– Поднимайтесь-ка сразу к себе и ложитесь отдохнуть. В кабинете сборище, инспектор Кремер, Сол Пензер и Фред Даркин.
– Но что случилось? Почему они?..
– Один Господь Бог знает и, возможно, мистер Вульф. Вы измучены. Если хотите…
Выражение ее лица остановило меня, она стояла лицом к двери. Я быстро повернулся. На ступеньках крыльца виднелись Джон Мерсер, палец которого был протянут к кнопке звонка, позади него Фрэнсис Кокс и Филип Хоран.
Я велел Эльме поскорее уходить и обождал открывать дверь, пока она не скрылась за поворотом лестницы.
Значит, Вульф считал, что решение найдено, думал я, принимая вещи посетителей и провожая их к кабинету.
Сколько раз приводилось мне видеть, как рискует Вульф, уличая в преступлении человека, против которого у него были не доказательства, а лишь на секунду мелькнувший вдали их кончик, когда на карту была поставлена огромная сумма денег или же когда разоблачение не сулило никаких доходов, как в данном случае, кроме уже истраченного доллара. Я убежден, что Вульф способен устроить подобный спектакль вообще без всяких солидных оснований, из одной амбиции.
Он знал, что я дома, потому что когда раздался звонок, Сол появился в дверях кабинета и видел, как я впустил гостей. У меня было намерение сходить на кухню и устроиться там со стаканом молока, чтобы показать, как я оскорблен. Ведь если бы я присоединился к пришедшим, я превратился бы просто в зрителя, а представление могло оказаться достойным порицания. Пока я раздумывал, как поступить, на ступеньках появился новый гость – Эндрю Буш.
Поскольку я собственноручно вычеркнул его имя из списка подозреваемых и считал, что Вульф сделал то же самое, его приход мог означать только то, что нас ожидает настоящее разоблачение, все или ничего, так сказать «карты на стол!». Поэтому я вместе с Бушем вошел в кабинет. И убедился, что сбор был полным.
Джоан Эшби примостилась на кушетке неподалеку от моего стола, эффектно кутаясь в норковую шубку, за которую, по всей вероятности, еще не была выплачена ее полная стоимость. Кремер восседал в красном кожаном кресле, Сол и Фред отошли к огромному глобусу. Мерсер, Хоран и мисс Кокс сидели в желтых креслах, поставленных рядком против стола Вульфа, четвертое ожидало Буша.
Когда я пробирался к своему месту, Ниро Вульф недовольно заметил Бушу, что тот опоздал, и выслушал в ответ что-то невразумительное. Его голос перекрыл бас Кремера, который потребовал, чтобы пришла Эльма Вассоз.
Но Вульф покачал головой:
– Нет, инспектор. Вы здесь, если можно так выразиться, из милости. И вы будете либо молча слушать, либо немедленно уйдете, как было договорено. Я предупредил по телефону, что вы не можете претендовать на право официально вмешиваться в мои действия, поскольку полиция прекратила расследование единственной насильственной смерти в вашем видении, с которой связаны эти люди. Прекратила давно. Вы согласились со мной. А теперь хотите уйти?
– Приступайте, – пробурчал Кремер, – но Эльма Вассоз должна здесь присутствовать.
– Для чего ее подвергать лишним переживаниям? В случае необходимости ее можно будет сразу же позвать.
Взгляд Вульфа переместился на Мерсера.
– Мистер Мерсер, вам я поручил по телефону привезти сюда мисс Кокс и мистера Хорана. Подумал, что мы сумеем достичь взаимопонимания в отношении предпринятых мисс Вассоз шагов. Мне казалось целесообразным пригласить также миссис Эшби и мистера Буша. Сегодня моя позиция значительно тверже, нежели вчера. Тогда я только знал, что мистер Вассоз не убивал Денниса Эшби, теперь я уже знаю, кто это сделал. Я вкратце сообщу вам…
Кремер не выдержал:
– Теперь я здесь официально. Вы заявляете, что можете назвать убийцу? Откуда вам известно, что Вассоз не убивал Эшби?
Вульф ощерился:
– Вы же дали мне слово. Молча слушайте или уходите.
– Я хочу услышать ответ на мой вопрос.
– Если бы вы меня не прерывали, все было бы гораздо быстрее. Наберитесь терпения и слушайте. Всему свое время. Я же говорю по существу дела, вы один мне мешаете.
Вульф повернулся к остальным:
– Я уже сказал, что сообщу вам вкратце, как мне удалось это выяснить. Мисс Вассоз явилась ко мне во вторник вечером, дабы поручить мне расследование гибели ее отца. Она сказала, что кто-то оклеветал ее полиции, убедив стражей закона, что ее совратил мистер Эшби, а когда ее отец узнал об этом, он убил Эшби, затем покончил с собой; что все это неправда; что ее отец называл меня величайшим человеком в мире; поэтому она просит меня выяснить и установить правду. В оплату она предложила мне все долларовые купюры, около пятисот штук, которыми я рассчитывался за работу с ее отцом на протяжении трех с лишним лет.
Он повернул руку ладонью вверх.
– Очень хорошо. Если мисс Вассоз на самом деле вела себя недостойно и если именно ее поведение толкнуло ее отца сначала на убийство, а потом на самоубийство, что заставило ее обратиться ко мне, «величайшему человеку в мире», по мнению ее отца, то есть к человеку, которого невозможно провести, и предложить мне весьма солидную для нее сумму за установление истины? Это было непостижимо. Поэтому я ей поверил.
Он снова повернул руку ладонью вниз.
– Я не стану притворяться, будто меня заставили действовать эти доллары, пафос дочерней преданности или моя непреодолимая страсть к истине и справедливости. Я был страшно оскорблен. В понедельник, накануне того дня, когда ко мне обратилась мисс Вассоз, мистер Кремер заявил, будто я способен выгородить заведомого убийцу для того, чтобы избежать хлопот по розыску другого чистильщика обуви. А на следующий же день, в среду, он сказал мистеру Гудвину, что меня обвела вокруг пальца проститутка. И выставил его из кабинета. Вот почему…
– Я его не выставлял!
Вульф игнорировал этот крик души.
– Вот почему мистер Кремер присутствует здесь. Я мог бы пригласить окружного прокурора или попросить его кого-нибудь прислать, но я предпочел, чтобы мистер Кремер все услышал собственными ушами. Авось, это пойдет ему на пользу во всех отношениях.
– Я здесь, и я слушаю, – буркнул Кремер, уши которого начали предательски гореть.
Вульф повернулся непосредственно к нему.
– Да, сэр. Я опускаю юридические действия, которые я посоветовал предпринять мисс Вассоз: это был всего лишь повод войти в контакт с этими людьми. Я считал необходимым лично познакомиться с этими людьми, потому что уже тогда имелся сильный намек относительно личности убийцы. И у вас тоже, мистер Кремер.
– Если вы имеете в виду намек на кого-нибудь, помимо Вассоза, вы сильно ошибаетесь.
– Не спорьте. Наполовину вы услышали его от меня, остальное вам сообщил мистер Гудвин, когда пересказал дословно содержание разговора с мистером Вассозом утром в понедельник. Тогда он сказал, что кого-то видел… Вернее, он сказал, будто говорил, что было бы, если бы он сообщил полицейскому, что он кого-то видел. Что за праздное любопытство? Совершенно очевидно, что мистер Вассоз на самом деле кого-то видел. Кроме того в тот вечер он сказал дочери, что кое-что он утаил и от меня, и от полиции, и собирается отправиться ко мне назавтра за советом по этому поводу. Дочери он не пожелал объяснить, в чем дело. Несомненно, это очень сильный намек.