Агентство национальной безопасности периодически рассылало обзоры событий, происходящих в мире. В его оперативном центре работали старшие офицеры, и хотя они проявляли больший интерес к техническим вопросам, чем к политическим, как это делал и сам Бен, там работали опытные и умные люди. Доктор Гудли знал многих не только по отзывам, но и по именам, и понял, в чем преимущества каждого из них. Полковник ВВС, являющийся старшим дневной смены оперативного центра АНБ, не любил беспокоить людей по мелочам. Это было уделом тех, кто занимали рядовые должности. Когда полковник ставил свое имя под бюллетенем, его содержание всегда было важным и заслуживало прочтения. Так и произошло сразу после полудня по вашингтонскому времени.
Гудли увидел, что это «молния», касающаяся событий в Ираке. Еще одним достоинством полковника было то, что он не пользовался кодом «критический», чтобы привлечь к себе внимание, как поступали некоторые. Бен посмотрел на свои новые часы. В Багдаде уже зашло солнце. Наступило время отдыха для одних, работы для других. И такая работа будет продолжаться всю ночь, чтобы успеть закончить дело без постороннего вмешательства, с тем, чтобы когда наступит следующий день, он был действительно новым и действительно иным.
– Боже! – выдохнул Гудли. Он еще раз прочитал страницу, повернулся в своем кресле, снял телефонную трубку и нажал кнопку номер три быстрого набора.
– Офис директора, – ответил голос пожилой женщины.
– Гудли хочет поговорить с Фоули.
– Одну минуту, доктор Гудли. – И тут же:
– Привет, Бен.
– Здравствуйте, директор. – Он считал, что не должен обращаться к директору ЦРУ по имени. Возможно, ему придется вернуться в Лэнгли еще до конца года, и там он вряд ли займет место среди высокопоставленных чиновников на седьмом этаже. – Вы уже получили то, что получил я? – Страница у него в руке была еще теплой от принтера.
– Ирак?
– Совершенно верно.
– Ты, должно быть, читал это дважды, Бен. Я только что вызвал к себе Васко. – Сотрудники отдела Ирака в ЦРУ были недостаточно квалифицированными, таким было мнение обоих, а этот сотрудник Госдепа превосходно разбирался в проблемах региона.
– Происходящие там события кажутся мне очень важными.
– Согласен, – ответил Эд Фоули с невидимым для Бена кивком. – Господи, они действуют там очень быстро. Дай мне час, чтобы разобраться, может быть, полтора.
– Я считаю, мы должны сообщить об этом президенту, – произнес Бен с настойчивостью, которую постарался скрыть. По крайней мере так ему показалось.
– Ему нужна более конкретная информация, чем та, которую мы можем дать ему сейчас. Ты меня слушаешь, Бен? – спросил директор ЦРУ.
– Слушаю, директор.
– Джек не убьет тебя за проявленное терпение, а мы сейчас не можем сделать ничего, кроме как следить за развитием событий. Не забывай, мы не должны перегружать его информацией. Теперь у него нет времени вдаваться в такие детали. Ему нужны краткие и четкие сведения. В этом и заключается твоя задача. Я помогу тебе, – продолжил директор, напомнив Гудли, насколько он младше его.
– О'кей. Буду ждать. – Послышался щелчок, и связь прервалась.
Прошла примерно минута, в течение которой Гудли еще раз прочитал бюллетень АНБ, и тут снова зазвонил телефон.
– Доктор Гудли слушает.
– Доктор, это канцелярия президента, – послышался голос одной из старших секретарей. – По прямой линии президенту звонит господин Головко. Вы не поговорите с ним?
– Переключите его на меня, – ответил Гудли и выругался про себя.
– Говорите, – сказала она, уходя с канала связи.
– Говорит Бен Гудли.
– Это Головко. Кто вы?
– Исполняющий обязанности советника президента по национальной безопасности. – И я знаю, кто вы, подумал Бен.
– Гудли? – Бен чувствовал по голосу Головко, что тот роется в памяти. – Ах да, вы офицер аналитической службы, который только-только начал бриться. Поздравляю с повышением.
Искусство притворяться впечатляло, хотя Гудли не сомневался, что на столе Головко лежит его досье, где перечисляется все вплоть до размера ботинок. Даже у Головко не может быть такой блестящей памяти. Гудли провел в Белом доме достаточно времени, чтобы новость успела распространиться, а Служба внешней разведки – бывший КГБ – не утратила способности работать.
– Видите ли, господин министр, кто-то должен отвечать на телефонные звонки. – Искусство притворяться было обоюдным. Вообще-то Головко не был министром, хотя его полномочия не уступали министерским, и, строго говоря, это являлось тайной. Ответ был слабоват, но все-таки Бен дал понять, что не станет «мальчиком на побегушках». – Чем могу быть полезен?
– Вы знаете, что у нас с Иваном Эмметовичем существует договоренность?
– Да, сэр, знаю.
– Очень хорошо. Передайте ему, что вот-вот на свет появится новая страна – Объединенная Исламская Республика. Пока в нее войдут Иран и Ирак. Предполагаю, она будет расширяться и дальше.
– Насколько надежна ваша информация, сэр? – Нужно проявить вежливость, подумал Бен.
– Молодой человек, я не стал бы звонить вашему президенту, если бы сомневался в источниках своей информации. Но я понимаю, что вы должны задать этот вопрос, – великодушно согласился Головко. – Источник информации вас не касается. Однако он настолько надежен, что я лично ручаюсь за это. Если у меня будет что-то новое, поставлю вас в известность. У вас есть аналогичные сведения?
Вопрос поставил Гудли в тупик. Он замер, уставившись в поверхность своего письменного стола. У него не было указаний, как поступать при таких обстоятельствах. Да, он знал, что президент Райан обдумывал проблемы сотрудничества с Головко, советовался с Фоули и они приняли решение дать согласие. Но никто не сказал ему, какая информация может передаваться в Москву и какая нет. У него не было времени, чтобы связаться с Лэнгли, потому что тогда он продемонстрирует русскому свою слабость, а русские не хотели иметь дело со слабой Америкой. Бен оказался в безвыходном положении. Решение нужно принимать немедленно. На все это ему потребовалась треть секунды.
– Да, господин министр, мы только что получили похожие сведения. Вы позвонили как раз вовремя. Я только что обсуждал ситуацию с директором Фоули.
– Прекрасно, доктор Гудли. Вижу, что ваша электронная разведка действует, как всегда, безукоризненно. Жаль, что у вас нет агентов, способных работать так же эффективно, как и она.
Бен вообще не осмелился ответить на это замечание, хотя оно попало точно в цель, и его сердце пронзила боль. Гудли уважал Джека Райана больше любого другого человека, и теперь он вспомнил о том, с каким восхищением Джек часто говорил о человеке на другом конце телефонного провода. Добро пожаловать в высшую лигу, юноша. Старайся бить поточнее. Надо было сказать, что это Фоули позвонил ему первым.