Я считаю, что это одно из самых искусно проведенных Ниро Вульфом дел, хотя он не получил ни единого цента, да и не рассчитывал на гонорар. Он взялся за него ради Марко Вукчича, одного из тех немногих людей на свете, с которыми он был на «ты».
Но не только старинная дружба сыграла здесь роль, были и другие причины. Кроме домашней кухни, гурман Ниро Вульф по-настоящему наслаждался пищей только в ресторане «Рустерман», которым владел и управлял Марко. И еще: человек, попавший в беду, оказался не только другом Марко, но к тому же первоклассным поваром. Потому-то Марко и упросил Ниро Вульфа взяться за это дело.
Мы сидели в отдельном кабинете, заканчивая изысканный обед, приготовленный специально для Ниро, Вкатили столик с сырами.
– Признаюсь, – сказал Марко, подкладывая мне на тарелку кремонского сыра, – он уже много лет назад потерял право на уважение, потому что бросил свою профессию. Но в дни моей молодости я работал под его началом, в ресторане у Мондора в Париже. Еще тогда он считался лучшим кулинаром Франции. Это был гений, щедрый гений! Я всем обязан ему! Пусть я умру от аромата этого сыра, если буду сидеть сложа руки, когда его обвиняют в убийстве! Но кто я? Трактирщик! А ты великий детектив и мой друг. Молю: спаси его!
Марко ткнул ножом в мою сторону:
– Конечно, я обращаюсь и к Арчи. Надеюсь, что он тоже мой друг…
– Да, – согласился я. – Только не расходуйте на меня елей. Я способен лишь таскать багаж.
– Ха, – ответил Марко. – Уж я-то знаю, на что ты способен! А что касается денег, я не постою за расходами.
Вульф хрюкнул, привлекая наше внимание. Его мясистое лицо, не казавшееся слишком большим из-за мощи тела, сияло после вкусного обеда, но в глазах таилось раздражение.
– Грр! – произнес он с укоризной. – Постыдись, Марко! Если ты хочешь нанять меня и уплатить, то по делам я принимаю только в конторе, а не в гостях. Если же ты взываешь к чувству дружбы, то при чем тут деньги? Ты что, действительно очень обязан этому человеку?.. Как его там зовут?
– Пампа, Вирджил Пампа. Обязан всем, что имею и могу!.. Разве я не сказал этого?
– Тогда у меня нет выхода. Придешь завтра ко мне в контору и расскажешь все подробно и не спеша.
– Нет, нет и нет! – возмутился Марко. – Пампа сидит в тюрьме по обвинению в убийстве. Я и его адвокат с чертовскими трудностями добрались до Пампы сегодня. От него так и пышет страхом, он едва жив, ведь ему уже шестьдесят восемь…
– Пф! Черт побери! – выругался Вульф. – А что если убил он? Судя по газетам, это похоже на правду. Почему ты так уверен, что не он?
– Потому что сегодня я видел его и разговаривал с ним. Вирджил Пампа может, конечно, убить человека, нрав у него горячий. Однако, если он убил, то у него хватит ума отбиться от полиции и от адвоката, но смотреть мне в глаза и врать он не сможет. Не такой он человек! Я слишком хорошо знаю его. – Марко перекрестил грудь ножом. – Клянусь тебе, Ниро, он не убивал! Тебе достаточно моего слова?
– Да, – сказал Вульф и показал на тарелку. – Положи мне сыра и расскажи все подробно.
– Какого тебе? Бонлонского?
– Положи все. Я еще не решил, какой буду есть.
В среду, на следующее утро, в половине восьмого Вульф был так разъярен, что едва не захлебнулся кофе. Это случилось в его спальне, куда Фриц принес поднос с завтраком. Взбесил Вульфа дворецкий миссис Уиттен. Во всяком случае, голос в телефонной трубке был голосом дворецкого – уж мне-то не раз доводилось слышать такие голоса. Сперва Ниро Вульфу предложили повторить его имя и фамилию по буквам, потом заставили прождать немалое время, и, наконец, заявили, что миссис Уиттен не желает разговаривать с репортерами. Я удивляюсь, как после такого оскорбления Вульф вообще не забыл, что у него в чашке кофе.
Коль скоро мы взялись оказать услугу Марко, то, конечно, должны были связаться с миссис Уиттен или с кем-нибудь из ее семьи.
Судя по газетам, наведенным справкам и по рассказу Вирджила Пампы своему другу Марко, мы считали, что это – чисто семейное дело. Полгода назад миссис Флойд Уиттен была вовсе не миссис Уиттен, а вдова мистера Х.Р. Лэнди, став после смерти мужа полновластной хозяйкой разветвленной сети «Амброзии». Вы, конечно, видели рестораны-закусочные под таким названием, да и я удостаивал своими посещениями «Амброзию-19» на Большой парковой улице неподалеку от Форрест-Хиллз на Лонг-Айленде, «Амброзию-26» на Седьмой улице, к югу от Дэнбери, и «Амброзию-47» во Флеменгтоне, штат Нью-Джерси. Этих «Амброзий» в разных штатах было больше сотни, и в них ежедневно питались не то девяносто четыре тысячи, не то девяносто четыре миллиона человек, точно не помню.
Создал сеть этих ресторанов Х.Р. Лэнди. Открыв «Амброзию-109», он умер от переутомления, оставив жене все свое состояние и право наследовать его дело, плюс к тому двух сыновей и двух дочерей…
Здесь необходимо подробнее остановиться на роде занятий членов семьи Лэнди.
Старший сын Джером, тридцати трех лет, владел фирмой по продаже недвижимого имущества. Второй сын Мортимер, тридцати одного года, путался с какими-то радиопрограммами и развлекательными ревю и, пожалуй, только налоговое управление (и то вряд ли) ведало, как ему удаётся выкручиваться из долгов. Дочь Ева, двадцати семи лет, была замужем за Даниэлем Барром, газетным фельетонистом. Двадцатичетырехлетняя Фиби, окончив Вассар-колледж, помогала матери, миссис Уиттен, управлять сложным хозяйством многочисленных «Амброзий».
Однако, почти вся работа по руководству сети ресторанов-закусочных после смерти мистера Лэнди легла на плечи Вирджила Пампы.
Много лет назад Лэнди уговорил его расстаться с высокой кулинарией, соблазнив крупным окладом, и Пампа тем самым, как выразился Марко, потерял право на уважение коллег, зато обрел уважение мистера Лэнди, став его правой рукой. Когда Лэнди умер, и Пампа практически стал руководителем огромной сети «Амброзий», работать ему с каждым днем становилось все труднее и труднее: у вдовы начали возникать разные идеи. Самая оригинальная – передать бразды правления сыну Мортимеру. Однако этот эксперимент продлился всего два месяца и завершился полным крахом, как только Мортимер закупил по дешевке восемь вагонов телятины, в которой оказались черви. Тем не менее, вдова продолжала досаждать Вирджилу, и он решил, что дотянет до своего семидесятилетия, а затем бросит все к черту.
Но вот миссис Лэнди вышла замуж за человека по имени Уиттен, и Пампа облегченно вздохнул, так как немедленно после свадьбы «молодые» отправились в трехмесячное путешествие по Южной Америке. Вернувшись в Нью-Йорк, миссис Уиттен все еще была так увлечена мужем, что забегала в контору фирмы, расположенную в здании Эмпайр-Стейт, не чаще двух раз в неделю. Фиби – младшая дочь – продолжала трудиться на благо фирмы, но была склонна прислушиваться к голосу рассудка, то есть к Пампе.