Где-то через полчаса после начала похода мы добрались до места Настиной ночевки. Обойдя цепочку «разрядников», сердито трещавших искрами, Валий зашел под притолоку какого-то домика. Появившись через три минуты, он показал брошенную девушкой упаковку из-под сухпайка. Одного из тех, что мы забрали у наемников на Топи. Это обнадежило нас еще больше. Если девчонка с утра спокойно завтракала, значит, уже смогла освоиться. И шансы догнать ее, найти целой и невредимой у нас увеличились.
Через какое-то время откуда-то со стороны Города раздалось несколько очередей.
– А ведь это Настя. – Скопа напряглась. – Ее УЗИ… Дерьмо!
Настолько быстро, насколько нам позволяла раненая нога Большого, мы двинулись дальше. А потом в той стороне, откуда слышались очереди, стал подниматься высокий столб черного дыма.
– Это чего ж там такое гореть может?! – Большой захотел почесать затылок, но вовремя вспомнил про шлем. – У нее ж с собой огнемета-то не было. А полыхает так, как будто напалмом прошлись…
– Ага. – Валий согласно кивнул. – Странно как-то. А вообще… Там КамАЗ старый стоит. Или стоял? Резиной пахнет, а там, кроме его покрышек, и нет ничего, что так вонять может. Сейчас увидим. Пошли туда.
На небольшом свободном от кустов участке земли догорал тот самый грузовик, про который вспомнил Валий. Жарко чадили доски кузова и старые покрышки. В стороне валялся цербер с размозженными пулями головами. По дороге нам в кустах встретился еще один, обгоревший, жалобно скулящий. Почуяв нас, он попытался заползти поглубже. Скопа пристрелила его.
– Да уж. – Дым покачал головой, глядя на пламя. – Как же так, а? В нем же бензина-то уж сколько лет и близко не было. С чего полыхнуло так?
– Какая нахрен разница… – Большой показал пальцем на что-то, лежащее в глубине кузова. – Сдается мне, что это человек был. Если Настя, то…
– Никакая это не Настя. – Валий, внимательно рассматривая траву на тропке, ведущей к видневшимся крышам Радостного, обернулся к нам. – Это не она. Девушка пошла в Город. Значит, все-таки идем за ней?
– Значит, идем. – Я закурил, почувствовав, что наш друг Валий почему-то колеблется и мы не сразу тронемся с места. – Ты передумал или по какой-то другой причине спрашиваешь?
Валий помолчал. Потом мотнул головой, отзывая меня в сторону:
– Короче, Пикассо… Когда я в ту халупу залез, где ваша «конторщица» ночевала, то нашел там кое-что. Слышал, наверное, про цветочки такие, которые голубенькие?
Да-а-а… Меня как морозом по коже продрало.
– Ты уверен? Может, пок…
– Не показалось, друг. Понимаешь, как тут не поверить. Я же видел, как ребята погибали. Из тех, кому такие цветы на глаза попались. И вот поэтому – я пойду. Я-то точно могу погибнуть, раз нашел их первым. Ты мне вот что пообещай, слышишь? Прикройте Дыма, если что. Хорошо?
– Хорошо. То есть цветок был не один?..
Валий тяжело вздохнул, прежде чем ответить:
– Три их было, Пикассо, три…
Мы прошли совсем немного, когда перед нами выросла окраина Радостного с ее разваливающимися домами.
Настин след вел нас в глубь ближайшего квартала и проходил через сквозной двор между двумя пятиэтажками.
Когда мы вошли в него, пытаясь отработать заход тройкой (Валий, Скопа, Большой) и, соответственно, нашей с Дымом двойкой, нас ожидало два очень неприятных сюрприза.
Во-первых, непонятный клубок тумана, растекшийся пролитой сметаной посреди двора.
И, во-вторых, с той стороны, куда, как считал Валий, пошла Настя, донесся хлесткий, как удар плетки, выстрел.
* * *
Группа Бармаглота, вышедшая спозаранку и прошагавшая до самого Города, втягивалась в ущелья дворов. Дошли хорошо, ни разу не задержавшись где-либо. Если бы командир группы не был в какой-то мере суеверен, он уже мог бы сплюнуть и перекреститься по поводу того, что пронесло.
Но многоопытный Гриша Александров был суеверным. Нет, он не верил в теток с пустыми ведрами, в черных котов или зайцев, перебежавших дорогу, и прочую мутотень. Он просто придерживался правила, гласившего: не дели шкуру неубитого медведя гризли, бродящего в Скалистых горах. И добавлял: а лучше дождись, пока он найдет себе медведиху и они забубенят много гризлят. Вот тогда и выходи на охоту искать кучу меховых половичков.
Пока все шло хорошо. Единственное, что напрягло Бармаглота, так это разговор с Большой землей. Вместо Кваскова с ним разговаривал начальник штаба Базы. Сеанс связи был краток. Гриша получил от него новые вводные, касающиеся продвижения к основной цели. И теперь вел группу по слегка измененному маршруту.
Он сомневался. Шел вперед, рыская глазами по сторонам, и думал о том, что услышал.
Спутники не просматривали территорию Района. Ну, практически. И свежая оперативная информация о том, что «пуритане» перебросили большой отряд в сторону планируемого маршрута его группы, казалась ему странной.
Бармаглот понимал, что эти данные могли передать лояльные рейдеры или внедренные в их группировки стукачи. Но его не оставляло нехорошее предчувствие. И с каждой пройденной сотней метров оно становилось все сильнее.
Три бойца, ведомые Дихлофосом, уже зашли за угол ближайшей пятиэтажки. Оставшиеся спецназовцы и «конторщики», отстающие на десять метров от разведчиков, были готовы войти во двор.
К Бармаглоту подошел Забелин. Фээсбэшник явно нервничал.
– Да, Лев Георгиевич, вы хотели что-то спросить?
Усатый ученый замялся, чем сильно удивил Бармаглота:
– Мы ведь уже почти на месте, командир. И чего-то мне не по себе. Слишком спокойно мы дошли. Я вам не сказал… Было еще две группы.
– Да-а вы что? – протянул спецназовец. – И почему я не удивлен, интересно? Мы должны с ними встретиться?
– Теперь не знаю. Если бы у них ничего не вышло, они должны были бы встречать нас здесь. Но не вышли на связь и…
Бармаглот, не сдержавшись, рявкнул:
– Вы ополоумели, что ли, майор?! Когда вы умудрились выходить на связь и как?!
Забелин виновато пожал плечами:
– Гриша, ну ночью, естественно. Да и не мог я по-другому. Ты пойми, задание у меня такой сложности, что нужна постоянная корректировка информации. Ну, так вот… Дальше рассказывать?
– Рассказывайте, чего уж там. – Бармаглот дал группе знак остановиться. – Чего я еще не знаю?
– Одна группа, такая же, как и наша, пропала два дня назад. По поводу них сомнений быть не должно. Скорее всего, уничтожены кем-то, кто для нас пока неизвестен. А вот вторая… Всего два человека, которых отправили под прикрытием рейдерской команды. Под видом журналистов. Они выдавали в эфир небольшие кодированные сообщения, несколько раз за сутки, в одно и то же время. Есть основания полагать, что мы можем с ними встретиться. Во всяком случае, приборы слежения, которые у нас с собой, недавно зафиксировали сигнал их маяков.