– Воют – ладно, – а уже думал: с утра-то как? Придется прокладывать путь огнем, однако любой бой чреват разными неожиданностями. Хватит ли патронов? Взяли с собой запас, давно были приучены к опасностям, так любые запасы конечны. И те, находящиеся в Елабуге, в том числе.
– Вот чего сидят, не пойму, – признался Гаричев. – Словно ждут чего-то.
На полу шевельнулись, и еще один человек поднялся. Судя по фигуре, внук. Дед был пониже. Присоединяться к военным Димка не стал. Вместо этого медленно и молча пошел в сторону сеней.
– Ты куда? – окликнул капитан.
Не отвечая, парень открыл внутреннюю дверь и уже на пороге был перехвачен бодрствующими товарищами. Но даже лишенный возможности идти, продолжал вяло вырываться, словно лунатик, задержанный санитарами. И все это по-прежнему молча.
Даже как-то жутковато стало. До сих пор Димка считался здоровым. Откуда же навалилась болезнь? Что на него вообще нашло?
– Димка! Стоять!
Резкая команда подействовала, судорожные движения прекратились.
– Что? – сипло вопросил Димка.
– Это тебя надо спросить.
– Где я?
– В избе, – едва удержался, чтобы не сказать иное слово, капитан. – Куда намылился?
Парень врубился в ситуацию не сразу. Пришлось дать хлебнуть ему воды, печь неплохо сохраняла тепло, и на ней стоял котелок, а там поднялся разбуженный шумом дед, и уж втроем допытались до правды.
– У меня чувство было, будто я должен выйти. Обязательно должен, и все, – зубы Димки начали стучать, вообще парнишка был здорово перепуган. – Тянуло прямо, а что, зачем…
– Куда тянуло? Димка, ты в своем уме? – возмутился дед. – Как врежу сейчас!
– Подождите. У меня тоже было впечатление, словно кто-то зовет наружу, – неожиданно признался Гаричев. – Не сильно, однако…
– Меня – нет, – Воронов прислушался к себе и не нашел никаких позывов.
Но на душе стало тревожно. Вспомнились смутные слухи о всяких зовах, о превращавшихся в безвольных кукол людях – страшилки, порою звучащие в редкие минуты отдыха. Кто его знает, вдруг мутации привели к развитию паранормальных способностей? Гипнотизировали же удавы кроликов, почему волкам не совершать того же? В природе выживает сильнейший. В нынешние времена – в особенности.
В душе Воронова поднялась клокочущая ярость. На Димку, на хищников, на весь мир, суровый, лишающий надежды. Она требовала выхода, немедленного действия, и капитан подскочил к окну. Передернул затвор, стал стрелять, даже в ярости по привычке короткими очередями, чтобы не слишком задирало ствол. Темная масса на улице сразу распалась, волки бросились врассыпную, понимая: на них обрушивается смерть.
Несколько силуэтов рванули прямиком к избе, и по двери ударило с той стороны. Укреплен вход был на совесть, с разгона не пробить, хотя люди невольно вздрогнули. Теперь уже стреляли все, словно речь шла о натуральном приступе. Только большинство волков бежало прочь, то ли инстинктом, то ли звериным умом понимая: ворваться внутрь четвероногим почти невозможно.
– Н-да. Отвели душу, – Воронов успокоился первым, сел прямо у окна и принялся набивать опустевшие магазины.
– Это ладно. Здесь нас не возьмут. А вот как домой идти будем? – подал голос дед Володя. – Больно их много…
О людях он больше не поминал. Без них положение стало аховым. На помощь же рассчитывать не приходилось. На то и разведка, чтобы из всех передряг выходить самостоятельно.
– Как-нибудь, – вздохнул Воронов. – Нам бы до Амура добраться, а там по льду… Хоть видимость получше будет. Н-да… Ладно. Всем отдыхать. Денек впереди трудный, дремать на ходу не получится.
Утро было хмурым и безрадостным, как любое другое в последние годы. Солнце осталось по ту сторону Катастрофы, словно не желало смотреть на сотворенное людьми.
Волки почти не показывались. Лишь изредка из-за всевозможных укрытий выглядывала серая морда, смотрела на укрывавший потенциальную пищу дом и быстро убиралась обратно. От погибших хищников остались лишь разбросанные кости да местами клочки меха. Стая не утруждала себя моралью. Еда не должна пропадать, и какая разница, кем она была при жизни?
Люди молча позавтракали. Говорить не хотелось. Отправляться в обратный путь – тоже. Просто здесь долго не высидеть. Осаду снимать не будут, хищники терпеливы, лучше уж попытаться прорваться сразу.
– Ладно. С Божьей помощью, – Воронов посмотрел: ничего ли не забыли?
Что забывать, если поход совершался сравнительно налегке, а перепаковано все было еще с вечера? Патроны под рукой, оружие…
Баррикаду разбирали осторожно, стараясь не шуметь и не привлекать внимание стаи. На правах командира капитан выскочил на улицу первым, поводил стволом по сторонам, убедился, что ни одна тварь не попадает в прицел. Однако оружие держал наготове. Тем временем за его спиной вышли остальные. Встали на лыжи, подождали, пока то же самое проделает прикрывающий их Воронов.
– Давай!
Побежали быстро, стремясь как можно быстрее вырваться за пределы поселения. Впереди капитан, следом Димка, дед и замыкающим – Гаричев. Невольно ждали немедленного нападения, на подсознательном уровне позабыв, что имеют дело не с людьми, а даже самые умные хищники операции не разрабатывают.
Но кое-где за всякими строениями, а то и за сугробами, строения прикрывавшими, хищники стояли и сидели одиночками и небольшими группами. Головной Воронов на ходу открывал огонь, не столько стараясь попасть, сколько отогнать противника. Обычно короткой очереди на это хватало, лишь разок пришлось добавить вторую. А вот по части попаданий, то, похоже, зацепило кого-то лишь пару раз. Перед распахнутыми настежь главными воротами селения сменил расстрелянный магазин, вылетел на другую сторону и невольно перевел дух.
Приятно иметь противником животных. Люди могли бы заранее устроить здесь засаду, а вот стая явно не приняла во внимание возможный прорыв, настроилась на долгое ожидание и осаду избы. Лишь подальше маячили отдельные хищники, которых сразу удалось отпугнуть несколькими выстрелами.
Правда, у лесной опушки уже показались силуэты. Уходившие из селения волки теперь возвращались на шум, да и позади слышались звуки бросившейся в преследование стаи.
Гаричев остановился, прицельно высадил магазин по выскакивающим через ворота хищникам. Это сильно остудило пыл погони. На время, конечно, так и вся жизнь – явление сугубо временное.
Теперь сержанту пришлось нагонять резво идущих вперед товарищей. От каких мелочей часто зависит удача! Сломается лыжа, случится еще какая беда, и все, нагрянет конец.
Не сломалась. Разведчики были людьми опытными, прекрасными ходоками, выносливыми, даже Володя, которому было далеко за шестьдесят. Иные сидели дома, а не рисковали в блужданиях по тайге. Все возвращается на круги своя, и ценность человека уже не определяется толщиной кошелька. Где теперь тот офисный планктон, который до Катастрофы мнил себя без малого хозяином жизни? Кому помогла тяга к гламуру, умение оттягиваться со вкусом, нужные знакомства, марка автомобиля и крутость компьютера?