Невероятно благолепную картину портили только обитатели первого этажа. Странных, похожих на китайцев задохликов там поместилось не меньше сотни. Глебу, как всем остальным, они сразу не понравились. Вели себя подозрительно: ходили всегда не меньше чем по трое, без оружия, к тренажерам не приближались, контактов всячески избегали. Проходя по коридору, Глеб неоднократно становился свидетелем того, как задохлики шарахались к стене, едва завидев приближающегося штурмовика. Словом, демонстрировали поведение, характерное для врагов Евразийского Союза.
– Ах-ре-неть, – не уставал восхищаться Толя, поглощая восстановленное из концентрата картофельное пюре и соево-мясные котлеты в просторной столовой. – Обожаю армию. Обожаю эту войну. Ты посмотри, – он постучал о поднос твердым черным прямоугольником с пористой структурой, – это ж настоящий ржаной хлеб! Ох и горазд же Крайчек заливать. Ведь говорил, что в действующих частях из-за нас, – ткнул он себя пальцем в грудь, – пайка недополучают. Да если б я так жрал…
– Что-то ты, как посмотрю, уже не рвешься в бой, – ехидно осклабилась Волкова.
– Бой никуда не денется, – отмахнулся Преклов, засовывая в рот половину котлеты. – А похарчеваться с месячишко на этом курорте я не откажусь. У меня и в медицинской карте записано: «Психических расстройств не имеет». Кстати, где мы?
– Казахстан, каспийское побережье, город Актау, – сообщил Глеб, не забывая расправляться с собственной порцией. – Осуществляем задачу по охране атомно-энергетического комбината.
– Атомно?! Чтоб я сдох! Откуда знаешь?
– Успел побеседовать с сержантом.
– И что? – подключился к разговору Ульрих. – Надолго?
– Неизвестно. В нашем направлении активизировалась разведка Халифата, а до него тут всего триста пятьдесят километров по прямой. Сейчас уже полторы тысячи штурмовиков стянуто. Значит, назревает драка.
– А что за глисты на базе ошиваются? – поинтересовался Демидов.
– Это призывники. Переброшены сюда после двухмесячных курсов с Урала.
– Кто-кто?
– Гражданские, – пояснил Глеб. – Из резерва мобилизованы.
– Гражданские, – глубокомысленно повторил Преклов. – Не думал, что они такие. Видать, в тылу со жратвой совсем туго. – Он подобрал хлебом остатки пюре и, запихав в рот, продолжил молча переживать за соотечественников.
– И не только со жратвой, – заметила Волкова, разглядывая висящий на стене плакат с суровым мужиком в камуфляже на фоне морского побережья и надписью: «Уничтожь 50 врагов. Получи увольнительную». – Если охрану АЭКа усиливают всяким мусором, значит, больше некем.
– Это граждане Союза, а не мусор, – напомнил Глеб. – Ты присягала защищать их.
– Верно, – улыбнулась Волкова, блеснув ровными белыми зубами. – И буду защищать, хоть они и мусор.
Мечтам Преклова о месяце спокойной службы в раю под названием Актау не суждено было осуществиться. Хотя первые два дня всячески способствовали оптимистичному взгляду на будущее. Новая форма сидела отлично, жратва не успела приесться, сержант Зуев в сравнении с Крайчеком представлялся сущим ангелом. Передвигаться по базе можно было практически свободно, и на второй день, после обеда, звену Глеба удалось даже пробраться к самому морю. Каспий на всех произвел сильное впечатление. Каменистый берег круто обрывался, принимая удары пенных волн с радужными разводами. Горизонт на северо-востоке украшали силуэты дюжины патрульных катеров и две серые махины экранопланов «Левиафан», вышедших с места своего базирования, из Мангыстауского залива, скрытого за полуостровом Тюб-Караган, с западной оконечности которого грозил неприятелю стволами береговой артиллерии форт Шевченко. А на юге в небо поднималось два черных дымовых столба от горящих нефтяных платформ.
– Красота, – выдохнул Демидов, нарушив общее восторженное молчание.
Райская жизнь закончилась вместе с первыми звуками сирены. Ночью третьих суток Актау вскипел, будто у всех сержантов и офицеров в заднице разом взорвалось по термитной гранате.
– Подъем, мать вашу!!! Барахло по ранцам! Через три минуты в полной боевой на плацу! Шевелись!!!
Сигнал боевой тревоги выл из всех динамиков. Ночную тьму терзали лучи прожекторов и фар пришедшей в движение техники. Шум двигателей и гусеничный лязг нарастали с каждой секундой.
Построившуюся возле казармы роту без промедлений и вводных погнали к центру базы, где на вертолетных площадках уже прогревалось не меньше десятка Ми-40 «Зубр» с распахнутыми дверьми.
– Рота семнадцать, по машинам!
– Рота восемь, по машинам!
– Рота двадцать два, по машинам!
– Живее! Шевели копытами! – подгонял Зуев, активно жестикулируя в направлении одного из винтокрылых транспортников, похожих скорее на огромного жука, чем на зубра: округлое широкое «тело» с фибергласовой «головой», увенчанной тридцатимиллиметровыми усиками-пушками и подвижным четырехствольным «хоботком» калибра восемь миллиметров, приводилось в движение двумя винтами. Они располагались сверху, вынесенные в стороны под небольшим углом к фюзеляжу, и сильно напоминали крылья насекомого, особенно когда лопасти вращались, сливаясь в полупрозрачный круг. Собственно, никто и не называл Ми-40 «Зубром». В войсках этот заслуженный ветеран повсеместно был известен как «Скарабей», а чаще – просто «навозник». В зависимости от модификации он мог принять на борт от шестнадцати бойцов – в ударном варианте, до тридцати четырех – в транспортном.
База Актау на вооружении имела тяжелые десантные «Скарабеи» с четырьмя подкрыльевыми пилонами, несущие, помимо пушек, сорок НАРов в двадцатиместных блоках и две самонаводящиеся ракеты «воздух – воздух». Десантный отсек был рассчитан на восемнадцать единиц личного состава со штатным вооружением. Так что каждое отделение заняло по машине. У тыльной стены, замотанные крепежными ремнями, лежали пять контейнеров, судя по маркировке, с боеприпасами к стрелковому оружию, реактивными гранатометами РПГ-52 «Таран» и тандемными кумулятивными выстрелами к ним. На самом верхнем контейнере значилось: «ПЗРК «Ракурс»».
Как только последний боец занял свое место, сержант подал пилоту сигнал на взлет. «Скарабей» взвыл двигателями и оторвался от земли, присоединяясь к уже поднявшимся собратьям.
– Закрыть двери! – проорал Зуев, едва перекрикивая гул. Внутри стало потише. – Вот так. Теперь всем слушать меня! Двадцать минут назад получены разведданные о скоплении крупных сил противника в районе населенного пункта Курык. Это шестьдесят километров на юго-восток от Актау. По донесениям, там сосредоточено до восьмидесяти единиц бронетехники, в том числе реактивные системы залпового огня, предположительно «Сафлик», и до батальона пехоты. Между ними и нами находится южный форпост с четырьмя ротами штурмовиков и приданной им техникой – наша зона высадки. Задача – прибыть на место, укрепиться и ждать дальнейших указаний. Вопросы?
– Каково расстояние между форпостом и населенным пунктом Курык? – подала голос Волкова.