Губы Вулфа сжались.
– Вещественное доказательство?.. Всего лишь предположение.
– Нет, сэр. Я возил галстук Лудлову. И это человеческая кровь. Поэтому я отдал галстук Кремеру. Разумеется, вы читали «Таймс»?
– Да.
– Кровь той же группы, что и у миссис Кирк. Если это…
Раздался звонок.
Я поднялся и пошел отворять, решив про себя, что наверняка к нам пожаловал мистер Джеймс Невилл Бэнс. Но это был не он, это я понял, как только взглянул на посетителя сквозь прозрачное только с внутренней стороны дверное стекло. К нам пожаловал оборванец, которому изменила фортуна, теперь он вынужден побираться под дверями более удачливых сограждан. Высокий, тощий, он притворился, будто вынужден был прислониться к косяку двери, чтобы удержаться на ногах. Получилось это у него совершенно правдоподобно…
Открыв дверь, я вежливо заметил:
– Наступили трудные времена, да? Доброе утро.
Он взглянул на меня затуманенными глазами и пояснил:
– Я бы хотел видеть мистера Ниро Вулфа. Меня зовут Мартин Кирк.
Если вы воображаете, что мне следовало бы его узнать по снимку, который мне показал Лон Коэн, я не согласен. Вы бы сначала посмотрели на этого типа, а потом уж говорили…
Я объяснил, что мистер Вулф принимает людей только по договоренности, но я все же спрошу.
– Вы – Мартин Кирк, который проживает в доме 219 по Хорн-стрит?
Он ответил «да», я пригласил его войти, провел в переднюю комнату и предложил присесть, в чем он явно нуждался, а сам прошел в кабинет через соединительную дверь, которую плотно за собой закрыл, и подошел к столу Вулфа.
– Сейчас я буду занят собственными делами. Сюда явился мистер Мартин Кирк. Он просил встретиться с вами, но, конечно, вы этим не интересуетесь… Могу ли я воспользоваться передней комнатой?
Вулф глубоко вздохнул, втянув воздух через нос, а выпустив через рот, затем секунд пять внимательно смотрел на меня, под конец проворчал:
– Приведи его сюда.
– Но вы же…
– Приведи!
Нечто неслыханное. Совершенно вразрез со всякими правилами. И не соответствует характеру Ниро Вулфа. Тот Ниро Вулф, которого я хорошо знал, как минимум сначала заставил бы меня хорошенько расспросить этого человека. Но с гением никогда ничего не угадаешь наперед. Когда я вернулся в переднюю комнату и предложил Кирку пройти в кабинет, я решил, что Вулф намеревается мне показать, что лишь олух согласится напрасно тратить свое время на подобное дело. Он немного поговорит с Мартином Кирком и выпроводит его вон. Поэтому меня ни капельки не удивила первая его фраза, требовательно произнесенная Вулфом:
– Ну, сэр? Я прочитал утренние газеты. Почему вы явились ко мне?
Кирк прижал пальцы к глазам и тихонько застонал, отпустил руки и часто-часто заморгал своими затуманенными глазами:
– Вам придется быть ко мне снисходительным… принять во внимание мое положение. Я только что вышел из прокуратуры… Пробыл там всю ночь. Без сна.
– Поели?
– Бог мой, нет.
У Вулфа вытянулось лицо. Дело усложнялось. Сама мысль о том, что человек остался без пищи, была для Вулфа неприятна, но принимать в своем доме такого несчастного было просто невыносимо. Он должен был либо поживее выпроводить его, либо накормить.
– Почему я должен быть к вам снисходителен? – спросил он.
Кирк фактически попытался улыбнуться, но при этом у него был такой жалкий вид, что мне самому захотелось бежать на кухню ему за едой.
– Я про вас знаю, – сказал он, – вы человек безжалостный и суровый. И ваши гонорары высокие. Я смогу вам заплатить, не беспокойтесь об этом. Они думают, что я убил свою жену. Они отпустили меня, но…
– Вы убили свою жену?
– Нет Но они так думают и считают, что сумеют это доказать. У меня нет поверенного, и я не знаю никакого адвоката, к которому хотел бы обратиться… К вам я приехал потому, что мне известна ваша репутация. Отчасти из-за этого, а отчасти потому, что они задавали мне массу вопросов про вас – про вас и Арчи Гудвина.
Тут он взглянул на меня:
– Вы ведь Арчи Гудвин, не так ли?
Я ответил ему «да», и он вновь обратился к Вулфу:
– Они спрашивали, знаю ли я вас или Гудвина, не встречался ли я когда-либо с вами, и похоже, что они воображают, нет, они совершенно уверены, что я это сделал. В смысле – познакомился с вами. Кажется, это каким-то образом связано с тем, что было отправлено по почте Гудвину. Еще возникал вопрос о каком-то галстуке и о телефонном разговоре, который состоялся вчера. Очень сожалею, что излагаю все это столь туманно и неопределенно, но я сразу предупредил, что для меня надо сделать скидку. Я сам не свой… Я не в себе с тех пор, как узнал…
У него задрожал подбородок, и он замолчал, чтобы взять себя в руки.
– Моя жена… Они наседали на меня, что она практически не была мне женой. Пускай, я согласен, не была… Но если женщина… Я хочу сказать, если мужчина…
Волнение не дало ему возможности продолжить, усилием воли он с ним справился и вновь заговорил:
– Как видите, я приехал к вам отчасти потому, что подумал, что вам-то должно быть известно и про галстук, и про телефонный разговор, и про то, что было послано мистеру Гудвину. Вы знаете?
– Возможно.
Вулф придирчиво разглядывал посетителя.
– Мистер Кирк, вы сказали, что можете мне заплатить, но я не продаю информацию, а лишь свои услуги.
– Именно это мне и требуется, ваши услуги.
– Вы хотите поручить мне расследовать данное дело?
– Да. Ради этого я сюда и приехал.
– И вы сумеете мне заплатить, не залезая при этом в долги?
– Да, у меня есть… Да. Вы хотите сейчас же получить чек?
– Тысячи долларов достаточно в качестве ретейнера.
Я вынужден был на секунду зажмуриться, чтобы не ахнуть. Это было уже не просто неслыханно, это было… Да нет, я не мог поверить собственным ушам. Взяться за расследование по доброй воле, без отнекиваний и уговоров, хотя это означало, что Вулфу придется поработать. Неужели же на него подействовало отсутствие клиентов?
Но взять в качестве клиента человека, подозреваемого в убийстве, вот так, сходу, не задав надлежащих вопросов, кроме формальных, не убивал ли он своей жены и в состоянии ли будет с ним расплатиться, не имея ни малейшего представления, виновен ли он или нет и какими материалами располагает против него полиция, было по меньшей мере легкомысленно. Нет, это не укладывалось у меня в голове. На такую аферу не согласился бы ни один человек, не говоря уже о самом Ниро Вулфе! Так какая же муха его укусила?
Мне пришлось закусить нижнюю губу, дабы усидеть на месте и смириться с происходящим. Когда Кирк вытащил из кармана чековую книжку и авторучку, Вулф нажал на кнопку звонка у себя на столе, и через мгновение появился Фриц.