хочу, чтобы мой клиент отказался уплатить по чеку. Я предлагаю следующее: если по завершении расследования вы придете к выводу, что убийство мисс Уэлман осталось бы нераскрытым, не обратись ко мне мистер Уэлман, то вы так ему и скажете, только ему, не журналистам.
Вульф потянулся к своему стакану и отхлебнул пива.
— Что ж, это меня устраивает, — заявил Кремер. — Выкладывайте.
Вульф вытер губы носовым платком.
— И еще: мистер Гудвин должен получить допуск к обоим делам — Дайкса и мисс Уэлман.
— У нас нет дела Уэлман.
— Когда я объясню вам, как связаны оба убийства, вы его затребуете.
— Это противоречит инструкциям Управления.
— В самом деле? Тогда прошу прощения. Было бы обоюдовыгодно обменяться информацией, и жаль, конечно, что придется затратить много времени и денег моего клиента, чтобы раздобыть сведения, которыми вы уже располагаете, но нарушать инструкции — нет, об этом не может быть и речи.
Кремер свирепо посмотрел на него.
— Знаете, Вульф, — начал он, — одна из многих причин, почему вы совершенно невыносимы, состоит в том, что вы ухитряетесь так ловко ехидничать, что это не воспринимается как ехидство. И это лишь один из арсенала ваших оскорбительных приемов. Будь по-вашему, я прослежу, чтобы вы получили нее сведения. Что у вас там насчет связи?
— Вы принимаете мои условия?
— Да, черт побери. Не могу же я допустить, чтобы вы умерли от голода.
Вульф повернулся ко мне.
— Письмо, Арчи.
Я достал письмо из-под пресс-папье и передал ему.
— Вот, — обратился Вульф к Кремеру, — копия письма, которое мисс Уэлман написала родителям в четверг, первого февраля. На следующий вечер, в пятницу, ее убили, — Он протянул руку, и Кремер привстал, чтобы взять письмо. — Можете прочитать его целиком, но интересующие вас сведения — в отчеркнутом абзаце.
Кремер так и впился в письмо. Читал он долго и, покончив с чтением, нахмурился. Все еще не переставая хмурится, он взглянул на Вульфа.
— Где-то мне попадалось это имя. Бэйрд Арчер. Вам не кажется?
Вульф кивнул.
— Хотите, проверим, сколько времени у вас уйдет на то, чтобы вспомнить?
— Нет. Где же?
— В списке имен, составленном Леонардом Дайксом, который вы приносили мне полтора месяца назад. Оно шло седьмым по счету, а может, восьмым. Но не шестым.
— Когда вы впервые увидели это письмо?
— Сегодня вечером. Я получил его из рук клиента.
— Провалиться мне на этом месте! — Кремер вытаращился на Вульфа, потом — на подчеркнутый абзац. Затем аккуратно и не спеша сложил письмо и сунул в карман.
— Оригинал находился у вашего коллеги из Бронкса, — пояснил Вульф. — А это моя копия.
— Угу. Я одолжу ее. — Кремер поднял стакан, отпил изрядный глоток и уставился на угол стола Вульфа. Потом отхлебнул еще и вновь вернулся к изучению стола. Так, чередуя глотки с разглядыванием стола, он осушил стакан. Потом отставил его на маленький столик.
— Что еще у вас есть?
— Ничего.
— Что вы успели предпринять?
— Ничего. Отпустив клиента, я сел ужинать.
— Это уж точно. — Кремер пружинисто, словно молодой, вылетел из кресла. — Ну я пошел. Черт побери, а ведь я уже домой топал.
Он зашагал в прихожую. Я засеменил следом.
Когда я вернулся в кабинет, проводив блюстителя закона, Вульф безмятежно откупоривал очередную бутылку пива.
— Как вы отнесетесь к тому, — предложил я, — что я вызову по телефону Сола, Фреда и Орри, вы нас надоумите, как действовать, и мы назначим срок, допустим, завтра на рассвете, для раскрытия обоих преступлений? То-то мы утрем нос Кремеру.
— Не заносись, Арчи, — сердито зыркнул на меня Вульф. — Все далеко не так просто. Люди мистера Кремера, пусть и не очень рьяно, но разыскивали Бэйрда Арчера целых семь недель. Полицейские из Бронкса занимались расследованием семнадцать дней. Теперь они примутся за поиски по-настояшему. А вдруг Бэйрд Арчер вообще не существует?