Спят. Чачу казалось: заснуть накануне невозможно. Но выкурил очередную сигарету и заснул.
Все изменилось в тот момент, когда казалось: операция закончится благополучно, и гвардейцы с минуты на минуту ждали команды на отход.
Начало было удачным: секция разведчиков благополучно выполнила первую часть работы. Во всяком случае, на гигантской, наполненной аккуратными штабелями со снарядами, территории по-прежнему царила тишина, хотя хонтийские часовые исчезли, словно их никогда не было на территории затерянного в лесах гигантского склада.
Ползти было немного страшновато. Люди поневоле каждый миг ждали окрика, выстрела или света включившихся прожекторов. Однако путь до проволоки был преодолен благополучно. Багулу и Лерг аккуратно разрезали «колючку», поддержали, не давая сработать сигнальной системе, и секция, один боец за другим, перебралась на ту сторону.
Маршрут был выучен каждым. Штабели темнели в дальней стороне, казарма, двухэтажное длинное здание, стояла несколько на отшибе. Тут захочешь, не заблудишься.
Немного потыркались, выбирая позицию поудобнее. Тройка Хоткеша, куда вошел Чачу, примостилась сразу за неизбежным плацем с декоративной оградой. Отсюда идеально просматривался главный вход в казарму. Недалеко, даже плохой стрелок мог бы удержать пытавшегося выбраться врага. А уж имея пулемет…
Затем потянулось самое трудное из имеющегося на свете – ожидание. Чачу изредка поводил автоматом, то беря на прицел отдельное окно, то прикидывая, насколько быстро он сумеет обстреливать целую группу. Однако казарма оставалась темной, лишь светилась лампочка чуть левее входа. Хонтийцы спали, не подозревая о происходящем на охраняемой территории.
Где-то там, у штабелей со снарядами, несколько гвардейцев во главе с ротмистром деловито готовили все к большому взрыву. По прикидкам, запал в импровизированной мине должен был гореть четверть часа – достаточно для отступления. На крайний же случай при попытке его потушить срабатывал другой запал, уже мгновенного действия.
Сколько времени требуется на установку? Кому как. Бат был уверен: оно давно прошло, мина на месте, и Гарду уже отползает в сторону. Хотя, так наверняка казалось каждому, где бы в данный момент он ни находился.
И вдруг, вместо ожидаемого крика ночной выпи, со стороны караулки глухо и зло пророкотала автоматная очередь. Ее немедленно заглушили несколько гранатных разрывов – что бы там ни случилось у разведчиков, они пытались устранить проблемы самым радикальным способом, уже нимало не заботясь о порождении новых.
Переполох в караулке на этом закончился, зато немедленно начался в казарме. Противно и прерывисто завыла сирена, окна разом вспыхнули – сигнализация врубала свет автоматически. Зато прожектора остались темными – тут тоже постарался кто-то из гвардейцев. И в этом было общее спасение.
Оставалось ошеломить врага, не дать ему опомниться, сорганизоваться, и пулемет в могучих руках Хоткеша забился, разнося стекла, пробивая плоть тех, кто имел неосторожность, вскочив с кровати, оказаться на простреливаемом пространстве. Его поддержали автоматы. Чачу успел расстрелять магазин и почал второй, когда свет в здании погас. Кто-то там оказался не в меру сообразительным, поняв, какую великолепную цель представляет гарнизон, и просто вырубил выключатель.
Кое-где в окнах засверкали огоньки ответных выстрелов. Некоторые солдаты сумели прийти в себя, разобрали оружие и теперь пытались отбить внезапное нападение. Хорошо их готовили, тут ничего не скажешь. Хотя, все-таки огоньков было не так много, следовательно, большинство пока еще металось, никак не уразумя, что делать?
Чуть в стороне в небо, рассыпаясь зеленым, устремилась ракета. Ее вспышка ненадолго осветила территорию склада и крохотного военного городка, дав охране возможность заметить кого-нибудь из противников. Впрочем, едва ракета погасла, гвардейцы немедленно сменили позиции, перекатившись в разные стороны, и продолжили огонь уже оттуда.
– Отходим! – коротко рявкнул Хоткеш.
С неожиданным в таком большом теле проворством он вскочил и бросился во тьму. В стороне тявкнул гранатомет. Ракета прочертила короткий след к казарме, скрылась за одним из окон, громыхнула, распуская огненный цветок разрыва. Воспользовавшись этим, Чачу бросился следом за пулеметчиком. Он бежал и считал мгновения. Глаза давно привыкли к ночному сумраку, и все равно было страшно споткнуться, подвернуть ногу. Еще страшнее было получить пулю в спину. И совсем забылось про отмеряющий время запал.
Пора!
Бат свалился, машинально переворачиваясь лицом к казарме. Автомат затявкал, захлебнулся, и пришлось терять драгоценные мгновения, меняя магазин. Буквально рядом методично работал пулемет: секции Хоткеша дали возможность отойти, теперь пришла ее очередь поддержать товарищей огнем.
Кажется, в темноте кого-то волокли, хотя Чачу был не совсем уверен в этом. Его внимание было целиком поглощено по-прежнему огрызающейся казармой. Кто-то выбрался с ее противоположной стороны, нарвался на поставленные растяжки, и несколько взрывов оповестили о незадачливой судьбе самых отчаянных защитников.
Опять бег назад. Со стороны наверняка казалось: нападавшие получили отпор, убедились, что легкой победы не одержать, и теперь спасались бегством.
Пятнадцать минут. Сколько из них уже прошло? И какая территория станет зоной сплошного поражения?
Проволока. Только прохода не видать, где-то чуть сбились с направления, однако сейчас не было необходимости соблюдать осторожность.
Тут же оказалось – Лерг и еще кто-то из гвардейцев тащат Турса. Пуля нашла бывшего студента, попав прямо в голову. Вряд ли он даже успел понять, что война лично для него закончена. Вместе с жизнью. Но то была единственная потеря в секции. Пока единственная.
За проволокой все помчались так, словно желали поставить рекорд по бегу на пересеченной местности, а потом сзади за деревьями что-то полыхнуло, и еще до первого раската послышался крик ротмистра:
– Ложись!
* * *
Шляпник появился как всегда неожиданно. Традиционно наглухо застегнутый, несмотря на жару, в своей неизменной шляпе с большими полями. Немного усталый, довольно пыльный и грязный.
– Как всегда, – короткий кивок официантке.
Та давно знала вкусы постоянного посетителя. Рядом со Шляпником немедленно возникла бутылка и стакан, чуть позже – примитивная закуска. Пока – лишь бы усмирить крепкое спиртное. Тем временем на кухне уже торопливо принялись готовить обильный обед.
– А воды? – напомнил Шляпник.
С нее он и начал, разбавив сиропом, дабы немного подсластить вкус. Большая бутылка мигом опустела, после чего скиталец наполнил стакан уже иным напитком. Выпил, слегка поморщился, лениво поковырял в тарелке. Прислушался к собственным ощущениям, вроде бы остался довольным, и потянул из кармана сигареты.
– Путешествие было удачным, господин? – осторожно осведомилась официантка.