Она подняла брови и широко раскрыла глаза.
– Не могу себе представить, как дочь пирата могла очутиться на вершине утеса в прерии. Вам, должно быть, почудилось.
Ни один мужчина не в состоянии прервать такой бессмысленный разговор, как этот. Слава Богу, у нее хватило приличия завести другой. Склонив голову набок, она призналась:
– Вы знаете, мне как-то не по себе. Где-то я вас видела, только не помню где, а я всегда запоминаю людей. Не помните, где это могло быть?
Я знал, что это могло быть все там же. Мои фото не так часто появляются в газетах, как фото президента Египта или даже Ниро Вульфа, последнее было там около года назад, но я знал, что это вполне вероятно. Я улыбнулся (на газетных фотографиях я никогда не улыбался) и покачал головой.
– Я бы этого не забыл. Я забываю только те лица, которые мне ни к чему помнить. Напрашивается единственное объяснение: я вам приснился.
Она рассмеялась:
– Ол райт, теперь мы с вами в расчете. А все-таки жаль, что я забыла. Разумеется, я могла встретить вас в ресторане или театре, но если вы узнаете, что я запомнила вас после такой встречи, вы лопнете от самомнения. Впрочем, здесь из вас и так быстро выпустят воздух. Хоть он мне и папочка, работать на него, судя по всему, не сладко. Не понимаю, как… А, Роджер, привет. Ты знаком с Аденом Грином? Папин новый секретарь. Роджер Фут.
Я обернулся. Брат Треллы бал так же мало на нее похож, как и Уимен Джарелл на своего отца. Это был высокий, широкоплечий и мускулистый мужчина со скуластой физиономией. Я понял, что этот верзила вполне может раздавить мою ладонь, поэтому поспешил изо всех сил сжать его. Получилась ничья.
– Сильный мужчина, – отметил Роджер. – Поздравляю. Небось эта шустрая девчонка уже успела выгнуть перед вами шею. Десять к одному, что она рассказала вам о своей белке.
– Роджер увлекается скачками, – пояснила Лоис. – Он чуть не попал на дерби в Кентукки. Когда-то у него была собственная лошадь, но она вывихнула ногу.
– Дело вовсе не в этом, мой ангел. Я бы все равно мог туда поехать, только вряд ли оттуда вернулся. Ведь твой папаша запретил Вестерн Юнион принимать от меня телеграммы с униженными просьбами. Не говоря уж о телефонных звонках такого же рода. Вы полагаете, что удержитесь здесь? – спросил он у меня.
– Не знаю, мистер Фут. Я в этом доме всего два часа. Что, здесь на самом деле тяжко живется?
– Еще как. Даже если вы не такой бедняк, как я. – Он уставился на свою пустую руку. – Должно быть, я забыл свой стакан в доме. Вы не страдаете от жажды?
– Я страдаю, – заявила Лоис. – А вы, мистер Грин? Ален? Мы обращаемся с секретарями запросто. Пошли.
Я вошел вслед за ними в гостиную и направился к портативному бару, за которым Отис Джарелл смешивал в кувшине мартини. Справа от него стоял мужчина, слева – женщина. Мужчина был жилистый, черноглазый, в добротном темно-сером костюме с расклешенным от талии пиджаком. У женщины, возвышавшейся над ним каланчей, были рыжие волосы (крашеные или натуральные, я не разобрался), молочно-белое лицо и вставная челюсть. Джарелл представил меня, по их имена я узнал потом: миссис и мистер Герман Дитц. Новый секретарь Джарелла их не интересовал. Роджер Фут подошел с другой стороны бара и «сообразил» для Лоис «кровавую Мери», виски с содовой для меня и двойной бурбон без всяких примесей для себя.
Я сделал приличный глоток и огляделся. Уимен, сын и Нора Кент, стенографистка, стояли рядышком у незажженного камина и, судя по их виду, беседовали о деле. Неподалеку от них в огромном мягком кресле развалилась Трелла. Она взирала снизу вверх на мужчину, который пристроился на ручке ее кресла.
– Вы знакомы с моей мачехой? – поинтересовалась Лоис.
Я сказал, что с мачехой знаком, но мужчину не знаю, и она пояснила, что это Корей Брайэм, хотела добавить что-то еще, но передумала. Я удивился, что он здесь – ведь у меня было записано, что он помешал сделке. Правда, гостей приглашала Трелла. А может, это была идея самого Джарелла, который заранее был уверен в том, что заполучит меня в свой дом, вот и решил сразу же свести меня с этим человеком. Издали я не углядел в нем ничего примечательного. Наклонившись над Треллой с хорошо отработанной улыбкой, он казался типичным светским фатом в годах с миллионом долларов в кармане. Такой может сунуть две десятки метрдотелю и будет торговаться с таксистом из-за нескольких центов. Я внимательно разглядывал его, подшивая свои наблюдения к неоконченному делу, когда он поднял голову и повернул ее влево. Я повернул свою в ту же самую сторону.
В комнату вошла змея.
Похоже, было задумано: подождать, пока соберутся все, и только тогда сделать выход. Но могло оказаться, что она не переносит сборищ, даже семейных, поэтому откладывала свое появление до последней минуты, потом же, собравшись с силами, решила войти как можно незаметней. Я приберег свое мнение, поскольку у меня не было никаких предрассудков, точнее, были два, друг друга уравновешивавшие. «Змеиная» теория была привлекательна тем, что от ее подтверждения зависел наш гонорар. С другой стороны, мне не нравился наш клиент, и я бы не возражал, если б он остался с носом. Поэтому я был далек от каких бы то ни было выводов, когда следил за тем, как она приближается к камину, возле которого ее муж беседовал с Норой Кент. В ее походке не было ничего от рептилии. Скорее можно было сказать, что эта невысокого роста хрупкая женщина с небольшим овальным лицом скользит по полу, но уж никак не ползет. Муж поцеловал ее в щеку и направился к бару, очевидно, за тем, чтобы принести ей выпить.
Трелла окликнула меня по имени; «Ален», давая тем самым понять, что она с секретарями запросто. Я подошел к ней и был представлен Корею Брайэму. Она похлопала по свободной ручке кресла, веля мне туда сесть. Я послушался, решив, что тут безопаснее, чем в студии. Брайэм встал и отошел. Она напомнила, что я не ответил на ее вопрос относительно бараньей ноги. Возможно, она просто интересовалась, довольны ли служащие ее мужа питанием, однако ее голос звучал вкрадчиво. Конечно, я знаю о женщинах вовсе не так много, как прикидывается, будто он думает, что я знаю, Вульф, но вкрадчивые нотки расслышать умею.
Оказывая подобающие ей по рангу хозяйки дома и жены моего босса знаки внимания, я искоса наблюдал за одним феноменом. Когда Уимен с бокалом в руке подошел к Сьюзен, возле нее уже стоял Роджер Фут. Туда же направился и Корей Брайэм, а через пару минут возле нее был и Герман Дитц. Итак, четверо из шести мужчин оказались возле Сьюзен, но она, похоже, ни пальцем не повела, ни глазом не моргнула, чтобы собрать их возле себя. Джарелл все стоял возле стойки с рыжеволосой женой Дитца. Лоис с Норой Кент вышли на балкон.
Трелла перехватила мой взгляд.
– Чтобы оценить ее, нужно подойти поближе, – сказала она. – На расстоянии она не смотрится.
– Она? Кто она?
Трелла похлопала меня по руке.
– Ну, ну. Я не возражаю. Я к этому привыкла. Она ведь жена моего пасынка. Пойдите, присоединитесь к беседе.