Он шагнул к двери. Слова Вульфа вонзились ему в спину:
– Через час будет подписан ордер на арест вашего сына по обвинению в предумышленном убийстве! Тогда говорить со мной будет уже поздно.
Дональд тоже вскочил и двинулся за главой семейства. Однако сам глава внезапно остановился, круто развернулся, прошагал к Кремеру и звенящим от праведного гнева голосом провозгласил:
– Вы – важное должностное лицо. В вашем присутствии меня шантажируют и угрожают мне. Вы знаете, кто я такой? Да или нет?
Тут, по-моему, старина Джон П. допустил промашку. Несмотря даже на то, что Кремер не имел ни малейшего понятия о том, из-за чего разгорелся весь сыр-бор. Впрочем, следует воздать ему должное, инспектор не стушевался.
– Да, – спокойно ответил он. – Я знаю, кто вы такой. А сейчас сядьте и сделайте, как говорит Вульф. Он владеет этим особняком и оранжереей, в которой произрастает миллион долларов в виде бесценной коллекции орхидей. Вам повезло: я здесь, и смогу выступить свидетелем в том случае, если вам вздумается подать на него в суд за клевету.
Вульф раздраженно фыркнул:
– Можете уходить, сэр, я вас не задерживаю. Но за последствия пеняйте на себя. Вы ведете себя, как школьница, на девичью честь которой кто-то посягнул. Неужто вы не понимаете, что без серьезных оснований я не стал бы такое заявлять? Или вы принимаете меня за недоумка?
– Блефует он! – выпалил вдруг Дональд.
Отец бросил на него уничтожающий взгляд и кивком головы велел сесть в кресло. Дональд покорно опустился в кресло. Джон П. последовал его примеру и обратился к Вульфу:
– Выкладывайте.
– То-то же, – сухо сказал Вульф и снова переплел пальцы. – Постараюсь быть как можно более кратким, поскольку вы уже и так в курсе дела, а мистеру Кремеру можно обрисовать все в самых общих чертах.
Вульф возвел глаза на Кремера и добавил:
– Для начала готов назвать вам имя убийцы. Я обещал вам это. Ее имя княгиня Владанка Доневич.
– Не знаю её, – буркнул Кремер.
– Нет, знаете. К этому мы вернемся позже. Она из Загреба – столицы Хорватии, входящей в состав Югославии. Жена молодого князя Стефана. Они, в отличие от большинства хорватов, сочувствуют фашистам. Однако объединяет её с остальными хорватами ненависть к официальному Белграду. В Белграде, кстати, сейчас выбирают, кому покориться – Германии с Италией или Франции с Англией. Поэтому хорваты для немцев как кость поперек горла. С помощью банды Доневича Германия пытается подкупить хорватов, засылая в Загреб агентов. Другие страны между тем…
– Какое мне дело до ваших хорватов? – вскинулся Кремер. – Я нью-йоркский полицейский…
– Я знаю, но дело в том, что большинство мировых денег сосредоточено в Нью-Йорке или контролируется отсюда. Вот почему в Нью-Йорк стекаются люди со всего мира с подобными вот штучками.
Вульф полез во внутренний карман, достал какую-то бумагу и протянул её инспектору Кремеру.
– Можете оставить её себе. Это улика. Прочитать вам её, правда, сейчас не удастся. Бумага подписана князем Стефаном Доневичем и наделяет его супругу, княгиню, особыми полномочиями от его имени…
Губы Джона П. искривились.
– Откуда она у вас?
– Это не имеет значения, мистер Барретт. Сейчас, по меньшей мере. Вульф снова посмотрел на Кремера. – Полномочия эти, в частности, включают право на концессию боснийского леса, а также кредитование через компанию международных банкиров «Барретт и Дерюсси». В Нью-Йорк княгиня прибыла инкогнито, под вымышленным именем, и принялась проводить переговоры. Более того, она даже прикинулась иммигранткой и устроилась на работу в школу фехтования. Не думаю, что многим известно, кто она такая на самом деле, но трое людей были безусловно посвящены в её тайну: отец и сын Барретты, а также некий Рудольф Фабер, который участвовал в переговорах как тайный агент нацистской Германии. Дело в том, инспектор, что компания «Барретт и Дерюсси» оказывает финансовую поддержку режиму Гитлера.
Дональд взорвался:
– Мы просто пытались…
Он перехватил ледяной взгляд отца и умолк. Вульф кивнул.
– Я знаю. Деньги и порядочность несовместимы… Но британский агент Ладлоу на свою беду раскрыл их замысел. Он даже угрожал княгине, что проинформирует американское правительство и сорвет их сделку. И она ничтоже сумняшеся убила Ладлоу. Сама, своими руками. С ней, правда, из Загреба приехала другая молодая женщина, её подруга, тоже под вымышленным именем, но она тут не причем. Вы все поняли, мистер Кремер?
– Продолжайте, – пробормотал Кремер.
– Осталось уже немного. Рудольф Фабер знал обо всех делишках княгини и пытался её шантажировать. Вплоть до вчерашнего вечера княгиня была у него в руках и Фабер диктовал ей свои условия – думаю, что весьма жесткие, поскольку Фабер был не из тех людей, которых легко уломать. Он вынудил её признаться, где находится эта бумага, и пытался во что бы то ни стало заполучить её в свои руки. Бумага эта и впрямь была бесценна. Думаю, мистер Барретт, вам тоже её недоставало, чтобы приложить к подписанному вами соглашению?
Джон П. не ответил. Вульф пожал плечами.
– Итак, она убила Фабера. Договорилась встретиться с ним у себя на квартире и там заколола его. Не знаю, как она собиралась выпутаться из этой гнусной истории. Возможно, рассчитывала на свой титул или на то, что наше правительство не захочет осложнять отношения с Югославией. Но меня-то она за кого приняла? Неужели я похож на тупицу? Я бы не удивился, вздумай она и меня заколоть. А как вы с ней общались, мистер Барретт? Она не производила на вас странного впечатления?
Джон П. не сводил глаз с Вульфа.
– Я по-прежнему жду, когда вы скажете хоть что-то путное, – произнес он.
– Я уже почти все сказал.
– Ха! Это всего лишь голословные обвинения, без малейших доказательств.
– Я могу предъявить ту самую бумагу.
– Вы её украли.
– Ничего подобного. А даже если бы и украл – что из того? Бумага важнейшая улика.
– Но недостаточная, если учесть, что случились два убийства.
– Вы правы, – кивнул Вульф и погрозил ему пальцем. – Не заблуждайтесь на мой счет, мистер Барретт. Я вовсе не блефую. Я уже упоминал ордер на арест вашего сына. Вы, должно быть, уже поняли, что его арестуют как соучастника обоих убийств. Совершенно очевидно, что он знал о том, что княгиня убила Ладлоу. Вы, по всей вероятности, тоже об этом знали, но доказательств у меня нет. А вот ваш сын пытался обмануть закон, и это могут подтвердить три свидетеля: Белинда Рид, мадам Зорка и мистер Гудвин, мой помощник.
– Это было только…
– Тихо, сынок, – оборвал отпрыска Барретт-старший, по-прежнему не спуская глаз с лица Вульфа. – Что у вас еще?
– Ничем сногсшибательным я больше не располагаю, – признался Вульф. Важно другое: присутствующий здесь инспектор Кремер не слишком жалует убийц. В этом деле ему чинили самые серьезные препятствия, но мне, к счастью, удалось пробить для него брешь в этой стене. В противном случае, боюсь, правосудию не удалось бы восторжествовать. Бумага теперь у него в руках, так что арест княгини – вопрос лишь времени. Мистер Кремер располагает уже достаточными уликами, чтобы привлечь вашего сына к суду как важного свидетеля. Предъявив эту бумагу, он получит ордер, дающий право на доступ ко всем вашим документам и деловой переписке. Если вы попытаетесь выгородить убийцу…