– Найдется, Сивка-бурка. Свое закончилось что ли?
– А то. Хорошо, что тебя, художник доморощенный, встретили.
Поделившись с парнями имеющейся огненной водой, мы ненадолго задержались, чтобы послушать последние новости.
После Всплеска они рискнули возвращаться по знакомому маршруту и в принципе не прогадали. Он был средним, и новых ловушек появилось немного. По дороге им пришлось два раза отстреливаться от зверья, но в целом обошлось без приключений. Любителей попотрошить возвращающихся на Землю бродяг группа Коня не встретила. Тем не менее Конь предупредил, что патрули «арийцев» видели в районе станции перекачки группу из пяти или шести человек. Судя по виду и сноровке, это наверняка были либо мародеры из «стариков», либо, того хуже, наемники, идущие на задание.
Как и предполагал покойный Кондуктор, станция по дороге между Радостным и Тимашево была свободна. Конь предупредил, что туда может подойти еще одна группа. Не наших, из новой группировки «Рейнджеры». Они связывались с нашими коллегами как раз перед тем, как отряд Коня уходил с МТС. Команда из пяти человек. Все знакомые: ведущим был Клим, при нем два стажера, Седой и Лебедь, и две «отмычки», Корней и Снегирь. Со всеми мы были знакомы, подставы с их стороны ждать не приходилось.
– Пикассо, вы будьте осторожнее, когда пойдете по лесопосадке. – Конь сплюнул жвачку, заменив ее новой порцией. – Детектор показал, что там вполне может целая стая псов околачиваться. А может, и чего похуже. Мы соваться не стали, и на нас никто не вышел, Бог миловал. Но неспокойно там было, скажи, Зотыч?
– Ну да… э-э-э… вы там, типа, аккуратнее, в натуре, – буркнул всегда недовольный Зот, – не понравилось мне там, ага.
Опа-па… если Зот, который обычно на любое взбрыкивание Района только начинал больше ворчать, как ему тут надоело, и практически никогда не говорил, что ему здесь не нравится, заявил такое, нужно призадуматься.
Район уже давно не тот, что был в самом начале. Такие местные долгожители-патриархи, как церберы, серые львы или туманные волки, позиций, конечно, не сдавали, но потесниться в последнее время им пришлось изрядно. Кроме сколопендр, которых наши журналюги сняли в лесу, их ждет еще много новых сюрпризов. Рептилоиды, классифицировать которых не брались даже умники из Лаборатории. Конкуренты големов – гиперурсусы, про которых те же ученые говорили, что это обычные медведи из передвижного зооцирка, невесть каким образом забравшиеся в Радостный перед Волной. И Изменившиеся, впавшие в состояние спячки и потом, спустя годы, пришедшие в себя и оккупировавшие Город с катастрофической скоростью. Громадные лесные пауки, в некоторых местах заплетавшие деревья настолько, что из паутины не могли выбраться даже такие крупные Измененные, как големы. Да и рейдеры, слишком долго находясь в Районе, превращались в очень странные создания, сталкиваться с которыми лишний раз не стоило. Не говоря уж про местных и тварей. Хотя в большинстве случаев догадки сводились к военным. Эти, отвоевав для себя в самом начале большой кусок старых подземных коммуникаций Росрезерва, сразу же развили там активную и бурную деятельность. Рейдеры в основном сходились во мнении, что в «закрытых» коммуникациях постоянно проводятся исследования на предмет использования особенностей Района для нужд Министерства обороны. И именно оттуда на свет постоянно вылезает все новая и новая ползучая, бегающая, плавающая и летающая мерзопакость.
Так что стая, к примеру, орфо-псов в лесопосадке, это еще куда ни шло. Справимся. Пришло время поднимать туристов и идти дальше, тем более что тихо и незаметно день катился к вечеру и нам пора было наверстывать время, потраченное на Коня и его ребят.
Дальше шли ровно, аккуратно обходя ловушки, количество которых неумолимо увеличивалось. Разок нам пришлось шугануть небольшую стаю собак. Поводыря с ними не было, и твари трусливо ретировались, получив вдогонку несколько горячих подарков.
Журналисты по дороге развлекались, бросая болты-маркеры. Минут на пять нам даже пришлось приостановиться. Виртуоз-оператор заставил Настю несколько раз подряд швырять маркеры в большой «разрядник», чтобы запечатлеть как можно больше разбрасываемых в разные стороны электрических разрядов. Девушка послушно закидывала ловушку своими металлическими «датчиками», та в ответ старательно шипела, шкворчала, плевалась кусочками болтов и искрами, изображая большой злобный бенгальский огонь. Наконец Леша решил, что кадр получился и можно следовать далее, чем мы не замедлили воспользоваться.
Стало ясно, что отношения «проводники – туристы» постепенно налаживаются. Скопа и Большой перестали коситься на журналистов каждый раз, когда замечали что-либо опасное. Последний даже ворчал не чаще одного раза в пять минут, что доказывало его хорошее настроение. Про Кондуктора вспоминать никому не хотелось. Не знаю уж, по какой причине не рефлексировали журналисты, а мы относились к этому философски. Район есть Район, тут ничего не изменишь, нам всем пришлось обрасти коркой черствости, загораживаясь от того безумия, что творилось вокруг. Вернемся, выпьем за него, помянем хорошего рейдера-проводника. А пока нужно думать о себе и подопечных.
При нормальном раскладе идти до тракторной станции нам оставалось не более сорока минут. Учитывая курс, который Конь отметил на моем КПК, именно в это время мы должны были уложиться. Впереди замаячила лесопосадка, о которой нас предупреждали. Когда мы подошли ближе, стало ясно, почему Конь шел через нее.
С обеих сторон расположились скопления «конфорок». За ними, потрескивая и сверкая, были заметны уже хорошо знакомые нашим журналистам «разрядники».
– Вот гадство, – с чувством пробурчала Скопа, – надо же, такая подлянка. Как нарочно, самый короткий путь – и такое попадалово. Если возвращаться и в обход попробовать, то время потеряем. Чего-то хочется засветло добраться.
– Ага, – не согласиться с ней было невозможно, – смеркается уже. Пойдем напрямик. Держаться рядом с нами. Камеру убрать. Стволы в руки, ребята.
Скопа закинула винтовку за спину, достала и взвела оба своих «Стечкина». Алексей снял «Хеклер» с предохранителя, убрав перед этим камеру в кейс, закрепленный на рюкзаке. Настю поставили между ним и Скопой. Я вышел вперед, Большой с пулеметом остался сзади, прикрывая нас с тыла.
Лесопосадка не очень длинная, метров двести от силы, но довольно густая, в основном заросшая березами и непонятным кустарником. При не самой большой длине она умудрялась после первых ста метров выдавать резкий поворот, в конце которого уже было видно здание станции. Отрезок короткий, но опасный. Бывало, что и на последних десяти метрах до выхода из основного периметра тебя подкарауливала какая-нибудь особенно агрессивная форма местной, с позволения сказать, фауны.
Рассредоточившись вышеуказанным порядком, мы начали движение вперед. Следя глазами по своему сектору, я старательно «прокачивал» ситуацию, учитывая то, что сказал Конь. Датчик движения пока молчал. Тепловизор «наглазника» шлема ничего не фиксировал. Никаких подозрительных звуков вокруг не раздавалось: ни хруста старых веток, ни шороха раздвигаемого кустарника. Церберы или волки, если бы они здесь присутствовали, все равно выдали бы себя чем-нибудь. Туманные львы и вурдалаки, которые так близко от границ Района встречались редко, атаковали бы нас незамедлительно при входе в перелесок. Гиперурсусы никогда не сидят в засадах, а сразу ломят на тебя в лобовую атаку. Сфинксов здесь, а впрочем, как и везде, видом не видывали, слыхом не слыхивали. Измененные-зомби или местные давно уже открыли бы стрельбу либо, при отсутствии оружия, использовали бы кабаний метод охоты. Оставались те самые лемуры или обезьяны, что было плохо, или, что еще хуже, кто-нибудь из новых видов животного мира. О поведении последних пока было известно очень мало. А это означало только одно: нужно держать ушки на макушке.