А если в нем будет то, на что я надеюсь, вы получите пятьдесят тысяч.
Мужчина покачал головой:
— Нет, сэр. Возможностей сделать это мне не представится.
— Я заплачу вам сто тысяч долларов, если в дневнике будет то, что мне нужно.
— Но, сэр, это невыполнимо и за миллион долларов.
Мне не нужно объяснять вам, дело не в риске. Вокруг Белого дома солдаты стоят на каждом футе периметра территории, они буквально касаются друг друга локтями.
— Подкупите их. Проведите отвлекающую диверсию.
Вы мужчина или мальчик на посылках? Что значат для вас несколько солдат?
Крамер снова покачал головой:
— Не стоит и пытаться. Я работаю на вас и возьмусь за любое дело, кроме самоубийства. Так что нет, сэр.
— Чего вы боитесь? — Презрение и насмешка в тоне убеленного сединой старца сделали его голос еще более пронзительным. — В жилах у вас течет не кровь, а вода.
Неужели на свете больше не осталось мужчин? Единственный настоящий мужчина оказывается безумцем по имени Линкольн Ли. Жалкие ничтожные твари! — Нижняя челюсть никак не хотела успокоиться. — Черви!
— Может быть, и так. Ли в тюрьме, но, даже если бы он был на свободе, я не могу себе представить, как он перелезет через забор Белого дома. Возможно, девушка все же возьмет дневник. А может, это будет ловушка.
— То есть как — ловушка? Что вы хотите сказать?
— Ничего, сэр. Я позабочусь об этом.
— Ну конечно. Крамер, это достойно похвалы. Подумать только — черви! Мальчики на посылках. Продолжайте. Идите!
— Да, сэр.
Мужчина взял с письменного стола свою шляпу, еще раз ощупал нагрудный карман, убеждаясь, что деньги там, а затем открыл дверь и покинул кабинет. Он спустился по широкой лестнице, кивнул лакею, стоявшему в вестибюле нижнего этажа, и вышел из дома. На террасе он столкнулся с человеком, который как раз собирался войти, — плотный и быстрый в движениях парень, — казалось, что в его ступни вмонтированы пружины. Чтобы лучше рассмотреть его, Крамер замедлил шаг; то же самое сделал и тот, кто шел ему навстречу.
Когда они расходились, Крамер успел разглядеть лицо встречного, однако его собственное лицо не стало объектом наблюдения — глаза молодого человека смотрели ниже подбородка агента, на узел коричневого галстука. Они разошлись, и Крамер пошел дальше по дорожке через лужайку, бормоча при этом:
Черт меня подери, если мне неизвестно, где обедал этот парень.
А молодой человек приблизился к входной двери и нажал на кнопку звонка. Как только щелкнула задвижка, он тут же, невзирая на меры предосторожности, предпринятые слугой, надавил на дверь плечом, чтобы обеспечить себе проход. Таким образом, он без особого промедления оказался в холле, что никак не отразилось на поведении лакея. Дело в том, что подбор слуг осуществлялся миссис Хартли Гриннел, дочерью Джорджа Милтона, и их задачей было не бороться с вторжением нежданных гостей, а выполнять функцию декоративного элемента, свидетельствующего о претензии хозяев на аристократизм.
На верхнем этаже Джордж Милтон вновь вернулся в библиотеку. Он обнаружил, что собравшаяся возле дивана группа осталась в том же составе, за исключением того, что Вормен и Теодор Шик, отойдя к окну, вели беседу и Теодор Шик держал в руке новый бокал виски. Было похоже, что с подсказки Вормена Дэнхем произвел перестройку внутри группы, с тем чтобы начать новую атаку на Моллесона. Последний, раскурив сигару и откинувшись на спинку дивана, сидел, задумчивый и рассудительный, кивая в знак согласия, в то время как Мартин Дрю снова объяснял свое видение кризисной ситуации. Джордж Милтон пересек библиотеку и остановился возле этой группы, с презрением оглядывая и ее членов, и объект их посягательств, но на самом деле не видя и не слыша их. Он с горечью размышлял о том, что стал слишком стар, чтобы позволить себе быть задержанным и доставленным на незнакомую территорию для встречи с Льюисом Уорделлом. И с еще большей горечью он думал о том, что этому не знающему аналогов столкновению всех видов оружия, этому величайшему сражению во всей его карьере суждено было случиться слишком поздно, когда стало трудно ожидать, что закаленная сталь его меча выдержит такую нагрузку. Ах, если бы двадцать лет назад… или хотя бы десять…
За своей спиной Милтон услышал скрип открываемой двери, а затем шаги по паркетному полу. Он не обернулся — шаги прислуги были хорошо знакомы ему.
Тем временем лакей прошел мимо него и обратился к хозяину дома, который Сидел на противоположном конце дивана. Хартли Гриннел поднял голову.
— Да, Томас, — сказал он.
— Сэр, вас желает видеть какой-то мужчина. Говорит, что он из секретной службы и у него есть значок.
Сперва послышался шепоток. Затем наступила тишина. Джордж Милтон не стал ждать, когда заговорит его зять, и бросил лакею:
— Дурак! Мистера Гриннела нет дома.
— Не пускайте его, — велел, отходя от окна, Вормен.
Лицо лакея залила краска.
— Извините, сэр, но он уже здесь.
Все повернулись к двери. Она открылась снова, и в библиотеку вошел мужчина. Он направился к ним энергичной походкой, в нем не было ничего угрожающего, просто это был человек, который делает дело. Никто из присутствующих не сводил с него глаз. Поднявшись с дивана, Гриннел потребовал:
— Убирайтесь из моего дома!
— Слушаюсь, сэр. — Подойдя к ним, мужчина остановился, достал из кармана пиджака блокнот, а из жилетного кармана карандаш. — Вы мистер Хартли Гриннел? Я скоро уйду. Прошу прощения, джентльмены, мне поручено переписать имена всех, кого я встречу здесь. Мне кажется, я знаю всех вас. — Он начал писать.
К нему шагнул Гриннел:
— Убирайтесь! Томас, выведите его. Вызовите Аллерса. Это незаконное вторжение…
— Что вы, сэр, это предусмотрено законом о военном положении. — Мужчина продолжал писать.
— Привет, Моффет, — сказал Моллесон.
— Доброго вам здоровья, мистер вице-президент.
Он кончил царапать в своем блокноте и положил его в карман.
Джон Милтон отступил на несколько шагов. Он слышал, как воздух с шумом проносится сквозь его ноздри, и не мог допустить, чтобы это услышали другие. А Чик сказал:
— Мистер Гриннел, я уполномочен отвести вас в министерство юстиции и сообщить вам, если вы спросите почему, следующее: вам надлежит дать объяснение по поводу редакционной статьи, напечатанной этим утром в вашей газете. — При этих словах он повернулся: — Мистер Вормен, вы тоже пойдете со мной.
Рот мистера Вормена скривился. Он негромко спросил:
— А я могу узнать почему?
— Я уполномочен сообщить, что вас ждет генеральный прокурор, чтобы получить ваши показания. Идемте, джентльмены.
Хартли Гриннел побледнел. Он был на грани истерики.