– Я знаю, почему вы здесь, – сказала она. Люси чудесно выглядела в бледно-зеленом платье и темно-зеленой кофточке. В городе загар с румянцем производит большее впечатление, чем на побережье. Она взяла сумку.
– Ты решил, что я не проболтаюсь. Ты, конечно, слишком о себе воображаешь, но я все равно тебя люблю. Но что ты имел в виду, когда сказал мне, что тебе и Вульфу приходится скрываться?
Я разъяснил ей ситуацию, сообщив и то, что сказали Краг и Бингхэм о Дике Вэлдоне и ребенке.
– Итак, – я подвел итог, – работа, заказанная тобою Ниро Вульфу, выполнена. Нам осталось разделаться лишь с парочкой убийств и, при желании, выставить нас из своего дома, тебе нужно просто поднять телефонную трубку. Окружной прокурор будет счастлив прислать за нами машину. Надеюсь, тебе приятно об этом знать. А если я много о себе воображаю, то только благодаря тебе. Но перед тем, как ты позвонишь, мистер Вульф хотел бы кое о чем тебя попросить.
– Послушай, Арчи, неужели ты действительно думаешь, что я могла бы так поступить?
– Конечно. Перед мистером Вульфом у тебя нет никаких обязательств. Что же касается меня, то я не настолько самонадеян. Я просто считаю, что любовь ко мне – один из признаков здравого смысла.
Она улыбнулась.
– Где он?
– Этажом выше.
Когда Люси вошла в комнату, Вульф поднялся с кресла. В качестве незваного гостя он проявлял вежливость. Обменявшись с ним приветствиями, Люси огляделась и, должно быть, удивилась, что в доме, в котором двое мужчин провели день и ночь, совсем нет беспорядка. Затем она сказала Вульфу, что надеется, что ему было удобно в ее квартире.
Вульф фыркнул.
– Никогда в жизни мне не было так неудобно. Я не хочу казаться неблагодарным за ваше гостеприимство, я искренне признателен вам за приют, но я – собака, а не заяц. Мистер Гудвин описал вам ситуацию. Арчи, стулья.
Я уже придвинул к его креслу два стула, зная, что он не сдвинется с места и от лампы для чтения. Вульф посмотрел на Люси.
– Мадам, мы в ловушке. И я вас спрашиваю прямо: можете ли вы быть стойкой?
Она нахмурилась.
– Если вы имеете в виду умение держать язык за зубами, то да, могу. Я уже говорила вчера Арчи об этом.
– Полиция будет давить на вас. Они уже связали Кэрол Мардус со мной, а следовательно, и с вами, и я сбежал. Вы – мой клиент, я должен вас прикрывать, а вместо этого прикрываете меня вы. И мистера Гудвина. Он может сам поблагодарить вас от своего имени и несомненно это сделает. Что касается меня, то повторяю, что глубоко вам признателен, но я должен попросить вас еще об одном одолжении. Мне необходимо как можно скорее встретиться с Мануэлем Аптоном. Не могли бы вы пригласить его сюда завтра утром?
– Почему же нет… да, если смогу.
– Не говоря ему, что я здесь. Он однажды сказал мне, что если вы хотите, чтобы он сделал вам одолжение, то вы должны сами попросить его об этом.
– А если он придет, что я должна делать?
– Ничего. Просто проводите его сюда. Если мои слова не смогут его удержать, то мистер Гудвин будет вынужден применить силу. Вы любите яйца?
Она рассмеялась. Посмотрела на меня, и я тоже рассмеялся. Вульф сердито поглядел на нас обоих.
– Что, черт побери, вы нашли смешного в яйцах? Миссис Вэлдон, вы умеете делать яичницу-болтунью?
– Да, конечно.
– Используя любимое выражение мистера Гудвина, можно смело поставить десять против одного, что вы не умеете. Я приготовлю яичницу к завтраку и вы в этом убедитесь. Предупредите меня за сорок минут до того, как будете готовы.
– За сорок минут?
– Да. Я так и знал, что вы не умеете.
Мануэль Аптон пришел без четверти двенадцать в понедельник утром.
За это время произошло несколько небольших событий. Люси заявила Вульфу, что она действительно не умеет готовить яичницу-болтунью. Я сообщил ему, что его яичница нисколько не хуже той, что делает Фриц. Он заявил, что сорок минут, конечно, значительно больше того времени, которое обычная домохозяйка тратит на изготовление этого блюда, но в совершенстве его можно приготовить только за этот срок. Иначе болтунья будет недостаточно плотной, мягкой и воздушной.
Я вышел и купил «Ньюс». Там я прочел, что недавно погибшая Кэрол Мардус была любовницей Ричарда Вэлдона, знаменитого романиста, но в статье не было ни малейшего намека на то, что в этом есть нечто большее, чем штрих ее биографии.
Сол, как мы и договорились, пришел в половине десятого и получил задание заняться Энн Тензер. В восемь утра он звонил Фрицу, в тот сказал ему, что сыщики из отдела по убийствам день и ночь по очереди дежурят в нашем кабинете. Они имеют ордер на обыск, а один из них в данный момент слушает их разговор по отводной трубке. Затем Сол сообщил, что слышал из достоверного источника, назвать который он не может даже нам, что листок с номером телефона Вульфа был найден в квартире Кэрол Мардус. Так что возможно, что никто и не настучал на нас. Вполне вероятно, что Кремер просто собирался спросить Вульфа, виделся ли он с кем-нибудь или слышал что-нибудь о Кэрол Мардус, но этого бы хватило, чтобы поджечь бикфордов шнур. Сол получил триста долларов десятками и двадцатками. Вполне вероятно, что Энн Тензер без работы и нуждается в деньгах.
Встреча с Аптоном была разыграна весьма просто. В любом случае дверь открывать должна была Люси, так как это мог оказаться кто-нибудь другой. Она пригласила его войти, проводила на второй этаж и ввела в большую комнату. Я заранее придвинул к кушетке большое кресло, где сидел Вульф. Я же стоял. Аптон вошел, увидел нас и остановился, обернулся к Люси, но ее уже не было. Она выскользнула и закрыла дверь, как было условлено.
Аптон так сутулился, что казался даже ниже собственного роста. Он был вровень с сидящим Вульфом.
– Вы просто жирный шарлатан, – прокаркал он и направился к двери. Тут он обнаружил, что я преградил ему дорогу, и остановился.
– Прошу прощения, – сказал я, – но путь закрыт. У него хватило здравого смысла понять, что мне хватило бы и одной руки, чтобы удержать его. Он повернулся ко мне спиной.
– Бред какой-то, – произнес он. – Это Нью-Йорк, а не Черногория.
Вульф указал ему на кушетку.
– Если желаете, можете присесть, мистер Аптон. Мы намерены побеседовать с вами. Если вы считаете, что удерживать вас здесь против вашей воли – бредовая идея, то это не совсем так. В этом доме нас трое, и мы можем опровергнуть любое обвинение, выдвинутое вами. Ваши габариты не допускают мысли о насилии. Мистер Гудвин мог бы справиться с вами, как с марионеткой. Садитесь.
Аптон упрямо поджал губы.
– Я буду говорить с миссис Вэлдон.
– Возможно, но позднее. После того, как вы расскажете мне все, что знаете о Кэрол Мардус.