Только делать в такую рань еще нечего. Разве что шастать по дому неприкаянным привидением да пугать случайно подвернувшихся слуг.
Пугать никого не хотелось. Шляться – тоже. Это же надо выбираться из кровати, одеваться. Ну его! Тогда гораздо полезнее подумать, наметить нечто нужное на следующий день или неделю. Потом закрутят дела, и может элементарно не хватить времени на размышления и планы. Только успевай принимать решения да следи за их претворением в жизнь.
Порой мысли незаметно вновь переходили в сон. Но и во сне, казалось, сэр Чарльз продолжал раздумывать над очередными проблемами. Разве что с некоторым несвойственным яви оттенком. Где-то более-менее здраво, а где-то – на грани сонного бреда.
Потом, выбираясь из кровати, приходилось отсеивать многое. Если, конечно, перед тем удавалось вспомнить.
Сейчас сэр в очередной раз задремал. Только на этот раз в душу внезапно вторглась тревога. Словно откуда-то стала угрожать опасность. Может, незримая, однако незримая – еще страшнее.
Толстяк попытался перевернуться на другой бок, однако немедленно уловил едва слышный скрип открываемой двери. Рука потянулась к столику, на котором в последнее время всегда лежали заряженные пистолеты. Пальцы привычно сомкнулись на изогнутой рукояти, а большой уже потянул собачку.
– Не делайте этого, дорогой друг.
Знакомый голос прозвучал неожиданно, однако пальцы сразу выпустили оружие из рук.
Сэр Чарльз повернулся и открыл глаза.
Перед ним с подсвечником в руке стоял лорд Эдуард. По ночному времени в халате и колпаке и уже поэтому лишенный привычной чопорности джентльмена.
Тени ложились на лицо так, что оно казалось древним. Словно всегда холеный, ухоженный губернатор в одночасье превратился в глубокого старика.
– Простите, благородный лорд, – извинился Чарльз слегка осипшим со сна голосом. – Ваше появление наложилось на кошмар, и я подумал было…
Что именно он подумал, сэр уточнять не стал. Наверное, сам не сумел внятно изложить возникшую внезапно тревогу.
– Бывает, дорогой друг. Вы не возражаете, если я присяду?
– Разумеется. – Чарльз сам изменил положение на полусидящее, дабы не выглядеть невежей перед лицом старого друга.
Эдуард опустил подсвечник на столик и как-то устало погрузился в стоявшее неподалеку кресло.
– Простите за позднее вторжение. Мне подумалось: вдруг вы тоже не спите? – Лорд тяжело вздохнул.
Час был скорее ранним, чем поздним. Но уточнять данный факт сэр Чарльз деликатно не стал.
Он, тяжело кряхтя, выбрался из кровати, облачился в халат, уселся во второе кресло и лишь тогда осведомился:
– Пришли дурные известия?
Лорд отрицательно качнул головой:
– В том-то и дело, дорогой друг. С тех пор, когда у Ямайки видели «Лань», никаких известий ни о Санглиере, ни… – лорд на секунду запнулся, – о Ягуаре.
Чарльз шумно вздохнул. Он сам давно волновался о пропавших без вести моряках «Дикой кошки». Ладно, пусть не о моряках, только о капитане. Матросов всегда хватает, а настоящий капитан – большая редкость. Если же она… он вырос чуть не на твоих глазах, то вообще…
– Вы же сами ходили в море, знаете, сколько там бывает случайностей, – толстяк постарался придать своему голосу уверенность, которую не ощущал. – Был такой ураган, что фрегат вполне могло занести на край света. Да и теперь ветра чаще дуют встречные. А если добавить какие-нибудь повреждения… Объявятся. Надо только подождать еще немного.
– Сколько можно ждать? Все реальные сроки давно миновали. Да и факт появления «Лани» говорит о многом. Причем исключительно плохом.
– Почему обязательно о плохом? Напротив. Меня данный факт весьма обнадеживает, – на этот раз Чарльз не лицемерил.
– Я что-то не понимаю вас, мой друг, – признался Эдуард.
Толстяк закатил вверх глаза, словно призывая в свидетели небо, и терпеливо произнес:
– Посудите сами. Как мы установили, Санглиер покинул Пор-де-Пэ на двух кораблях. У Ямайки же видели только бригантину. Значит, их либо разлучил все тот же ураган, либо «Вепрь» погиб в борьбе со стихией. Я намеренно опускаю вопрос: удалось ли флибустьерам высадить на остров лазутчика? В данный момент это не играет основополагающей роли. Главное – раз Командор пытался выяснить, не здесь ли похитители, то повстречать их в море ему не удалось. То есть страшного ничего произойти не могло.
Оба старых приятеля прекрасно сознавали, что встреча с Командором могла быть последней для любых самых умелых моряков. Тем более произойди она корабль на корабль.
– Хорошо. Они не повстречались, – согласился лорд Эдуард. – Тогда где же «Дикая кошка»?
На этот вопрос никакого ответа у Чарльза не было. То есть вариантов было тьма, и решать, какой из них сбылся, – нечто равносильное гаданию.
О том, что практически все они не сулили команде фрегата ничего хорошего, не стоило и говорить. Море часто забирает корабли и суда и при этом, как правило, тщательно хранит тайну их исчезновения.
Лорд Эдуард прекрасно знал все сам. Не один год ходил в здешних водах и мог при желании рассказать многое. Но желания рассказывать не было никакого.
Так что неизвестно, что хуже – встреча с Командором или капризы стихии. Санглиер хоть не лишен известного благородства.
– Надо что-то делать, Чарли. – Фамильярное обращение обычно сдержанного лорда говорило о многом.
– Что, Эдуард? – вопросом отозвался толстяк.
– Вывести эскадру и попробовать найти «Кошку».
Чарльз вздохнул в очередной раз. Он всецело разделял горе друга, да только не видел способов реально помочь.
– Где мы ее найдем? Архипелаг велик. Фрегат могло занести куда угодно. Будем только зря болтаться по морю.
– Должен быть какой-то шанс, – без уверенности возразил Эдуард. – Нельзя же сидеть сложа руки!
– В первую очередь нельзя оголять Кингстон. Санглиер в любую минуту может попытаться отомстить. Мы уже сталкивались с подобной наглостью нашего знакомца. Еще одного разгрома столицы нам не простят.
Толстяк вновь закатил глаза. Только намекал он уже не на небесных обитателей, а на конкретных людей. Тех, которые сидят повыше, чем любые губернаторы.
Что будет на том свете, не ведомо никому. Зато каждый знает, какое наказание он может понести на этом.
Лорд все понимал. Только его нынешнее состояние не позволяло воспринимать ситуацию полностью адекватно. Казалось, стоит приложить усилия, и пропавший фрегат будет найден. А дальше – победителей не судят.
– Чарли, пойми! На корабле моя дочь! – проникновенно сказал Эдуард.
– Все понимаю. Ты тоже пойми: найти корабль в море невозможно. Нам остается молиться и надеяться, что правда восторжествует не только на небе, но и на земле. Они должны выбраться сами. Такая… такой, как Ягуар, нигде не пропадет. Мы же сами учили ее, – окончательно запутался в родах сэр Чарльз. – Надо только немного подождать, и все обязательно будет хорошо.