Кому как повезет. Казаки нашли почти сразу, отнюдь не золото.
Африкан лежал на земле не столь далеко от речушки. Босой, без чекменя и шапки, лишь в штанах да окрасившейся бурым рубахе. Оружия рядом не было. Понятное дело. Сабля ли, ружье, все стоит денег.
– Стрелами убили. – Бычехвостов спешился и пока остальные посматривали по сторонам, оглядел убитого казака. – Значит, индейцы… И скальп сняли, сволочи…
Выражался он, даром что уродился индейцем, порою так – боцману впору.
Голова казака сверху запеклась от крови. Все понятно, бой, трупы, но зачем же над убитыми издеваться?
Картину боя полностью установить не удалось. Сплошные детали. Ясно было, что индейцев напало от пяти до восьми человек. Как минимум одного казак явно убил или ранил – в стороне обнаружили кровяной след. Может, были и другие жертвы, да кровь впиталась в землю, была припорошена пылью из-под копыт. Кого-то казак достал, а затем не пожелавшие рисковать противники истыкали его стрелами с некоторого расстояния. Коней и оружие забрали, своих увезли, и только одно остается действительно неизвестным – куда делся Кюхельбекер? Уж его труп явно таскать с собой бы не стали. Но ни в воде, ни на суше барина не было. Хотя та же река не могла утащить тело очень уж далеко.
Или, пользуясь боем, чиновник пытался ускакать? Самый правильный поступок в его случае.
Бакланов вспомнил лошадь Кюхельбекера и вздохнул. На такой кляче от степняков не сбежишь. Уже не говоря об умениях наездника. Разве что некоторое расстояние барин проскакать вполне мог. Все зависит от того, сколько длился бой и когда вообще заметили врагов.
– Надо искать, – обронил урядник.
Надежды на спасение чиновника не было. Хоть бы тело найти да похоронить по-христиански. Потом… Потом надо взыскать с налетчиков.
Злость клокотала внутри Бакланова. Не только на убийц, на себя тоже. Расслабился, отпустил в прерию всего лишь двух человек, словно дело происходило на родных просторах. А еще – урядник, человек, которому доверены судьбы других людей! Как теперь смотреть в глаза казакам, профессору, вообще всем?
Приходилось сдерживаться, но по молодости удавалось это не слишком.
– Ежели они тут рыщут, как бы на лагерь не вышли, – легко прочитал мысли начальника Бычехвостов.
– Ничего. Еще посмотрим, кто кого быстрей найдет, – недобро улыбнулся Бакланов.
– Это верно, – кивнул казак.
Можно ведь поспешать к своим да отходить побыстрее к тракту, а можно выследить врага да преподать ему такой урок, что вмиг позабудет про все коварные мысли. Да еще детям своим передаст, чтобы никогда ни на кого не нападали.
Земля вокруг была истоптана. Вырвались индейцы явно из-за той небольшой горушки. Следовательно, Кюхельбекер должен был удирать вон в ту сторону. Но как раз там свежих следов не просматривалось.
Обыскали едва не все окрест, нашли еще одно пятно крови, тут явно кого-то убили или ранили, но чиновник как сквозь землю провалился. Уже и по реке прошлись. Вдруг направил коня прямо по воде, благо, неглубоко и возможно? Непонятно зачем, по твердой-то земле всяко быстрее, да барин, что с него взять?
Ничего.
Неужели ушел?
Но Бакланов вновь вспомнил неладного и неловкого барина и не поверил зародившейся мысли. Не мог такой ускакать. Не мог.
Хотя случается порою и невероятное.
Штат Веракрус.
Между сельвой и морем
Побережье практически не охранялось. Протяженность берега была настолько велика, что для этого потребовались бы весьма порядочные силы. И потом, на кого возложить задачу? На армию? Но борьба с контрабандой к ней не относится. На флот? Тот по мере возможностей патрулировал прибрежные воды, отлавливая иногда шхуны, пытавшиеся приткнуться в безлюдных местах. Другие же наверняка обходили редкие сторожевые суда и достигали своих целей. Тут островов вокруг без счета. Перекрыть все пути – никакого флота не хватит.
Всего и требовалось – знать о какой-нибудь сравнительно укромной бухте, находящейся вдали от рыбачьих поселений. Благо, последних было немного.
И, разумеется, заранее договориться с теми, кто берет товар или же продает свой. Не ради же удовольствия – исключительно ради прибыли. Затем все еще надо перевезти куда-то на лошадях, повозках – в зависимости от груза. В основном по бездорожью, чтобы не нарваться на какой-нибудь армейский или казачий патруль, полицию, еще каких-нибудь представителей государства. И опять – хорошо, когда просторы безмерны, а городов в сравнении с ними сравнительно немного. Не столь трудно обойти густонаселенные районы. Не Европа, где каждый клочок земли кому-то принадлежит и кем-то обрабатывается.
Контрабанда гораздо доходнее обычной торговли – хотя бы отсутствием всяких пошлин.
За сельвой, правда, немного следили. Власти помнили о скрывающихся где-то в лесных просторах повстанцах – раз те сами порою напоминали о себе. Но стадия активной борьбы давно миновала. Лезть в дебри – безнадежно. Блокировать сельву полностью – бессмысленно. Сколько тогда солдат надо держать непосредственно у опушки, да еще на неопределенный срок!
Когда-то пробовали выманить Фернандеса, однако самозваный генерал был не настолько глуп, чтобы вступать в безнадежный бой. В итоге на сельву просто махнули рукой. Опасность посчитали небольшой, в соответствии с этим держали несколько казачьих застав в тех местах, где к зеленому массиву близко подходили основные тракты. Не для боя – вся задача: заметить и доложить.
Разумеется, повстанцы прекрасно знали, где расположены посты. Имелись кое-какие доброхоты из числа местных жителей, да и лесные жители порою поодиночке или небольшими группами выбирались в большой мир. На лбу не написано, как ты относишься к власти. Военное положение никто не вводил, а уж уследить за жителями – возможно ли это? Свободный человек может свободно путешествовать. Если на то есть желание или какие-то причины.
Потому выхода повстанцев из сельвы никто не заметил. Место было выбрано соответствующее, вдалеке от дорог. Сельва здесь тянулась довольно далеко, плавно переходя из лесов дремучих в леса обычные.
За долгие годы борьбы Фернандес поневоле научился многому. Впереди и по сторонам главных сил шла разведка. Местность самым тщательным образом исследовалась на многие версты вокруг, даже зверь не сумел бы незаметно подобраться к движущейся в относительном порядке веренице людей, коней, повозок.
Артиллерию с собой не брали, повозки тоже, кроме продуктов, ничего не везли. Не вся, но весьма значительная часть повстанцев, одни мужчины, воины, без обременяющих в походах семей, направлялась к морю.
Ради важности миссии обходили стороной любую асиенду, любое поселение – в том числе и дружеские. Слухами земля полнится, даже в безлюдных местах.
И все же велика вина власти, заставляющей борцов с ней скрытно передвигаться туда, куда им по какой-либо причине требуется. Да еще постоянно озираться – не нападут ли сатрапы? Силы у них имеются…