Вслед за этим владелец поместья пришпорил коня и галопом помчался навстречу супруге.

Первые фразы были обычными – такие говорятся после разлуки. Вопросы о дороге и кто пострадал при налете прозвучали практически одновременно, и противоположные стороны не спешили с ответом. Наоборот, ждали ответа сами.

– Я же вас просил погостить пока в Сан-Антонио! – напомнил дон Педро, видя, что и супруга, и дочь выжидающе смотрят и отнюдь не говорят сами. Вопреки обыкновению, кстати.

– И притом забыли сообщить нам, чем вызвано ваше решение, – въедливо прокомментировала Мария.

– Я думал в первую очередь о вас, – парировал Педро.

– О нас? – Губы Марии недовольно скривились. – Чтобы мы извелись от переживаний? Хотя бы намекнули на проблемы!

Охрана демонстративно отъехала в сторону, давая супругам шанс спокойно пообщаться после разлуки.

– Разборки с разбойничьими шайками – чисто мужские дела!

– Хороши шайки! – Мария кивнула в сторону, где вовсю шло строительство нового дома. – Не слишком ли они велики, чтобы натворить столько разрушений?

– Признаться, на этот раз шайка была великовата, – улыбнулся дон Педро.

Конечно, бывают в жизни моменты, когда собственная семья выступает как обуза, но все равно землевладелец был рад видеть своих женщин.

– Вы – жесткосердны! Что бы мы думали, если бы случайно встреченный русский капитан не сообщил, что вы живы и сумели отбиться от бандитов!

– Какой капитан?

Мария взглянула на дочь, надеясь на поддержку, и последняя с некоторым трудом выговорила непривычную русскую фамилию:

– Муравьев.

– Вы видели дона Николая? – удивился дон Педро. – Где?

– По дороге сюда, – бодро ответила Виктория. – Он с отрядом преследовал Минью и этого – как его? – второго.

– Д’Ори?

– Да.

– Вы знакомы с Муравьевым? – Как и дочка, с некоторым напряжением выговорила фамилию Мария.

До нее как-то не дошло, что в противном случае русский офицер ничего бы не смог поведать ей о муже.

– Конечно. Этот доблестный офицер проезжал мимо и, услышав выстрелы, немедленно пришел мне на помощь. Бандиты просто сбежали, увидев приближение казаков. А потом мы их вместе преследовали и порубили всех. Первый раз видел наших новых соседей в бою. Скажу, редкое зрелище. Это прирожденные воины. Думаю, они быстро наведут порядок в Мексике.

– Так Муравьев – казак? – несколько удивилась Мария.

Виктория тоже несколько напряглась в ожидании ответа.

– Что вы? Николай происходит из древнего рода. Несмотря на молодость, он имеет три ордена за сражения с Наполеоном, а сейчас состоит в распоряжении наместника. Его задачей было уточнить линию, на которой должны расположиться казаки. Как видите, наместник весьма доверяет нашему новому знакомому.

– Приятный молодой человек, – заявила Мария и словно невзначай покосилась в сторону дочери.

Шестнадцать лет – самое время, чтобы подумать о замужестве. Тут поневоле начинаешь смотреть на всех молодых мужчин, примеряя, подойдут ли они в качестве жениха.

Самой Марии было тридцать три, а ведь она уже мать!

Виктория поняла значение взгляда и поневоле зарделась.

Она сама порою мечтала о ком-то сильном, красивом и добром, как мечтают все в ее возрасте. Правда, она еще не решила для себя, насколько встречный офицер подходит на подобную роль. По сравнению с некоторыми знакомыми местными уроженцами внешне на первый взгляд он проигрывал. Не столь смуглый, и вообще…

Или она просто не разглядела?

– Да. И главное, благодаря образованности и умению имеет весьма неплохие перспективы, – поддержал супругу дон Педро.

Сам он никогда не служил, но это отнюдь не означало, будто он проповедовал исключительно хозяйские заботы и домашний уют. В глубине души дон Педро даже несколько жалел о том, что вовремя не попытался сделать карьеру, и завидовал людям с положением.

Конечно, чин капитана не особенно велик. Но капитан тот гвардейский, следовательно, как уже уяснил помещик, равен обычному подполковнику. А кроме того, надо учесть и возраст.

В небольшой местной армии генералы были огромной редкостью, полковник представлялся фигурой, а до капитанов чаще всего дослуживались, когда переваливало далеко за тридцать. Кроме тех редких случаев, когда офицер принадлежал к самой высшей аристократии.

– Что ж мы стоим? – спохватился дон Педро. – Дом, правда, еще отстраивается. Я пока поселился в восточном флигеле. Но, думаю, через месяц-другой сможем въехать в новое жилище.

– В самом деле. Надо привести себя в порядок с дороги. Признаться, я несколько утомилась. Больше в ближайшее время никаких путешествий. И не возражайте! Хватит с меня всей этой пыли. Да и вам понадобится помощь.

У дона Педро было что возразить. Сам он не считал опасность полностью миновавшей. Зная злопамятность многих разбойников, он не исключал возможности повторного нападения на усадьбу.

Хотя, если сейчас преследование повстанцев идет всерьез, есть шанс, что от мятежников не останется и следа.

В последние годы бывало по-всякому, порою революционерам удавалось на некоторое время взять власть в целых районах, но все равно рано или поздно их разбивали правительственные отряды. Главарей торжественно казнили в столице, кого-то отправляли на каторги и в тюрьмы, и на некоторое время устанавливался порядок.

Банды, иногда приходившие со стороны северного соседа, в расчет давно никто не брал.

Так неужели казаки, столь великолепно проявившие себя недавно, не сумеют одолеть этот сброд?

Дон Педро не считал себя старым, однако, подобно многим людям, ему хотелось самого обыкновенного покоя.

Да и кому не хочется?

28

– Где вы все время пропадаете, Жан? Я же в некотором роде чувствую ответственность за вас.

В голосе де Гюсака прозвучало неудовольствие. Основания для него, признаться, имелись. После первых дней Липранди то и дело пропадал куда-то один. Частенько, как, к примеру, сейчас, возвращался при этом поздно, обменивался с Гюсаком парой ничего не значащих фраз и шел в свою комнату отдыхать.

– Навожу знакомство в самых разных кругах, среди жителей, – безмятежно ответил Липранди.

Судя по блеску в глазах, дела у него шли довольно успешно.

– Я же вас представил многим уважаемым людям в городе, – напомнил де Гюсак. – Вам обещал посодействовать сам Лафит, а его влияние и деловые связи весьма велики.

– Не все исчерпывается состоятельными людьми, – улыбнулся Липранди. – Порою от обычных жителей можно узнать массу интереснейших вещей. Даже в Европе обычные горожане на редкость осведомлены в тонкостях общественной жизни и общей ситуации. А любое знание может в дальнейшем сулить успех.